– Завтра Праздник, ты и твои тени должны быть в полной боевой готовности.
Когда головная боль усилилась, и Николас свернулся в постели не шевелясь, Айден послал за Байроном. Тот долго хмурился и начал нерешительно предлагать варианты, Николас ничего в них не понимал и сказал:
– Да что угодно, лишь бы к завтрашнему вечеру я был на ногах.
Снова притащив странное нарс-таланское устройство с иглой и трубкой, Байрон заявил, что это сильное обезболивающее зелье, смешанное с белладонной. Проспит Николас как убитый, но с утра есть шанс быть бодрячком.
Николас не назвал бы это «бодрячком», но он в принципе ненавидел утро. Зато голова не болела. Судя по тому, как Айден старательно его избегал, он всё-таки использовал связку, чтобы помочь.
Одевался к Празднику Айден тоже в комнатах Николаса, куда притащили ворох одежды «на выбор», куда Дэвиан спрятал и дознавательский мундир, чтобы слуги ничего не заподозрили.
Пока Айден облачался в гостиной, Николас в спальне с удовольствием вернулся к своей форме, проверил чары на каждом позвонке, удостоверился, что с кинжалом всё в порядке. Он нацепил колечки металла в губы и в бровь. Он был готов, когда в комнату постучали.
– Айдз, зачем тебе стучать, мы с тобой в Академии два года жили в одной комнате! Уж голым ты меня точно видел.
– Я не видела.
Обернувшись, Николас понял, что это не Айден, а Лидия, неведомо как и зачем решившая навестить перед Праздником.
На её платье цвета кости и с костяными же украшениями на лифе россыпью летели чернильные изображения птиц. Для храмовых церемоний высокие причёски не были обязательным условием, и Лидия воспользовалась этим, уложив волосы в сложную косу с нарочито небрежными выбившимися прядями.
Николас галантно поцеловал затянутую в кружевную перчатку руку, а Лидия приветственно склонила голову, как настоящая аристократка.
Они были слишком близки для формальностей, но броня официальных нарядов располагала к церемониям. Долго Николас не выдержал и подмигнул:
– Но если хочешь увидеть меня голым, только скажи.
В ответ Лидия заявила:
– Я зашла проверить, насколько Айден соответствует роли скорбящего принца, и как себя чувствуешь ты.
Это сильно смущало Николаса последние недели. Столько потрясающих людей волновались о нём! Он не хотел причинять беспокойство, чувствовал себя неуютно от внимания. Он был благодарен. Но совершенно не знал, как отвечать на подобные жесты.
Поэтому и сейчас перевёл разговор на Айдена:
– И как наш принц? Ты сочла, что всё в порядке для небольшого представления?
– Он постоянно выглядит мрачным, ему изображать ничего не нужно. И воспользуется маской, это разрешено на храмовых церемониях.
По правде говоря, Николасу давно хотелось спросить совсем другое, но эти недели он либо не решался, либо находились иные вещи. Сейчас казалось уместным. Он поправил кинжальный браслет на запястье и спросил:
– Лидия… почему мы так и не были вместе?
Когда-то они встречались в Академии, но тогда Лидии требовалась партия с более стабильной репутацией. Позже всё изменилось, Николас стал другом Айдена и дознавателем, Айден дал Лидии место в Совете, её больше не интересовало замужество. Пусть они прекрасно общались, Николас не был уверен, что он ей нужен в таком смысле. Да и не представлял себя семейным человеком. И дома редко бывал!
– Не уверена, что мы были готовы, – ответила Лидия тихо, опустив глаза. – Не уверена, что из этого не вышло бы катастрофы, и мы потеряли то, что имели.
Их дружбу.
– А теперь? – спросил Николас. – Ты поцеловала меня, впервые с Академии поцеловала сама.
– А ты?
– Я целовал тебя.
– Ты никогда не целовал меня так, будто хотел остаться.
Лидия была права. И в Академии, и позже это были яркие, искристые, иногда нежные поцелуи, но без глубины. Николас чётко отмерял всё и не позволял себе выйти за рамки. Не хотел ставить Лидию в неловкое положение.
Он шагнул и обхватил её лицо ладонями, заглянул в расширившиеся глаза, зелёные, как лесная чащоба, стоит позволить себе ступить, и назад пути уже не будет.
Николас коснулся губ Лидии, поцеловал её, вкладывая в это все эмоции, всё то, что не смог бы воплотить и в сотне стихов. Он хотел остаться. Он хотел, чтобы осталась она.
Когда Николас отстранился, он заметил, что щёки Лидии порозовели. Она пробормотала:
– Поговорим после Праздника.
И тихонько выскользнула из комнаты.
Дав себе несколько секунд, Николас тоже вышел в гостиную. Лидии там, конечно же, не было, стоял Айден, уже одетый в чёрный императорский мундир, расшитый серебряными узорами и воронами. В ухе красовалась простая серьга с красным камнем, подаренная Николасом ещё в Академии, в руках Айден держал полумаску, которая закроет верхнюю часть лица и вдоль носа спустится вороньим клювом. На запястье тоже мелькнул кинжальный браслет.
– Как думаешь, я этого заслуживаю? – рассеянно спросил Николас.
Он поднял магию, потому что они договаривались перед выходом обновить связь, она сегодня требовалась. Но мысли Николаса были далеки. Он ощутил, как Айден спокойно вплетает собственную силу, ощущавшуюся как поглаживания мягкого чёрного бархата.
– Ты заслуживаешь всё понимание и поддержку в мире, Ник.
И я буду давать их тебе каждый день.
– И меня достаточно? – тихо спросил Николас.
Для тебя. Для неё.
– Тебя всегда было достаточно.
30
Благословения
Воронья маска ограничивала обзор, но Айден радовался, что не приходится следить за выражением лица.
На Праздник смерти он прибыл вместе с Роуэном в императорском кортеже, состоящем из нескольких экипажей. Николас добирался иначе, тайно, с Дэвианом, и Айден знал, что они используют не главный вход, а двери для служек.
Принц являлся при полном параде.
– Всё будет хорошо, – ободряюще сказал Роуэн.
Айден кивнул. Он удивлялся спокойствию младшего брата, а Роуэн с невозмутимым видом смотрел в окно, где по-прежнему накрапывал дождь, а в этот день снова припустил.
– Ты им управляешь? – спросил Роуэн.
– Нет. Не думаю.
– Мне кажется, он отвечает на твоё настроение.
Похожий разговор произошёл и с императором. Отец серьёзно спросил, может ли Айден остановить дождь, если захочет.
– Не знаю, – честно ответил Айден.
Отец кивнул:
– Пусть идёт. И убеждает Кассандру и Аделин в твоей скорби. А остальных в том, что кронпринц способен вызвать бурю. Но я хочу понять, смог бы ты остановить дождь?
Айден снова пожал плечами. Он не был уверен. Ему казалось, что нет. Он выпустил тени, позволил им бесноваться и вплестись в тучи, но смог бы призвать их обратно? Загнать в собственное тело, сделать частью своей магии?
Он честно сказал об этом отцу, и тот долго сидел, задумчиво постукивая пальцами по столешнице.
– Когда всё закончится, изучите вопрос с Кейном или Кругом.