Если говорить по-простому, это обыкновенный пылесос. Мелкие крошки он засасывает внутрь. Крупный мусор – пакеты, бумагу и все такое – присасывает.
– Неужели все это было продумано заранее? – не сдержал удивления Мишка.
– Конечно, – без доли сомнения ответил экскурсовод. – Над обустройством станции работали целые институты. Сотни ученых и инженеров.
– Скажите, а ведь на станции, наверное, очень мощная вентиляция? – спросила Майи. – Как там со сквозняками?
– Со сквозняками отлично! – улыбнулся Павел Сергеевич. – Дуют сквозняки. Дуют, как полагается. И гудят, точно пара десятков пылесосов.
– Теперь у тебя есть прекрасный аргумент для бабули, – хохотнул Оскар, – чтобы наконец убедить ее, что болеют от вирусов, а не от сквозняков.
Майи улыбнулась и бросила короткий взгляд на Мишку.
– Так вот, – продолжил Павел Сергеевич, – возвращаясь к предмету нашего разговора. Точно такое же рабочее место сейчас используется на МКС. Только табуреток там нет: в невесомости они оказались без надобности. А вот конструкция стола практически не изменилась. Разве что в печках убрали круглые отделения. Как думаете, почему?
Дети молча уставились на одну из печек.
– Все просто. Вы наверняка знаете байку о том, что космическая еда должна подаваться в тюбиках. – Ребята закивали. – На практике эта идея не прижилась. Космонавты давно перешли на сублимированные продукты. Знаете, что это такое?
– Обезвоженные, – пояснила Майи.
– Молодец, – похвалил ее экскурсовод. – Так и есть: из готовой еды полностью удаляют влагу, закрывают в вакуумную упаковку, и в таком виде она может храниться очень долго. А на орбите ребята просто добавляют в нее воду и оставляют на десять-пятнадцать минут. Еда восстанавливается – и пожалуйста, приятного аппетита.
– А воду откуда берут? – спросила Дарина. – Из этого термоса? – Она указала на большой металлический цилиндр, висевший над столом.
– Это не термос, – усмехнулся Павел Сергеевич. – Это генератор кислорода. В него вставляются вот такие кислородные шашки. – Он указал на связку небольших цилиндров, висевших с другой стороны.
– Как тот, что взорвался в девяносто седьмом году? – вставил Оскар.
– Да, только он не взорвался, а загорелся. А воду для приготовления пищи космонавты берут отсюда. – Экскурсовод указал на агрегат с кнопками, установленный над столом.
– А где они спят? – поинтересовался Вовка.
– Каюта командира экипажа прямо у вас за спиной, молодой человек. Прошу заметить: в ней даже иллюминатор имеется. Для космической станции это большая роскошь.
Вовка зашел в небольшую нишу, покрутился немного и спросил:
– И как же они здесь спят? Стоя, что ли?
– Вообще-то для невесомости понятие «стоя» как-то неуместно, – фыркнул Оскар, а Павел Сергеевич пояснил:
– Космонавты спят в спальных мешках. Они фиксируются ремнями, чтобы наши «спящие красавцы» не плавали по станции.
– Смотрите, здесь даже зеркало есть. – Вовка отодвинул шторку, закрывавшую овальное зеркало. – Уютно, прямо как дома.
Павел Сергеевич рассказал про спортивные тренажеры, которыми пользовались на станции «Мир», немного про гигиену.
Затем первая группа отправилась рассматривать стенды с космической едой и разными высокотехнологичными материалами. В базовый блок орбитальной станции зашла вторая группа.
После третьей смены и последовавшей за ней прогулки по фотозоне ребята снова собрались вместе. Им показали аллею славы (место, где висят фотографии всех экипажей, прошедших подготовку в ЦПК) и повели дальше.
По пути в зал Российского сегмента МКС они встретили мужчину в ярком синем комбинезоне.
– Смотрите, космонавт, космонавт, – тут же засуетились ребята. Мужчина растерянно отошел к тротуару, пытаясь обогнуть взволнованную толпу. Ольга Львовна замахала руками и сказала:
– Что вы, что вы, это не космонавт. Это сантехник. У нас там трубу прорвало.
Мишка и Вовка переглянулись и, давясь смехом, зашагали вперед. Они-то знали наверняка: в таких комбинезонах в Звездном сантехники точно не ходят.
Российский сегмент МКС оказался еще больше, чем станция «Мир». Один его вид приводил ребят в восхищение. А осознание того, что перед ними самый дорогой объект, когда-либо созданный руками человека, и вовсе вызывало ни с чем не сравнимый восторг.
В этом же зале стояли «Волга» Гагарина и автобус, на котором Гагарин ехал на Байконур.
Еще ребятам показали бассейн гидролаборатории, восемнадцатиметровую центрифугу и планетарий.
В планетарии им даже разрешили зайти внутрь тренажера, на котором космонавты учатся ориентироваться по звездам.
Возле самолета МиГ-15УТИ (на таком в 1968 году разбился Гагарин) устроили очередную фотосессию.
В завершение экскурсии всем желающим разрешили зайти в киоск с сувенирами.
Вовка отправился за подарками для Бобровничьих. Мишка остался на улице. Он отошел к памятнику Гагарину, и к нему тут же присоединилась Майи.
Глава 11. Дежавю
– Привет. – Майи улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. – Можем поговорить? – пробормотала она.
– Конечно.
– Я должна тебе кое-что сказать.
Но что именно собиралась сказать Майи, Мишка так и не узнал. Рядом с ней нарисовался Оскар. Он обнял ее за плечи и громко, театрально так произнес:
– Сестренка, дорогая! Как тебе наша экскурсия?
Майи покраснела, даже побагровела. А Мишка, ошарашенный, не поверил своим ушам.
– Сестренка?!
– Я хотела тебе сказать…
– О, Сорокин, а я тебя не заметил, – усмехнулся Оскар. Мишка ничего ему не сказал. Он даже не смотрел в его сторону. Его взгляд был прикован к Майи.
– Сестренка? – повторил он.
– Ладно, я, кажется, помешал. – Оскар так развеселился, что у Мишки прямо зубы свело от негодования.
– Зачем ты так? – тихо спросила у него Майи.
– А я что? Я ничего. – Оскар невинно развел руками. – Я удаляюсь.
И он ушел. А Мишка и Майи остались.
«Дежавю какое-то», – мысленно простонал Мишка: он вспомнил про Клаву и Эдика.
Он был расстроен и зол. Но самое неприятное – он был разочарован. Разочарован в Майи.
– Правду говорят: талантливый человек талантлив во всем, – Мишка хотел произнести эти слова холодно и равнодушно, вышло скорее обиженно.
– Миша, я объясню.
– Что тут объяснять? Целый месяц вы водили нас с Вовкой за нос. Даже тренировку на выживание подстроили. А на поляне-то как отлично сыграно? Достойно «Оскара», никак не меньше, – он горько усмехнулся такой удачной игре слов.
– Миша, ты несправедлив. – Майи едва не плакала. – Я вас не обманывала. И о том, что они стащат наши вещи, я ничего не знала. Я, как и вы, честно боролась за то, чтобы наш экипаж стал лучшим. Единственное, что