Это помещение считалось элитной недвижимостью. Из его больших окон открывался вид на зелёную часть реки Потомак и Мемориальный парк Джорджа Вашингтона.
Она сидела за столом в конференц-зале, аккуратно разложив перед собой бумаги и ручку, и оглядывала офис.
Он опаздывал. Он всегда опаздывал.
Группа была небольшой, но обладала значительным авторитетом и доступом. Большие шишки в конгрессе редко говорили им «нет». Её полевые агенты, официально известные как «военизированные оперативники», но внутри группы – как ценные активы, негласно признавались самыми элитными подразделениями страны. Их набирали исключительно из состава 6-го отряда «Морских котиков» ВМС США, 24-й эскадрильи специального назначения ВВС, Центра управления операциями морской пехоты (MARSOC) Корпуса морской пехоты и армейского спецподразделения «Дельта».
Это была команда, которая действительно что-то делала, наносила ответные удары врагу, била его по больному месту, и именно это нравилось Лорел.
Она была девушкой с корыстными намерениями.
В шестнадцать лет она снялась в музыкальном клипе местного рэпера, одетая в бикини и держащая в руках автомат. По её настоянию в видео были включены кадры, где она стреляет из автомата по мишеням с лицами всех мужчин из списка самых разыскиваемых террористов, составленного администрацией Буша.
Она была настроена серьезно.
Она выросла в округе Дейл, штат Алабама, недалеко от Форта Ракер.
Она была единственным ребёнком в семье, и её мать умерла при родах. Отец умер, когда ей было четырнадцать. Он был полковником армии и погиб в лагере Карга в Кабуле, когда солдат Афганской национальной армии выстрелил ему в спину во время инспекционной поездки.
Лорел не присутствовала на похоронах. Теперь она жила менее чем в пятнадцати минутах от его могилы на Арлингтонском кладбище, но так и не навестила его.
У нее были проблемы со стариком.
Там была рана.
Но также и потребность. Потребность проявить себя. Потребность показать миру, что невозможно выстрелить отцу в спину и остаться безнаказанным. Не под её надзором.
После школы она поступила в Гарвард, получив полную стипендию, и специализировалась на психиатрии. Она окончила его с отличием. После этого она могла бы пойти куда угодно. Она могла бы зарабатывать миллион долларов в год в какой-нибудь специализированной клинике.
Но она решила пойти в армию.
Прежде чем отправиться за границу, она провела четыре года в военных госпиталях, леча посттравматическое стрессовое расстройство и боевые травмы.
Именно там Рот и нашёл её. Он видел, как она лечила солдата в вертолёте «Чинук». Солдат только что увидел, как весь его отряд погиб, и Лорел обращалась с ним, словно заклинатель лошадей с диким жеребцом.
Леви Рот был человеком, который знал это с первого взгляда, и когда он увидел ее с этим солдатом, он обратил на это внимание.
Увидев его, она подумала, что любой, кто носит сшитый на заказ костюм от Тома Форда и туфли с узкими ремешками в Фаллудже, не в своем уме.
Солдаты на базе называли его раввином из-за бороды, но ходили также слухи, что он был единственным человеком в ЦРУ, который еженедельно встречался с президентом лицом к лицу.
Это привлекло внимание Лорел.
Она вспомнила, как стояла перед его столом во время их первой встречи, а его секретарь протянула ей пластиковый стаканчик ледяной воды.
«Ты готов стать всем, кем ты можешь быть?» — спросил он.
Встреча прошла как в тумане, но она помнила, что узнала, что оперативники под командованием Рота были четырьмя самыми ценными активами, которыми располагала страна, и что он хотел, чтобы она стала куратором одного из них.
Теперь она задавалась вопросом, та ли она всё ещё та, которую он видел в том вертолёте. Она смотрела на своё отражение в стеклянном столе и гадала: если бы он спросил её сейчас, ответила бы она «да»?
Он предложил ей работу куратора, не сказав, что это подразумевает, и она согласилась.
Позже она узнала, что такое ценный сотрудник, и что ее работа заключается в том, чтобы держать его начеку, следить за тем, чтобы он достигал своих целей, возвращался после миссий и не сходил с ума в перерывах между заданиями.
А вот затишья их больше всего беспокоили.
Это были времена, когда алкоголь, наркотики и секс грозили одолеть мужчин, которым не к чему и не к кому было вернуться домой. К тому времени, как новый агент завершал свои первые задания, его куратор была единственным человеком, с которым он мог поговорить. Она знала, что он сделал. О рисках. Опасностях. На какие жертвы он пошёл. О грехах, которые он совершил.
Она услышала его.
Она увидела его таким, какой он был.
Она заботилась.
Или, по крайней мере, это было ее обязанностью — выглядеть именно так.
Активы — это особая порода, и для управления ими требовалась особая порода.
Лорел им не завидовала. Всё, что она пережила, было каплей в море по сравнению с тем, через что прошли они.
Их отобрали по боевым показателям и отправили на базу в Кэмп-Пири, штат Вирджиния, где они прошли изнурительную двухлетнюю программу, которая, если верить слухам, убила столько же кандидатов, сколько и выпускников. Они прошли обучение по передовым аспектам современного оружия, взрывчатым веществам, зарубежному и отечественному огнестрельному оружию, рукопашному бою, тактическому вождению, навыкам побега, скрытному проникновению, управлению транспортным средством с помощью замков проводов, экстремальному выживанию.
дикая местность
обучение,
поле
медицинский
обучение,
тактический
коммуникации, кибернавыки и отслеживание.
Они получили высшие награды за доблесть в ЦРУ: Крест «За выдающиеся заслуги в разведке» и Звезду разведки, а также большинство из них
Их имена нашли свое место на мемориальной стене агентства, где золотая звезда символизирует каждого агента, погибшего при исполнении служебных обязанностей.
Не то чтобы эти почести принесли им какую-то пользу.
Активы официально не существовали. Медали, которые они получали, вручались на тайных церемониях посмертно. Согласно акту Конгресса, агентство было обязано сохранять полную анонимность в отношении всей своей деятельности, и эта секретность соблюдалась с предельной строгостью.
Если что-то шло не так, что угодно, если их личность каким-либо образом подвергалась сомнению, их немедленно отрекались.
И в группе отказ не означал потерю работы, пенсионного накопления 401k или золотых часов после выхода на пенсию. Правительство не оставляло незавершённых дел.
В случае компрометации актива директор группы был уполномочен секретным указом, разработанным при администрации Никсона, отдать приказ об уничтожении. Об этом знал только директор, но на самом деле это был самый распространённый способ уничтожения активов.
Их обучали действовать в одиночку.