Разбросанные вокруг кости принадлежали мутам.
У Дома Зевса не было проблем с рождаемостью. У него были проблемы с маньяком.
Я пыталась собрать все кусочки воедино.
Все равно ничего не складывалось.
– Но зачем было убивать сирену? Почему ты убил Максимума?
Коробки с частями тела не имели никакого смысла.
– О чем ты говоришь? – спросил Терос. – Я не убивал их. Я знаю, что ты прочитала мою записку. Муза сказала мне. Так что не притворяйся, что тебя не предупреждали.
Погодите, он не оставлял коробки?
Почерк на записке отличался от почерка на коробке, но я решила, что это какой-то трюк, чтобы сбить меня с толку.
Меня преследовали два разных человека.
Дернув за веревку, я взревела сквозь стиснутые зубы от несправедливости. Елена по-прежнему неподвижно лежала на земле.
Терос щелкнул языком.
– Бесполезно бороться. Я делал это… много раз. Как видишь, я выработал систему.
Он опустился на колени и взял в руки ржавый лом.
Глаза расширились от страха, и я задергалась еще отчаяннее.
Терос повернулся и ударил ломом по металлической стене. От удара по окружающему сарай безмолвному лесу разлетелось гулкое эхо.
Вдалеке что-то закричало.
Уронив лом, Терос улыбнулся.
– На этот раз, – сказал он, – получилось даже слишком просто… Мне нужно было только крикнуть, что напали Титаны – и вуаля! Мы в месте, где Титаны и правда нападают. Они кишмя кишат в этой незащищенной зоне. Так же просто было телепортировать Титана на маршрут в академию. Но гребаные Хтоники просто обязаны были вмешаться.
Он убил Лео. Он натравил на нас Титана.
Крик стал громче.
Я боролась изо всех сил.
Ближе.
Он связал их, а потом давал Титанам их убить.
Он был чудовищем.
Я должна была умереть.
Дергая за веревку, я закричала:
– Никс, проснись!
Она сонно застонала, потом зашипела, поняв, что что-то не так.
– Атакуй его!
Глаза Тероса расширились, он отступил на шаг.
Ледяная чешуя скользнула по моему телу, и Никс бросилась вперед.
Воздух исказился.
Раздался глухой звук. Никс застонала и с грохотом упала в грязь. За своим щитом Терос нервно оглядывался по сторонам. Бум. Он исчез в облаке дыма.
– Трус! – заорала я на пустое место, откуда он телепортировался.
Снаружи все громче раздавались леденящие душу крики, а Никс стонала и шептала что-то невнятное.
Застряв в голове льва, я заскулила от ужаса.
Все было взаправду.
Меня окружали трупы людей, оказавшихся в таком же положении до меня. Елена пыталась мне помочь, и теперь умрет вместе со мной.
Я оказалась в ловушке.
Никс не могла больше драться.
Никто не знал, где мы находимся.
Никто не собирался нас спасать.
Птичьи крики перекликались с серым светлеющим небом.
Наступил рассвет.
Еще один леденящий душу звук разнесся по лесу, гораздо ближе предыдущего. Титан стремительно мчался сюда.
Если не сможем выбраться, то он разорвет нас своими когтями.
Нас будет легко убить.
Ты можешь это сделать, Алексис. Думай. Думай.
Я огляделась, но поблизости не было ничего, что могло бы мне помочь. На стенах не было ни одной зазубрины, о которую можно было бы разрезать путы. Веревки были завязаны так крепко, что ломило запястья. Терос знал, что делал.
Тяжело дыша через нос, я склонила голову и пробормотала молитву.
Ты точно знаешь, что тебе нужно сделать. Это твой единственный шанс спасти Елену. Чарли ждет, когда ты вернешься домой.
Я так и сделала.
Но я не хотела.
Это несправедливо.
Титан закричал. Он приближался. Быстро.
ДАВАЙ!
Сжав челюсти до скрипа, не желая думать, что собралась делать, я подняла связанные руки над головой и изо всех сил ударила ими об пол.
Вскрикнув, ударила снова.
И снова.
Время замедлилось. Сознание охватило чувство дежавю.
Мне было десять лет, я била запястьями о камни, чтобы выпутаться из веревок; мне было почти двадцать лет, я била руками о землю, чтобы вывихнуть себе большие пальцы; я рыдала, сопли текли по лицу; я выла от боли.
И била. Снова и снова.
Я тянула, дергала, ломая кости.
Кричала в ослепляющей агонии и дергала сильнее.
Раздробленные кости пробивались сквозь обожженную веревкой кожу.
Миллиметр за миллиметром искалеченные руки просовывались в слишком маленькое отверстие.
Елена проснулась и начала что-то кричать, но я не могла разобрать ее слов из-за всепоглощающей боли.
Зрение затуманилось, словно я вот-вот должна была потерять сознание. Я быстро заморгала.
Нет. Оставайся в сознании. Держи себя в руках. Ты нужна ей.
Я тянула изо всех сил. Я дрожала, задыхалась, обливалась холодным потом и продолжала бить руками о землю, казалось, целую вечность.
Елена закричала.
Воя, я дергала изо всех сил. Окровавленные руки наконец выскользнули, и я кубарем покатилась через сарай.
Стоя на коленях, я шарила руками по разбросанной в стороне грязи, пока не нащупала Никс. Я рывком схватила ее и затолкала в лиф платья, чтобы не потерять. Когда я, спотыкаясь, поднялась на ноги, она застонала от боли, но сползла вниз и крепко обхватила мою ногу.
Я была свободна.
Но Елена все еще была связана, и у меня не было возможности ее освободить. Единственным инструментом оставался лом, но он был недостаточно острым, чтобы перерезать веревку.
Она что-то крикнула, но болезненный звон в левом ухе заглушил ее слова.
Я не понимала.
Постанывая от боли, я сняла с нее маску слона. Ее широко распахнутые, полные слез глаза с ужасом смотрели на мои искалеченные руки.
Прошел долгий миг, затем она тряхнула головой, словно выходя из оцепенения.
– Нож! – сказала она, и я прочитала ее слова по губам. – У меня нож на внутренней стороне бедра. Патро заставляет меня носить его для самозащиты.
Боже, помоги.
Я рывком задрала ее платье и уставилась на свои искалеченные руки, потом на тонкое оружие. У меня не получится схватить его. Не разбитыми пальцами. Никто из людей бы не смог.
Ты не совсем человек.
Ты Спартанка.
Я не двигалась.
Боль пульсировала в обеих руках, зрение затуманилось, мир закружился.
Мать твою, не думай, Алексис. Просто делай.
Меня парализовало.
Елена уставилась на оружие, потом на мои окровавленные руки. Ее губы дрожали от горя.
Снаружи закричал Титан, звук был близко. Очень близко.
Слезы наполнили глаза Елены, и она поникла от отчаяния, словно понимая, что обречена.
Не думай. Просто действуй, мать твою. Прямо сейчас. Или она умрет.
Я заставила пальцы обхватить рукоять и вытащить нож из ножен.
Вскрикнув сквозь стиснутые зубы, я крепче сжала пальцы и начала резать узел между запястьями Елены.
Острое лезвие с трудом