– Какая дама? – Элинор отложила тетрадь и потерла переносицу. – Говори яснее.
– Вас хочет видеть мисс Крушенк.
– В этот час? – Взгляд Элинор метнулся к часам, стоящим на каминной полке. Бронзовая нимфа, поддерживающая циферблат, глядела на нее укоризненно. И то верно: уже почти одиннадцать. Поздновато для визитов.
– Подожди! Федора Крушенк? Что она делает здесь?!
– Я не знаю, мисс. Она только велела мне позвать хозяев.
Хозяев? Что ж, Элинор не была здесь хозяйкой, но никого из Гамильтонов в этот момент не оказалось дома. Выяснять, с чем пожаловала загадочная ведьма, придется ей. Закутавшись плотнее в халат, она пересекла холл. Входная дверь была открыта, и струи тумана втекали в дом длинными белесыми плетями. Нежданная гостья стояла черным силуэтом, жуткая, зловещая, но, насколько успела понять Элинор, Федоре Крушенк это вообще было свойственно. Ей явно нравилось производить подобное впечатление.
– Мисс Крушенк? Чем обязана?
– Могу я войти, мисс Кармайкл? – глухо спросила ведьма.
– Да, конечно, входите.
– Не могла бы я услышать более… формальное приглашение?
– Входите, прошу вас, мисс Крушенк, – терпеливо пригласила ее Элинор и неожиданно добавила: – Вам здесь рады.
– Благодарю, мисс Кармайкл. – Федора Крушенк переступила порог. – В некоторые дома лучше не входить без дозволения. Отличная формулировка, к слову.
Ведьма ради визита в город приоделась, но не лишилась общего ощущения неряшливости. Шляпка съехала набок, волосы выбились из пучка, кажется, растерявшего в дороге шпильки, а на щеке ее красовалось пятно сажи. Пальто на ней было черное, застегнутое наглухо, и перчатки черные, но смотрелась Федора все равно вызывающе.
– Вы очень бледны и, наверное, продрогли. Принеси нам чаю, Пегги. – Элинор взяла ведьму за локоть. – Идемте, мисс Крушенк.
По дороге Федора сняла шляпку и пальто и отдала горничной. Она казалась холодной и отрешенной, но черные глаза ее при этом с интересом стреляли по сторонам. Платье на ней также было черное и достаточно строгое, но, должно быть, ведьма и в монашеской рясе будет выглядеть так, точно нагишом заявилась на шабаш.
– Электрическое освещение. Как любопытно.
– Дамиан, несмотря ни на что, любит свет, насколько я могу судить. Присаживайтесь, мисс Крушенк.
Ведьма села в кресло, с возрастающим интересом разглядывая уже не только комнату, но и Элинор. По спине невольно пробежал холодок удивительно реальный, и пришлось поверх халата набросить шаль. Интерес людей, как выражаются Гамильтоны, посвященных нервировал.
Теперь, когда Федора Крушенк приоделась, стало видно, что она куда моложе, чем казалось прежде. Ей было никак не больше тридцати, а может, и меньше. Почти ровесница Элинор. Она была бледна, и тени делали лицо жестче, и все же Федора Крушенк была по-ведьмински красива. Не так, как Дженет Шарп, без налета фальшивой томной порочности, но достаточно хороша собой, чтобы ей позавидовать.
– Так почему вы приехали, мисс Крушенк, да еще в такой час?
– Меня послали. – Ведьма откинулась в кресле, положив руки на подлокотники. У нее были красивые, очень длинные пальцы. Левая рука измазана в краске. – Я терпеть не могу, когда мною командуют, но некоторым очень сложно отказать.
– Кто вас послал? – уточнила Элинор, памятуя о том, насколько категорично в прошлый раз ведьма отказалась им помогать не только делом, но и советом.
– Это не имеет значения, – покачала головой Федора Крушенк. – Он, скорее всего, уже мертв.
Элинор вздохнула. Она терпеть не могла людей, из которых приходилось все клещами вытаскивать. Пауза затянулась. Пегги принесла поднос с чаем и медленно расставляла посуду, поглядывая с интересом на гостью. Федора Крушенк не спешила объяснять, что здесь делает и зачем приехала.
– А где Дамиан? – спросила она вдруг.
– Ушел по делам, – ответила Элинор, и что-то ее кольнуло. В самом деле, где сейчас Дамиан? Что с ним?
– У меня для него послание – Федора Крушенк взяла чашку и принялась задумчиво размешивать ложечкой сахар.
– От кого? – спросила Элинор прежде, чем сообразила, что это, в сущности, не ее дело.
– Как я уже сказала, это не имеет большого значения. Дамиан может быть в опасности. Вы знаете, где он?
Элинор покачала головой.
– На встрече в какой-то таверне Ист-Энда. Он ушел очень поспешно.
– А его брат?
– Этого я точно не знаю. Мистер Гамильтон в последнее время ведет себя очень странно.
– И в чем же это выражается? – поинтересовалась Федора Крушенк будто бы невзначай.
Элинор не знала, может ли рассказывать подробности того, что происходит в этом доме. Она – не член семьи Гамильтонов. Откуда у нее право разглашать семейные тайны?
– Он…
– Что бы ни происходило, вас это расстраивает, – проницательно сказала Федора Крушенк.
Элинор не смогла сдержать вздох.
– С чего вы это взяли, мисс Крушенк? – как можно беспечнее спросила она между тем.
– По моим наблюдениям, мужчины вообще не радуют, мисс Кармайкл, – тонко улыбнулась Федора Крушенк. – Но здесь ведь что-то большее, не так ли?
Элинор стиснула пальцами подлокотники кресла, но боль не могла прояснить ее разум или придать решимости.
– Он говорит или делает что-то необычное? – пришла на помощь Федора Крушенк.
Элинор задумалась и все же ответила:
– Его настроение меняется слишком часто. Мистер Гамильтон всегда был уравновешенным мужчиной, самым спокойным из всех, кого я знаю. Но сейчас его настроение меняется едва ли не каждую секунду. Он то и дело злится, а иногда…
Элинор осеклась. Об этом говорить было нелегко, да и прозвучат ее слова как дешевая и глупая обида.
– Он сказал что-то о вас? – невозмутимо уточнила Федора Крушенк, проявляя неприятную проницательность.
– Он не так далек от истины. Как я могу быть уверена, что не представляю угрозу? Я едва помню свое детство, а то, что помню…
Федора Крушенк подалась вперед и провела ладонью перед лицом Элинор. Та едва успела отшатнуться.
– Нет. Вы, конечно, странная, но зла и опасности, как я уже говорила раньше, в вас нет. Вы, мисс Кармайкл, чистая душа.
– В прошлый раз вы сказали, что на мне печать смерти, – напомнила Элинор. – Или что-то в таком роде.
– Ну, сказала, – пожала плечами ведьма. – Я не утверждала притом, что это плохо. Это лишь значит, что вы имели либо будете иметь дело со смертью. Как и все мы. И вообще, мисс Кармайкл, вы поменьше ведьм слушайте. Что говорит Гамильтон?
– Он… Дженет Шарп ему рассказала кое-что, и он теперь считает меня… Как он это сказал? Шепчущей? Шеп…
– Шептуном? – уточнила Федора Крушенк.
Элинор вздрогнула.
– Да. Вы знаете о них? –