Лестница вывела нас в вытянутую темную, словно пещера, комнату.
Желоб соединялся с неглубоким бассейном из красного воска, над которым висели тысячи свечей, а узкая дорожка вела к пяти дверям.
Я невольно открыла рот от изумления.
На высоком потолке над бассейном десятки мраморных и бронзовых скульптур в натуральную величину изображали дерущихся мужчин и женщин. Настоящее месиво из тел, мечей и щитов.
Под сражающимися статуями собирались багровые капли, стекающие по свечам в воду… словно кровь.
Но все мое внимание было сосредоточено на том, что было под ними.
Как красиво.
В бассейне стояли механизированные статуи женщин-музыкантов с арфами и скрипками в руках. По их лицам текли красные капли, каменные одеяния ниспадали изящными волнами и плотно прилегали к телу, словно насквозь промокли от воды.
Искусство, поражающее воображение.
– Дебютанты, встать в линию! – рявкнул генерал Клеандр, на фоне печальной мелодии его голос, эхом отразившийся от стен, казался особенно резким.
Он хмуро следил, как мы выстраиваемся в линию, отчего на лбу его образовались глубокие складки. Он выглядел лет на шестьдесят, а значит, ему, вероятно, шла не первая сотня.
– По обе стороны от священного бассейна есть пять дверей. – Он жестом указал за спину. – Классная комната, библиотека, туалет, спальня и туннель, ведущий в Зверинец.
Он медленно ходил вперед-назад перед нами и смотрел с грозным прищуром.
Увиденное ему явно не понравилось.
Туше'.
– ВСЕ ВСЁ ПОНЯЛИ?! – прорычал он.
Излишне громкий рев отозвался в моем левом ухе пронзительным звоном, почти заглушившим искаженный баритон.
– Да, генерал! – хором ответили мы.
Музыка заиграла громче.
Мы ждали.
Сандалии генерала Клеандра шаркали по камню, и прохладный подземный воздух морозил кожу.
Наконец он насмешливо сказал:
– Luctor et emergo.
Борюсь и выживаю.
Заиграла новая мелодия, а генерал Клеандр все продолжал смотреть на нас с отвращением, которому вторил ястреб, сидевший на его плече.
Полилась нежная и гипнотизирующая мелодия.
Все вокруг казалось нереальным.
– Люди, – плюнул он, словно ругательство. – Им нужно восемь недель, чтобы залечить сломанную кость. Они могут прожить двадцать один день без еды… десять дней без сна и только… три дня без воды.
Воск стекал каплями за его спиной.
Музыканты, казалось, плакали кровавыми слезами.
Мне хотелось плакать вместе с ними.
Свет свечей отбрасывал странные тени.
– ВЫ ЛЮДИ? – он бросился к дебютанту слева от меня и закричал ему в лицо. Летела слюна, и щеки стали ярко-красными.
Технически все девять из нас были полулюдьми, мутами, но даже я понимала, что упоминать об этом не стоило.
Он повторил:
– ВЫ ЛЮДИ?!
Звон в левом ухе стал пронзительнее, и я стиснула зубы.
– Нет, генерал! – хором сказали мы.
Он продолжал вышагивать перед нами с холодным, как лед, выражением лица.
– В отличие от людей, – сказал он, – Спартанцы могут жить вечно… Мы лечим кости за две недели, можем шестьдесят дней обходиться без еды, тридцать дней без сна и целых две недели без единой капли воды.
Он прищурился.
– Но вам всего девятнадцать, и вы еще не полноценные Спартанцы. Некоторые из вас умом и телом сильнее остальных. Скоро мы выясним, кто на что способен.
Он остановился передо мной.
– Ты знаешь, что происходит, когда люди выходят за эти временные рамки, девочка? – его тон ясно дал понять, что мне здесь не рады.
Их страдания заканчиваются, все логично.
– Они у-умирают, генерал! – ответила я, сохраняя расслабленное и неконфликтное выражение лица.
Справа от меня раздался смешок, но мое лицо оставалось безучастным. Я привыкла к насмешкам, издевательствам и оскорблениям.
Никс зашипела, но, как обычно, никто не реагировал.
Я успела заметить размытое движение слева от себя, но удар был слишком быстрым, чтобы увернуться.
Треск. Генерал Клеандр врезал стоящему рядом со мной парню по голове кулаком, и тот рухнул на пол от силы удара.
– ЧТО СМЕШНОГО, ДЕБЮТАНТ?!
Тот неуверенно поднялся на ноги.
– Ничего, генерал!
– ЧТО ПРОИСХОДИТ, – он наклонился и с силой прижал лицо парня к своему, нос к носу, – СО СПАРТАНЦАМИ, КОТОРЫЕ ПРЕВЫШАЮТ СВОИ ПРЕДЕЛЫ?
– Они впадают в кому, генерал!
– Нет. Главное, что они выживают, дебютант, – прорычал он. – Еще один смешок, и я отрежу тебе язык.
– Да, генерал!
Я сгорбилась, пытаясь стать мишенью поменьше.
Генерал Клеандр снова зашагал перед нами.
– Некоторые из вас ошибочно полагают, что это обычный военный лагерь, но Горнило не какой-то жалкий человеческий тест на физическую подготовку. Это… самый цивилизованный тест в мире.
Он выдержал паузу.
– МЫ ОТДЕЛЯЕМ ЖИВОТНЫХ ОТ БОГОВ!
Камни завибрировали от его громогласного рева.
Немыслимым усилием воли я сдержалась, чтобы не заткнуть левое ухо и не поморщиться.
Генерал Клеандр крутанулся на месте и остановился перед белокурым дебютантом с лавровым венцом на голове.
– Кассиус Гермес, надеюсь, ты знаешь, что статус наследника здесь ничего не значит, – прорычал он парню в лицо. – Здесь нет бесчестья, нет модных золотых правил. Мне плевать на твою идеальную осанку, на усыпанную бриллиантами одежду, на то, что тебе подают обед из четырнадцати блюд или что ты заваливаешь другого наследника драгоценностями, просто чтобы ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■ привлечь его внимание. ВСЕ ЯСНО, НАСЛЕДНИК?
– Да, генерал! – крикнул Олимпиец. Он стоял неподвижно, лавовый венок поблескивал на его голове.
Одежда, усыпанная бриллиантами, и обед из четырнадцати блюд? Он же не серьезно, правда? И еще, неужели Спартанцы меняют драгоценности на ■■■■?
Я поджала губы.
Можно я пойду с ними?
К сожалению, мне так и не представилась возможность присоединиться к Спартанцам, ■■■■■■■■■■■■■■ (вместо того, чтобы сражаться насмерть).
Удручающе.
– Это психологический тест, – генерал Клеандр отступил назад и обратился ко всем дебютантам. – До января следующего года вам запрещено есть, пока не прикажут обратного. Спойлер: вам не прикажут. Вы не будете мыться… вы не будете спать, если только не окажетесь на волосок от смерти. Если вас ранят, вам придется лечить себя самостоятельно, потому что тут нет врачей и не будет.
Мелодия сменилась, а вместе с ней – и настроение в комнате.
Стало жутко.
Генерал оскалился.
– Вы будете учиться, пока не потечет кровь из глаз, а потом, – улыбка стала еще злораднее, – продолжите учиться еще усерднее.
Вот почему я сторонюсь общества.
– Горнило тренирует разум. – Генерал улыбнулся. – На этой горе мы все отвечаем на вопрос: «Какой будет ваша реакция, когда все вокруг разрушится?»
Он сделал выпад вперед, словно собирался ударить нас, и захихикал, когда мы отшатнулись назад.
– Если вам удастся пережить Горнило, – сказал он обманчиво мягким тоном, – вы закончите обучение и получите звание гражданина Спарты. Вы станете бессмертными богами.
Улыбка стала злорадной.
– Ключевое