И это Август называл опасным? Он бы и секунды не продержался в трейлерном парке.
В одном углу обычный бармен подавал напитки необычным мужчинам.
В другом конце комнаты в свете камина поблескивал свежеотполированный рояль. Фигура, скрытая за колонной, разложила нотные листы и начала играть негромкую мелодию.
Мужчины поднимали бокалы и склоняли головы перед пианистом, затем звенели бокалами и выпивали содержимое до дна.
Бросали кости.
Играли в карты.
Один из наследников смеялся, запрокинув голову назад и сверкая лавровым венком.
Отвернувшись от радостной сцены, я ковырялась в тарелке с едой, тщательно жуя с закрытыми глазами и пытаясь запомнить вкус.
Время шло. Я погрузилась в роскошь еды и музыки, стараясь забыть о сияющих багровых глазах Августа.
Мой разум принадлежит мне. Я выгнала его. Он не смог одержать верх. И не сможет. Я выживу.
Я тихонько напевала себе под нос, но глаза закрывались, как бы я ни боролась со сном.
– Вот она, господин, – усмехнулся кто-то.
Передо мной возник Терос – наставник Дрекса и наследник Дома Зевса, по совместительству жадный до внимания эгоист, умеющий создавать щит. Держа на плече золотого стервятника, он представил меня громадному мужчине.
Затем Терос глубоко поклонился, окинул меня уничижительным взглядом и исчез из моего поля зрения.
– Я искал тебя, – сказал мужчина, в его голосе прозвучало обвинение. На его голове сверкал лавровый венок, украшенный драгоценностями.
Он был единственным главой Дома на симпозиуме. Насколько я могла судить, все остальные были наследниками и мутами.
Вздохнув, я села и уперлась локтями в стол. Сосредоточившись на еде, я забыла об изначальных словах Августа.
Глаза цвета грозового неба внимательно разглядывали меня. Сверкали электрические разряды.
Зевс возвышался надо мной, свет костра освещал его знаменитые черты. Рядом с ним стоял золотой лев с такими же, как и у Спартанца, глазами.
Я снова откинулась в тень.
Зевс без приглашения сел в кабинку, и я отползла в сторону, чтобы мы оказались друг напротив друга.
Лев угрожающе оскалил зубы и сделал шаг назад.
Я скорчила ему рожу. Встань в очередь, гепард возненавидел меня первым. Прикрыв глаза, он медленно опустился на живот.
– Итак, – сразу перешел к делу Зевс, – ты выросла в мире людей?
– Да, так т-точно.
Он слегка прищурился, брови нахмурились.
– Ты заикаешься с рождения?
Было время – смутное воспоминание о мирной жизни, – когда слова легко слетали с моих губ, гладко и беспрепятственно, но это было до побоев. Слишком много воды утекло с тех пор. Я стала другим человеком.
Так что…
– Да.
– Ты вообще можешь это контролировать? Или всегда так говоришь? – осуждающе спросил он.
– Всегда.
– Ты ходила к логопеду или когда-нибудь тренировалась говорить нормально?
Я стиснула зубы.
– Нет.
Как ни странно, логопед не входил в список удобств, доступных сироте в защитной зоне. Как и еда. Или убежище.
Зевс нахмурился.
– Интересно.
Да неужели?
Между нами воцарилось неловкое молчание.
Он скорчил гримасу и посмотрел на что-то через мое плечо, не в силах выдержать мой взгляд.
Как чертовски предсказуемо – моя собственная кровь считала меня поломанной.
Отец Джон говорил, что Бог был единственным отцом, имеющим значение. Чарли же считал, что нам лучше жить без родителей, и уже давно бы прожестикулировал Зевсу, чтобы тот проваливал (в гораздо более забористой формулировке).
Я усмехнулась этой мысли.
Зевс нахмурился еще сильнее. Складки пролегли на золотистой коже, которая была немного светлее моей.
Я съела последний кусок мяса с тарелки, прежде чем он успел его взять.
Серые глаза сердито посмотрели на меня.
– Ты достаточно ешь? Почему ты такая худая? Мои потомки обычно крепкого и более коренастого телосложения, а не такие…
– Высокие? – предложила я.
– Слабаки, – одновременно со мной сказал он.
Я поперхнулась едой.
Сидевший передо мной человек никогда не прятал талоны на еду и не считал дни, когда сможет поесть. Это было видно невооруженным глазом.
Он вздернул золотистую бровь.
– Почему ты такая? – Его нос сморщился от отвращения.
Он ждал ответа.
О, это не риторический вопрос? Как грубо.
– Понятия не имею, – солгала я, ножом для сыра поддевая оставшиеся кусочки с другой стороны тарелки.
Фантомная боль пронзила запястья. Старые ожоги от сигарет на моем туловище ныли.
Зевс поджал губы, наблюдая за ножом, громко скрежещущим по фарфору.
Я облизала нож и усмехнулась.
Он многострадально вздохнул, затем поправил бриллиантовые запонки и сел ровнее.
– После Горнила тебе понадобятся уроки этикета, – сказал он.
Он говорил о будущем, словно оно было предрешено: мое выживание и необходимость изучать правила высшего общества.
Я красноречиво хмыкнула.
– Но твои результаты меня не удивили, – сказал Зевс, то ли не понимая моего языка тела, то ли не обращая на него внимания. – Дом Зевса не зря считают интеллектуальным лидером среди всех Домов, и то, что такая… такой мут, как ты, смог получить столь высокие баллы, лишний раз подтверждает нашу гениальность. Ты должна гордиться.
Нашу гениальность? С каких пор это стало групповым проектом?
Зевс широко улыбнулся, глаза блестели от воодушевления.
– Вся Спарта говорит о первой за многие века женщине-муте, которая побеждает других дебютантов – кулаками и баллами.
Я выронила нож.
Что-что я делаю?
Золотые кудри затрепетали, Зевс выгнул грудь колесом.
– Продолжай в том же духе, и для тебя обязательно найдется место в нашем Доме. Кто знает, – усмехнулся он, – возможно, я буду обучать тебя вместе с моим наследником.
Как же сильно ему нужны дети.
Краем глаза я заметила Тероса. Он напряженно выпрямился и повернулся к нам. На лице застыла гримаса лютого негодования. Золотой стервятник на его плече злобно смотрел в нашу сторону.
– Может быть, – нейтрально ответила я. – А может, и н-нет, – пробормотала я себе под нос.
Напротив меня сидел незнакомец. Он даже в глаза мне посмотреть не мог, не то что увидеть меня настоящую.
– Хорошо. – Зевс хлопнул и встал.
Лев последовал его примеру и зарычал.
– Плохая киса, – прошептала я.
Он зашипел.
Я закатила глаза. Собаки в любом случае нравились мне больше.
– Интересно. Ты мне точно приглянулась, – заключил Зевс, постучав костяшками пальцев по столешнице, чтобы привлечь мое внимание. – Но я не помню, чтобы встречал женщину с гетерохромией… или с такими черными глазами. – Он постучал под правым глазом.
Мерцающие зеленые лампы. Разбитое стекло. Удары кулаков, градом сыплющиеся по лицу.
Я потерла запястья.
– Как странно.
– Так и есть, – согласился Зевс без колебаний. – Продолжай в том же духе. Рекомендую суп – с хорошим супом никогда не ошибешься, если ты понимаешь, о чем я. – Он подмигнул и засмеялся.
Я растерянно прищурилась. Что смешного