— Чёрт! А почему нам не сказали? Кто ещё об этом знал? — оперативница кинулась к тайному ходу, заглянула туда, выругалась, достала из-за пояса фонарь и включила.
— Думаю, все, — неожиданно для себя ответила я. — Информация об этом есть на сайте местного краеведческого музея. И даже подробная карта этих самых ходов… — Я замолчала под колючим взглядом оперативницы, которая ещё раз выругалась и бросилась в темноту. Двое мужчин последовали за ней.
— Мама! — вдруг тревожно выкрикнул Матвей, пытаясь поддержать едва не теряющую сознание женщину. — Наташка, вызывай скорую! — скомандовал он, и девушка тут же бросилась вон из комнаты.
Несмотря на комендантский час, скорая всё же приехала, и через двадцать минут. Амелию Литову забрали в больницу с гипертоническим кризом. Оперативники, прогулявшись по тайному ходу, вышли на улицу где-то в районе кухни, ещё раз обошли дом и никого не нашли. Ни собаки. Ни её хозяина. И решили удовольствоваться малым, а именно упаковали в прозрачный пакет накидку Амелии Литовой и олимпийку с черным воротником для экспертизы. И если со спортивной кофтой все было более или менее понятно, то с накидкой к вечернему платью хозяйки дома – нет. Так как получалось, что преступник не только имел доступ в спорт клуб, но и помимо этого в этот особняк. А таких кандидатур я в окружении и Литовых не видела. Разве что… Матвей? Нет, это бред.
— Мне нужен детальный план дома с обозначением всех этих чёртовых ходов, — потребовала оперативница. Но Матвей от неё только отмахнулся, гораздо больше его волновали мать и племянница.
— Наташка, собирай вещи, мы немедленно уезжаем ко мне.
— Но… — попыталась возразить Мария Ничеева.
— Никаких «но», — отрезал мужчина. — Здесь вы не в состоянии обеспечить безопасность моей семье. Поэтому я отвезу племянницу туда, где с ней точно всё будет в порядке. Уверяю, в моей квартире тайных ходов нет и никогда не было.
— А я… я должна вернуться к сыну, — сказала я с каким-то облегчением. — И если другого нападения сегодня не планируется… — Я посмотрела на оперативницу.
Та только махнула рукой и приказала:
— Владимир, сопроводите девушку до места.
13
Продукты всю жизнь испортились. Я поняла это, когда разгружала багажник. Все кремы, сметану, молоко пришлось выбросить. Не знаю, как отразилась такая жара на вине, вряд ли хорошо, но выкинуть бутылки, которые заказывал свёкр, почему-то не поднялась рука. И я расставила их на столе на кухне, прикидывая, во сколько открывается магазин, чтобы успеть сгонять туда и всё-таки купить всё необходимое для праздника.
— Как ты? — спросил свёкр, появляясь на кухне.
— Нормально, — совершенно честно ответила я. — Спала мало, в остальном…
— Да уж, покой нам только снится, — пробормотал Валентин Иванович и вдруг добавил: — Анна сегодня взяла выходной.
— Правда? — спросила я. — А как же…
— А как же мой торт?! — выкрикнул появившийся на кухне Сашка и, повернувшись ко мне, спросил: — Мама, что, не будет торта? — На глазах у него набухали слёзы. — И не будет дня рождения?
— Ну что ты, — я обняла сына, — конечно, будет. Ты же обожаешь пирожные из кондитерской «У Лилианы»?
— Да, — с некоторым недоверием ответил сын.
— Ну вот. Сейчас мы с тобой съездим в торговый центр и купим самый большой и самый красивый торт, который будет у них на витрине, — пообещала я.
Он несколько секунд раздумывал, словно взвешивая, равноценную ли замену я предлагаю, а потом слёзы высохли, и он улыбнулся.
— Ура, мы едем покупать вкусняшки в «Лилиану»! — выкрикнул он и выбехал из кухни.
— Только сначала позавтракаете, — попенял тесть, с улыбкой глядя на внука.
— А в нашем деле ничего нового? — спросила я вполголоса, хотя и так уже знала ответ. Если бы что-то появилось, Валентин Иванович тут же бы мне рассказал.
— Ничего, — со вздохом ответил свёкр. — Надеюсь, это хороший знак.
— И я надеюсь, — эхом ответила я, открывая холодильник и понимая, что завтрак на всех сегодня придётся готовить мне.
Кондитерская «У Лилианы» располагалась в единственном торговом центре Жильевска большом и помпезном. Цены там были космические, но что касается выпечки она того стоила. Нам с Сашкой повезло: один из тортов, заказанных на день рождения, не забрали. И Лилиана тут же бросилась переделывать надпись с «Егору» на «Александру». А мы, пока шла работа, отправились в детский городок, где Сашка с восторгом начал носиться, то прыгая в сухой бассейн, то залезая в верёвочный городок. А я устроилась в кафе напротив с бутылкой воды. В такую жару ни кофе, ни чай совершенно не хотелось.
Люди ходили туда-сюда, заходили в бутики, несли пакеты с фирменными логотипами. И казалось, их ничего не беспокоит. Ни происшествия на пляже, ни пёс-убийца, ни даже то, что сегодня утром не было ни одного сообщения об убийстве — слава тебе, Господи. Для них жизнь текла своим чередом. И, думаю, если бы не исчезновение Романа, для меня она текла бы точно так же.
— Простите, — услышала я мужской голос, повернулась и увидела Матвея. — Простите, не смог пройти мимо и не поздороваться с вами.
— С тобой, — поправила я мужчину, потому что по моим внутренним ощущениям, если вы целовались с мужчиной, то, я думаю, вполне можете называть друг друга на «ты».
— С тобой, Лена, — эхом откликнулся он и сел на соседний стул.
— Как ваша… как твоя мама?
— Ничего, хотя врачи хотят подержать её ещё сутки в больнице. Но кризис миновал.
— Я рада.
— А вот я не знаю, рад или нет. Потому что ко мне домой она точно не поедет, а оставить её одну в нашем большом доме я уже не смогу.
Мы замолчали, и именно в этот момент к нам подбежал Сашка, схватил мою бутылку с водой, свинтил крышку и стал жадно пить.
— Мама, — сказал он, утолив жажду, — мама, а я там встретил Вадика! Мы вместе ходили в садик, помнишь?
— Помню, — с улыбкой сказала я и добавила: — Саш, помнишь, чему я тебя учила? Поздоровайся.
— Здравствуйте! — выпалил сын, уставившись на Матвея, а