– Я подарю ей свой телескоп! – неожиданно выпалил он.
– Ого!
– Да, – Мишка вскочил на ноги. – Это отличный подарок. Ей понравится. Только как бы его упаковать.
– Давай обмотаем газетой, – предложил Вовка.
– А сверху привяжем бант. У мамы остался после выписки из роддома.
– Может, еще в пищевую пленку завернем? Он ведь картонный, чтобы не промок от снега.
С упаковкой провозились едва ли не до полуночи. От банта пришлось отказаться: слишком вычурно он смотрелся на замотанной в газетную бумагу трубе. Вместо банта остановились на обычной бечевке.
– А что, неплохо, – заключил Вовка, рассматривая узел с брутальной «открыткой» из картона.
На открытке написали коротко «Для Майи».
Через гостиную хотели пробраться незамеченными. Не вышло.
– Где же вы пропадали? – Мишкин отец вскочил из-за стола, едва они появились на горизонте. – А ну садитесь! До Нового года пятнадцать минут, а мы еще старый не проводили.
Тетя Тамара наложила ребятам горячее, дядя Жора налил газировки. Только подняли бокалы за уходящий год, подала сигнал радионяня: в детской проснулась Машка. Мама побежала к ней. Через три минуты они вернулись вдвоем. Машка, слегка заспанная, посматривала по сторонам.
– Итак, о чем это мы? – Мишкин папа снова взял свой бокал. – Как говорится, этот год выдался, а следующий…
– …тоже выдастся, – подхватил дядя Жора.
Мишка с Вовкой то и дело поглядывали на оставленный возле лестницы телескоп.
Часы пробили полночь. Посыпались поздравления и объятия. Совсем разгулявшаяся Машка громко кричала «Нофый кот! Нофый кот!».
Мальчишки посидели немного и вынырнули из-за стола.
– Сходим на улицу, – нарочито небрежно обронил Мишка. – Посмотрим, что там интересного.
– Так и мы сейчас соберемся, – отозвался дядя Жора.
– А вы догоняйте. – Вовка попятился к выходу. Мишка потянулся за ним.
У лестницы Мишка незаметно взял телескоп и всучил Вовке. Сам прошмыгнул на кухню.
Просто позвонить в дверь и сказать Оскару, что он принес подарок для Майи, Мишка не мог. Не хватало еще стать предметом насмешек в новогоднюю ночь. Он решил десантировать телескоп через забор. Но забор у Буйновых высокий – больше двух метров. Дотянуться до края с тротуара вряд ли получится, а бросать оптику рискованно. Кто знает, что там у них за забором. Это у Мишки во дворе сугробы по колено, а местами – так и по пояс.
Не исключено, что у этих «аристократов» двор вычищен до бетона.
На кухне Мишка нашел складную лесенку. Мама пользовалась ею, когда нужно было убрать что-то на верхние полки или в шкафчик над холодильником. Лесенка была невысокая – всего три ступеньки.
Зато легкая и компактная. Мишка незаметно пронес ее в коридор.
Ребята быстро оделись и вышли во двор. По протоптанной дорожке добрались до ворот. Приоткрыли калитку: никого. Выскользнули на тротуар.
К счастью, утром по их улице проехала снегоуборочная машина. Теперь следы преступления скрыть не сложно.
Они перебрались на асфальт. Засеменили к соседнему дому. Остановились у края забора. Вовка указал на видеокамеру, висевшую на столбе.
– Надо с ней что-то сделать, – прошипел Мишка.
– Сейчас попробуем. – Вовка слепил снежок и запустил в камеру. – Прямо в яблочко!
Снежок повернул камеру вверх и на четверть залепил объектив.
Мальчишки подошли ближе, примостили лестницу слева от ворот. В комковатом придорожном сугробе она стояла неровно, но привередничать было некогда. Еще минут десять – и все соседи, разобравшись с салатами, выкатятся на улицу. Мишка поднялся на верхнюю ступеньку, прислушался: за забором тихо. Он попытался заглянуть в щель у края ворот.
– Чего ты там возишься? – проворчал Вовка и ткнул его телескопом в бок. Мишка взял трубу, перекинул через забор и осторожно начал спускать на веревке вниз.
Когда телескоп коснулся земли, на соседней улице громко залаяла собака. Мишка вздрогнул от неожиданности, не удержал равновесие и… шлепнулся в сугроб. Лесенка отскочила, с грохотом ударилась о забор.
Пока он отплевывался от снега, во дворе у Буйновых послышалась возня.
Мишка бросил веревку. Телескоп с мягким шелестом приземлился в снег по ту сторону забора. «Фух, хотя бы подарок цел».
Вовка потащил Мишку за рукав. Мишка потянулся за лестницей.
– Оставь!
Мальчишки метнулись в укрытие. Едва они скрылись во дворе, за забором послышался голос Оскара:
– Никого нет.
Мишка приоткрыл калитку, высунул один глаз. Вовка пристроился над ним.
Оскар стоял на тротуаре, оглядывался по сторонам. К нему вышла Майи. В руках она держала Мишкин телескоп. Потом показалась мама Оскара.
– Здесь открытка, – произнесла она, указывая на картонную карточку. – О, Майи, это тебе. Интересно: ты первый раз в нашем городе и уже обзавелась друзьями.
Майи посмотрела на Мишкин забор. Мальчишки отпрянули. Калитка тихо захлопнулась.
– Там что-то интересное? – Они обернулись.
На крыльце, широко улыбаясь, стоял дядя Жора.
За ним – Мишкин папа и тетя Тамара.
– Соседи гуляют, – отчеканил Вовка и быстрым шагом направился к родителям. – Пойдемте, может, за дом? Запустим парочку фейерверков.
– Давайте попробуем, – поддержал дядя Жора.
– Если от мамы не влетит, – отозвался Мишкин отец. – Она пошла укладывать Марусю.
От мамы влетело: после первого же «бабаха» она выглянула в окно и заявила:
– А ну прекратить это безобразие!
Пиротехнику пришлось отложить. Потоптались еще немного. Издалека полюбовались на чужие салюты и пошли в дом распаковывать подарки. Мишка обнаружил под елкой новый телескоп.
Настоящий! Зеркальный!
– Так вот почему ты решил подарить свою трубу Майи, – прошептал ему в самое ухо Вовка.
– Я не знал, – ответил Мишка, пожимая плечами. Мальчишки переглянулись и беззвучно захихикали.
Около двух часов пошли провожать гостей. Пока все обнимались, Мишка украдкой выглянул на улицу: мамина лестница, никем не замеченная, лежала в сугробе.
Глава 14. Письмо
Аня открыла глаза. Темно не было: Юпитер, хотя и находился довольно далеко, проплывая мимо иллюминатора, наполнял каюту слабым рассеянным светом.
Аня повернулась на спину, прислушалась. Ленивое жужжание «Альфа Ориона» сливалось с ровным дыханием спящих девушек.
Она осторожно расстегнула спальный мешок. Подождала, пока Юпитер ненадолго выйдет из поля зрения иллюминатора. В темноте соскользнула на пол. Достала из-под Настиной полки свои сандалии. Не обуваясь, вышла в коридор.
Дверь на пост управления была открыта. Основное освещение не горело, только индивидуальная лампочка над командирским креслом. Приборная панель отражалась на потолке слабыми серебристыми бликами.
Аня подошла ближе. Сашу она не видела, но, вне всякого сомнения, он был там. Читал или слушал музыку. Лучше бы второе… И почему Леша так и не решился отказаться от круглосуточного дежурства? Даже Юра был