– Чарли? – крикнула я, продираясь сквозь лес.
Ветки громко трещали под ногами, но я больше не боялась разбудить ночных обитателей леса. Впервые в жизни Титаны не казались мне смертельной угрозой.
В мире были монстры и посильнее.
Например, я.
Никс бормотала во сне, двигаясь на груди, а сердце беспорядочно колотилось, перекачивая ядовитую кровь по венам.
Ты убила их всех.
– Чарли! – закричала я, теряя самообладание от отчаяния.
Он был в одной комнате с тобой, когда ты убила свою первую жертву. Он плакал в углу, а ты разрывала в клочья свою мать. Как ты смеешь показываться ему на глаза?
Слезы струйками замерзали на щеках.
Тело болело.
Черная душа пылала.
Я продиралась сквозь ледяные ветки, не обращая внимания на царапины и вскрывающиеся раны.
– Чарли, – сокрушенно прошептала я, потеряв надежду. Он не хочет тебя видеть. Ты бросила его. Теперь он тебя ненавидит.
Всхлипывая, я ударилась о дерево и упала на землю.
Ты само зло. Бог тебя не спасет. Карл и Эмми будут разочарованы.
Стоя на коленях в неглубоком снегу, я открыла рот, чтобы заплакать, но с губ сорвался крик.
– Алексис? – позвал незнакомый мужской голос, и послышались тяжелые шаги.
Я заплакала еще сильнее, потому что Чарли молчал. Спартанцы нашли меня раньше, чем я его.
Спартанец быстро приближался, ловко огибая деревья. Мелькающая в ночи тень.
– Алексис! – закричал незнакомец, упав на колени рядом со мной.
Лунный свет осветил бледную кожу, изможденные черты, взлохмаченные светлые волосы и пронзительные желтые глаза.
– Чарли, – хрипло прошептала я.
Длинные пальцы задвигались в воздухе.
– Сестра, – вывел Чарли. Затем он нежно обхватил меня за плечи и крепко обнял.
Никс зашипела от неаккуратного толчка, но Чарли, казалось, не заметил. Он крепко обнимал меня, словно боялся, что я исчезну.
В окружении льда и снега на душе впервые стало тепло. Наконец-то я дома.
Мы дрожали в объятьях друг друга.
Не слушая мои заверения, что я могу идти, Чарли подхватил меня на руки и понес через лес.
Время пролетело как в тумане.
Мир схлопнулся.
Я сидела на уложенных друг на друга старых коврах. Мы завернулись в одеяло с заплатками. Со дня нашей разлуки Чарли подрос, стал выше и шире в плечах. Мы едва помещались в ветхой коробке.
Над нашими головами нависал картон с брезентом. Под завывания ветра обледенелые ветки бились о некрепкие стенки шалаша.
Мерцающий зеленый свет разбитого фонаря освещал острые черты лица Чарли.
Кости росли, но мускулам и жиру было неоткуда взяться.
Впалые щеки и истощенное тело.
Отчаяние заклокотало в груди.
– Мне так жаль, – прошептала я. – Прости, что оставила тебя. Я прошла тест, но все произошло так быстро. Они забрали меня. Потом Бойня. Потом Горнило. Потом я узнала… Моя кровь… Они использовали меня.
Я задыхалась, не в силах собраться с мыслями.
Чарли придвинулся ближе, и мы плотно прижались друг к другу.
Он дрожал.
– Я так испугался, – жестами показал он. – Все в школе судачили о том, что ты оказалась пропавшей Спартанкой и что тебя увезли в Италию. Я пытался найти способ добраться до тебя, но люди больше не могут переплыть через Атлантический океан. Я не знал, как связаться с тобой. Я не знал, куда себя деть от беспокойства. Я должен был оставаться рядом и защищать тебя. Ты же не умеешь драться. Почему именно тебе пришлось… Прости меня.
Слезы текли по его лицу.
Я крепко обняла его за шею.
Его кожа была ледяной, словно он не согревался неделями, и мне хотелось закричать от несправедливости.
Мы с отчаянием прижимались друг к другу.
– Если бы пришлось выбирать, кто из нас будет участвовать в Горниле, – прошептала я дрожащим голосом, – я бы вызвалась вместо тебя. Из тебя тоже драчун никудышный. Никто из нас не должен так жить. Мы заслуживаем большего.
Какое-то время мы молча обнимали друг друга.
Я слегка отстранилась.
– Где Пушистик? – в замешательстве прошептала я, оглядывая маленькое пустое строение.
Чарли низко склонил голову.
– Я пытался, – медленно жестикулировал он. – Я отдавал ему все вяленое мясо, но этого было недостаточно.
На глаза навернулись слезы.
В отсутствии Никс кормить его было некому.
– Он не пережил раннюю зиму. – Чарли закрыл лицо руками и душераздирающе зарыдал.
– Ты не виноват, – задыхаясь от рыданий, проговорила я. – Слышишь, не виноват. Прошу. Прошу, поверь. Пожалуйста. – Я снова обхватила младшего брата руками и крепко прижала к себе.
Яростно выл ветер.
Скрипели ветви.
И мы, всего лишь две израненные души, изо всех сил пытались выжить в жестоком неумолимом мире.
В ночи мы вместе оплакивали друга.
Пушистика. Солнышко, которое дарило нам любовь в бессердечном мире.
Друг друга.
Ужасные дни, что мы провели в разлуке.
Я прошептала, глядя на мерцающий зеленый свет:
– Я обещаю, что никогда больше не оставлю тебя. Ты всегда будешь рядом со мной.
– Всегда, – жестами показал он.
Свернувшись калачиком под украденным одеялом, мы заснули, дрожа в объятиях друг друга. Боль пульсировала в конечностях, но я легко игнорировала ее.
Мне больше некуда было стремиться.
Я проснулась от доносящегося издалека злобного лая собак.
Чарли простонал во сне и дернулся.
– Проснись, – прошептала я, толкая его локтем в плечо.
Он резко сел.
– Что такое? – выписал в воздухе он. Взъерошенные светлые волосы. Сонные желтые глаза.
– Послушай, – я указала на улицу.
Лай усилился.
– Кто они? – жестикулировал он. – Что они…
Кто-то сорвал крышу.
Яркие солнечные лучи слепили глаза, отражаясь от снега.
В лесу стояли четверо высоких мужчин, одетые в тоги и длинные меха.
В руках у них было оружие.
Пэпэ сидела у их ног, а Неро принюхивался к воздуху, словно что-то витало вокруг него.
Прежде чем я успела среагировать, Чарли бросился вперед и заслонил меня своей гораздо более крупной фигурой.
– Какого хрена ты в картонной коробке и кто это такой, черт подери? – прохрипел Харон. – Вообще-то, плевать. Сначала выстрелю, а потом узнаю.
Щелкнул предохранитель.
– Не смей! – крикнула я и попыталась оттеснить Чарли назад, но он уперся и не сдвинулся с места. – Это мой младший брат Чарли!
Наступило долгое молчание.
– Твой младший брат? – недоверчиво спросил Патро. – Ты живешь здесь?
Кто-то яростно матерился за его спиной.
– Чарли, отойди, – сказала я, толкая его в спину. – Мне нужно с ними поговорить.
Он покачал головой и не сдвинулся с места.
Я встала на носочки и посмотрела через плечо: Харон держал заряженный пистолет, в нескольких сантиметрах ото лба Чарли.
Светлые глаза горели яростью.
Рядом стоял такой же разъяренный Август. Длинные двухцветные волосы торчали в разные стороны, словно он то