Он склонил голову набок в раздражающем жесте; на его шее красными буквами было вытатуировано «Ахиллес».
Сына самой красивой женщины в истории мира переполняла ненависть.
По моему позвоночнику пробежали мурашки.
– Да, п-поняла, – прошептала я, склоняя голову.
Зевс что-то сказал, и они шагнули вперед, встав по обе стороны от меня. Почти впритык.
Достаточно близко, чтобы убить.
Я невольно задрожала сильнее.
Стоящий справа Патро склонился ко мне. Свежий запах мяты ударил в нос.
– Лучше не шути с нами…
В воздухе повисло невысказанное «мы тебя удавим».
Мог бы и не говорить. Мне не впервой было слышать угрозы в свой адрес.
Я отпрянула от дыхания, холодящего висок, и боком врезалась в Ахиллеса. Подпрыгнув от неожиданности, я шагнула вперед, чтобы отстраниться от обоих, но Патро схватил меня за руку и поставил обратно.
– Улыбнись, – тихо приказал он. – Все смотрят. Возьми себя в руки.
Пантера предупреждающе зашипела.
Патро прикасался ко мне. Моя кожа затрепетала, на теле выступил пот. Было в нем что-то странное… жестокое.
Паника нарастала.
Я не должна была с ним разговаривать.
О чем я только думала?
Я отшатнулась и снова столкнулась с Ахиллесом. Он смотрел на меня бессердечными глазами, подведенными черным. От него пахло янтарем и пламенем, а тело пылало жаром.
От Патро же веяло холодом. Огонь и лед.
– Я сказал, улыбнись, – гневно приказал Патро.
Края моих губ подтянулись, мышечная память взяла верх. Было удобно надевать маску и притворяться, что все в порядке. Я делала это каждый день своей жалкой жизни.
Зевс продолжал:
– Дебютант станет бессмертным гражданином Спарты, если сможет выжить до окончания январского Бала Дебютантов и церемонии, которую проведут на следующее утро. Его наставники будут признаны генералами… и получат место в Спартанской Федерации.
Он прочистил горло.
– Если дебютант – Хтоник, а в этом году таких нет, то на выпускной церемонии он будет зачислен в Ассамблею смерти.
Они определенно не знают, что спасший меня юноша – Хтоник.
Я взглянула на него, но он сосредоточенно разглядывал свои измазанные кровью руки. На лице и в широко раскрытых глазах читался шок от пережитого.
Не мне выдавать его секреты.
По крайне мере, я уж точно не могла попасть в Ассамблею смерти, да и вообще, вряд ли доживу до января.
Хорошая новость.
Ура. Как же мне повезло.
Волк у моих ног зарычал, но я не удостоила его взглядом.
– Дитя, почему эта грязная дворняга на тебя рычит? – прошипела Никс, и я вздохнула с облегчением, потому что ее голос звучал энергичнее.
Если бы Патро не держал меня за предплечье, я бы уже рухнула на землю.
– Соберись, – его голос был острым, как зазубренный нож.
– Ты в порядке? – тихо спросила я.
– Конечно, я в порядке. – Никс кашлянула. – Глупый мальчишка меня вырубил. У ребенка силенок не хватит меня убить. Очевидно.
Теплая чешуя скользнула вокруг моей шеи, словно готовясь удушить, а вилообразный язык слизнул слезы с моего лица.
– Хм, дитя… А почему рядом с тобой Багровый дуэт?
– Они мои наставники, – прошептала я.
Патро отпустил мою руку и придвинулся ближе, так что наши бока соприкоснулись.
– Перестань бормотать под нос всякую чушь и встань прямо.
Я отстранилась от него.
Он придвинулся ближе.
– Тебе конец, – сказала Никс безразличным тоном. – Этот человек нездоров. По глазам видно. Он хочет тебя сожрать. Со всей жестокостью.
Я поморщилась.
Очаровательно.
Зевс взглянул на меня.
– Дебютанты, следующие две недели вы будете жить и лечиться вместе со своими наставниками, пока те готовят вас к испытанию. Кроме того, весь следующий год три дня в неделю вы будете посвящать разработке стратегии и тренироваться вместе.
Чешуя скользнула по моей шее, и Никс сказала:
– Кажется, ничего хорошего из этого не выйдет.
Я истерично фыркнула.
– Что смешного? – ледяным голосом спросил Патро.
А что непонятного?
Я стояла полуголой перед сотнями Спартанцев, рядом с Багровым дуэтом, который ненавидел меня за родство с Олимпийцами, а Зевс объявил, что мы будем проводить вместе кучу времени.
– Дебютанты, ваш адреналин скоро иссякнет, – объявил Зевс, и его золотистая кожа заискрилась силой.
– Наставники, исцеляйте их и ведите за собой. Помните… – Он поднял руки к толпе.
– Бессмертие не право, а привилегия! – в унисон с ним закричал Колизей.
Зевс улыбнулся, его кожа сияла.
Мозолистые пальцы схватили меня за обе руки.
– Domus, – прошептал Патро, и мы телепортировались сквозь пространство.
Испепеляющая боль пронеслась по нервам. Дым заполнил легкие. Тьма разрывала меня на куски, реальность превратилась в…
Агония прекратилась, и руки отпустили меня.
Я упала на колени, утыкаясь носом в клубящийся вокруг дым.
– Добро пожаловать домой, – безжалостно заявил Патро.
И я выбрала ближайшую альтернативу смерти: потеряла сознание.
Глава 6
Лечение
Алексис
– Выпей лекарства, – в миллионный раз приказал Патро.
Он грозно посмотрел на меня, пока я подражала трупу, обессиленно раскинувшись на постели.
Чтобы защитить мою несуществующую стыдливость – я все еще не могла поверить, что стояла полуголой перед толпой людей, – меня накрыли простыней. Я лежала, глядя на потолок, возвышающийся надо мной на высоте третьего этажа.
Я даже подумать не могла, что потолки могут быть настолько высокими.
Такую большую кровать я тоже видела впервые. Черное изголовье было сделано в маскулинном стиле, а пушистое белое одеяло на ощупь было мягким, как шелк. Никс спала под одной из подушек.
Кровать была поистине шикарной. В такой роскоши мне еще жить не приходилось.
А еще простыни были измазаны запекшейся кровью.
– Ни з-за что, – решительно сказала я. Вырубаться в присутствии незнакомцев я не собиралась. Насколько я знала, меня вполне могли пустить на органы.
Никто не получит мою почку. Особенно бесплатно. Я бы могла выменять ее по меньшей мере на десять талонов на питание.
Патро раздраженно провел рукой по взъерошенным волосам.
– Да сколько можно?!
Я попыталась пожать плечами, но движение вызвало у меня боль.
Вместо этого я тихонько (истерично) напевала себе под нос.
Адреналин, которым меня пичкали, выветрился, как только мы телепортировались из Колизея, поэтому когда врачи наконец приехали, я корчилась от боли.
Последние несколько часов превратились в сплошную пытку.
– Держите ее, – сказал спартанский врач. Со стороны он выглядел как мужчина средних лет, но опыт подсказывал, что на самом деле ему вполне могла идти не первая сотня. На нагрудном кармане была вышита рыба (символ Дома Гермеса), а на плече сидела снежная сова. – Не давайте ей двигаться.
Ахиллес схватил меня за ноги и