Чтобы дотянуться до меня, Август нагнулся над ней, поэтому от удара он отпрянул назад.
– Спасибо, – прошептала я ей. Руки тряслись.
– Что он тебе сказал? – с любопытством спросила Лена, но я не отводила взгляда от стола, так как он все еще стоял у нее за спиной. Смотрел. Ждал.
Он был готов сломать мой разум и подавить мою волю.
– Ничего хорошего.
Ничего, что имело бы хоть какой-то смысл.
Орон обхватил меня за плечи и прижал к обнаженной груди. Он прикасается ко мне. Он очень активно прикасается ко мне.
Я замерла.
Стало еще труднее дышать. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Мир поплыл у меня перед глазами.
– Я держу тебя, Алексис, не волнуйся, – сказал Орон. – Мы не позволим ему навредить тебе.
Я скорчила гримасу и попыталась встать, но он удержал меня.
Пот стекал по виску, я не могла вдохнуть полной грудью, а зрение становилось все туманнее. Меня одолевала слабость.
Сирены и Спартанцы уставились на меня.
Комната кружилась.
– Ты в порядке, дитя? – спросила Никс. – Мне укусить его?
Паника усилилась.
– Мне нужно выйти из кабинки, – прошептала я.
Лена быстро встала и помогла мне покинуть место за столом, придерживая нежными руками.
Пошатываясь, я встала.
Вот только Орон шел за мной. Он прижался ко мне сзади, шепча банальности в волосы.
Прежде чем я успела что-либо предпринять, Август схватил Орона за шею и оттащил от меня.
– Как ты смеешь к ней прикасаться? – прорычал Август, а затем швырнул мужчину через всю комнату, словно тот ничего не весил. – Если кто-нибудь хоть пальцем тронет Алексис, им придется иметь дело со мной! – прорычал он на всю комнату.
Я в ужасе уставилась на своего профессора – человека, который меня ненавидел.
Что, черт возьми, он делает?
Он расстегнул пиджак, демонстрируя оружие на груди.
Паника парализовала легкие.
Я попятилась назад.
Согнувшись пополам, я стояла, упираясь руками в колени, тщетно пыталась вдохнуть и не переставая шептала Лене:
– Прости, прости, прости.
Со мной что-то происходило – я потеряла контроль.
Я больше не летела.
Я падала.
Что, черт возьми, амброзия делает с человеком? Ощущения были как от чистого адреналина, но в разы хуже.
На шум начали оборачиваться Спартанцы и сирены.
Стыд жег грудь.
Прежде чем я успела придумать какое-то объяснение (вспомнить, как говорить), Август шагнул в мое личное пространство.
В воздухе повисло напряжение.
– Алексис, тебе лучше покинуть симпозиум, сейчас же, – приказал он. – Иначе… – И угрожающе замолк.
Мне хотелось под землю провалиться.
Опустив голову, я спотыкаясь направилась к выходу.
Лена преградила мне путь.
– Я не знаю, что происходит, – сказала она, – но если тебе нужна помощь, я здесь. Ты не одна. Не позволяй никому относиться к тебе хуже, чем ты заслуживаешь, великая.
Она смотрела на меня так, будто считала меня сильной. Так на меня смотрел только Чарли.
Глубоко дыша, я кивнула.
Мне хотелось позаимствовать у нее немного храбрости.
Комната закружилась быстрее.
– Я не уйду, – прошептала я Августу, не сводя глаз с моего нового друга. Я не позволю ему командовать мной. Я должна отстоять собственное мнение.
Сирена ободряюще улыбнулась.
Грубые руки схватили меня за талию и подбросили в воздух.
Я вскрикнула и потрясенно моргнула. Август перекинул меня через плечо, выбив ударом последний воздух.
Он понес меня к двери.
– Остановите его! – закричала Лена, но Спартанцы удержали ее, не давая побежать за нами.
Остальные сирены в кабине стояли рядом с ней с гневными выражениями лиц, угрожающе держа окровавленные ножи.
Мы прошли в нескольких футах от Патро, но он лишь проводил Августа удивленным взглядом, словно не понимал, что тот делает, а потом снова прислонился к Ахиллесу, не желая вмешиваться.
Остальные Спартанцы попятились, чтобы не мешать Августу. Все уважали его и считали справедливым.
Никто не собирался помогать мне.
Подняв голову, я слабо улыбнулась Лене.
– Со мной все будет в порядке, – пробормотала я, не желая пугать своих новых друзей мрачной реальностью своей жизни.
Но сирены, видимо, не поверили мне: крики сменились потасовкой.
Мне было страшно за моих новых друзей. Яркая, горячая боль пронзила бешено колотящееся сердце.
Неужели я умираю?
Август хлопнул входной дверью. Я успела увидеть лишь, как Спартанец грубо оттолкнул одну из сирен, и она с криком упала на землю, разбрызгивая пену изо рта.
– Мы должны помочь ей! – кричала я Августу, безостановочно колотя его по спине руками. Я хотела, чтобы он опустил меня. Паника усиливалась.
– Ей поможет кто-нибудь другой, – прорычал он. – Там внутри лучшие в мире врачи-Олимпийцы.
Он прав.
Раскаленная боль в груди постепенно утихла, и я перестала бороться.
Так и не отпустив меня, он спустился по ступенькам и молча пошел через поле.
Только через секунду я поняла, что темный комок на его ноге – это Поко. Енот висел на его голени и с любопытством смотрел на меня.
Август с легкостью нес нас обоих, ни на секунду не сбиваясь с широкого мощного шага.
Его правая рука прижимала мои ноги к торсу, а ладонь левой крепко обхватила мое правое бедро.
Голова кружилась все сильнее.
Ночной мир казался нереальным.
Он покрепче перехватил мои ноги шершавыми руками. Наверное, он натер мозоли, сражаясь с Титанами.
Я дрожала.
Кожу покалывало.
Он громко и неровно дышал, а грудь вздымалась при каждом шаге, но он не казался уставшим. Скорее наоборот, казалось, что он пытался выплеснуть безудержную энергию и взять себя в руки.
Лунный свет отбрасывал странные серебристые тени, и я дрожала от холода все сильнее.
– Опустите м-меня, – потребовала я, когда шок отступил и я снова смогла говорить.
Он сильнее сжал бедро.
Больше никакой реакции.
Странное чувство тошноты сжигало меня заживо, а в животе порхали темные бабочки.
– Эм, может мне стоит вмешаться? – Никс плотнее обвилась вокруг моей шеи. Ее голос звучал неуверенно, словно она не знала, как лучше поступить.
Ее голос вывел меня из ступора.
– Нет, – сказала я. – Я сама.
Сделав глубокий успокаивающий вдох, я ударила кулаками по его спине и начала извиваться изо всех сил.
– Опустите меня на землю! – потребовала я и продолжила лупить его в попытке отвоевать свободу.
Август не сбавлял шага, лишь напряг мышцы спины.
Он не издал ни звука.
Я старалась колотить сильнее, брыкалась, кричала и выгибалась во все стороны, отчаянно пытаясь освободиться.
Спустя несколько минут я повисла мертвым грузом.
Я задыхалась, сил бороться дальше не осталось. Поко фыркнул, глядя на меня, и я показала ему язык.
У тебя отвратительный вкус на Спартанцев. Как ты мог стать его