Мишка сделал несколько перехватов. Пощупал оттяжку: высоковато, но вщелкнуть можно.
– Подлезь повыше, – посоветовал страховавший его дядя Жора.
Мишка покачал головой. Стал выбирать веревку. Услышав знакомый щелчок, выдохнул. Дальше полез бодрее.
Примерно к середине трассы силы закончились.
– Закрепи, – громко и четко произнес он.
– С чего вдруг? – отозвался дядя Жора.
– Отдохнуть надо.
– Э нет, – запротестовала Матильда. – Или лезь дальше, или фиксируем срыв!
Ребята внизу захохотали. Мишка сжал зубы.
Полез. Трасса была несложная. Колени дрожали скорее от новизны ощущений, чем от страха.
До финиша оставалось всего две оттяжки. Мишка окинул взглядом остаток трассы. Первая оттяжка – в паре метров над головой, вторая – высоко. Даже очень высоко. Мишка посмотрел вниз. Он почувствовал, как волнение накрывает его с новой силой.
– Ты там не уснул? – крикнула Малька.
– Давай-давай, – подбодрил Вовка.
Мишка выдохнул и полез дальше. Вщелкнул следующую оттяжку. Снова остановился. Сейчас он отчетливо ощущал, как сильно забились руки.
– Давай! – закричал Вовка.
– Давай! Давай! – подхватили Бобровничьи.
Мишка заревел. Сделал следующий перехват.
Потом еще один. Еще. И еще… И наконец – финиш!
– Закрепи!
Других трасс сегодня не провешивали. После Мишки пролез Вовка. Потом тройняшки по очереди. Правда, они лазали с верхней. Маля немного смущалась по этому поводу.
– Вообще-то я могу и с нижней, – говорила она. – Просто чтобы маму не волновать…
– Да ты не переживай, – успокаивал ее Мишка. – Мы с Вовкой первые четыре месяца с нижней даже не пробовали. А вы всего-то с июня тренируетесь.
После тройняшек свой подход сделал Мишкин папа. Он тоже лез с верхней. В целом спортивный, однако совершенно незнакомый с техникой скалолазания, на стене он выглядел неуклюже: лез в лоб, как по шведской стенке. Пару раз был готов повиснуть, и только громкие, задорные крики детей заставляли его двигаться дальше.
Потом трассу пробежала тетя Рита. Снимал оттяжки дядя Петя. Мишку он по-настоящему удивил. Высокий и крепкий, как тяжеловес, на трассе он оказался молодцом! Даже бодрее дяди Жоры. Про его собственного отца и говорить нечего.
Веревку дядя Петя тоже сматывал ловко и энергично.
Собрали вещи, пошли в сторону лагеря. О том, что на поляне появились соседи, догадались издалека: по громким голосам и звонкому смеху.
Первыми из-за кустов вышли Мишкин папа и дядя Жора, за ними – дядя Петя и тетя Рита. Дальше толпой высыпали ребята. И тут же остановились.
У разведенного кем-то костра, помимо Мишкиной мамы, тети Тамары и Машки, сидели еще четверо: мужчина, две женщины и…
Это была Майи.
Сперва она заметила Вовку. Улыбнулась. Скользнула взглядом по тройняшкам, с любопытством рассматривавшим ее. И, наконец, увидела Мишку. Они встретились взглядами. Губы ее по-прежнему улыбались, но в глазах Мишка заметил беспокойство. Она, не моргая, смотрела на него. Ждала.
Мишка вдруг почувствовал, как что-то поднимается внутри него. Растет, распирает. Ощущение, похожее на то, что он испытал сегодня на трассе. Волнение? Страх? Предвкушение?
Она продолжала смотреть. Ждала, что он сделает. И он улыбнулся. Так широко, так искренне, как только мог.
– Майи, – произнес он.
– Миша.
Мишка пошел к ней широким и бодрым шагом. Майи встала с бревна, на котором сидела вместе со своей мамой, и пошла навстречу. Они обнялись, потом она обняла Вовку. Мальчишки познакомили ее с тройняшками. Ребята устроились на берегу озера. Они болтали, смеялись, шутили, пока взрослые не позвали их к костру ужинать.
Весь вечер две компании сидели, как одна большая семья. Взрослые рассказывали альпинистские байки. Дети слушали их, жевали жаренное на костре мясо. Машка спала рядом с мамой в маленьком спальном мешке.
Мишка смотрел на Майи, на Вовку с Матильдой, на Гарика и Рафика и думал: «Как хорошо…»
А когда родители стали загонять детей по палаткам, Мишка подсел к Майи вплотную и пробормотал:
– Извини… Я столько раз хотел позвонить тебе.
– Почему же не позвонил?
– Не знаю. Не придумал, с чего начать разговор. Хотел извиниться за Звездный, но не мог выбрать правильные слова.
– А я привезла твой телескоп, – она вдруг сменила тему. – Завтра можно что-нибудь посмотреть.
– Я тоже привез телескоп! Мне родители подарили. Рефлектор [40].
– Ух ты! Большой?
– Восемьдесят миллиметров.
– Здорово! Сможем сравнивать результаты. Будем смотреть в одно и то же место через твой телескоп и через мой.
Мишке понравилось, что в этот раз она назвала его подарок «своим».
– Майи, идем спать. А то завтра никуда не дойдешь.
– Иду, мам, – она еще раз улыбнулась Мишке и сказала: – Я рада, что мы встретились.
– А я-то как рад!
– Я знаю. – Она смотрела ему прямо в глаза. – Спокойной ночи.
Майи подошла к своей палатке, у самого входа обернулась и сказала звонко:
– Всем доброй ночи!
– Доброй ночи, милая, – отозвалась Мишкина мама.
Глава 39. Япет
Еще на подлете к Япету Варя ахнула:
– Какой он черный! Даже темнее Меркурия.
Сказать, что Тефия, на которой она побывала в прошлый раз, была намного светлее Япета, – ничего не сказать. Поставь эти два спутника рядом, на контрасте они выглядели бы как свежевыпавший снег и мокрый асфальт. Но Юра в ответ на ее слова лишь пожал плечами:
– Ты только не спеши с выводами.
И действительно, после первого же облета вокруг Япета Варя поняла: он совсем не так прост, как кажется. Его передняя, темная сторона очень сильно отличалась от задней.
– Это прям Инь и Ян, – объявила Варя по итогам осмотра. – Даже изгиб, гляньте, какой! Цвета меняются не посередине, а будто волной. Такое ощущение, что китайские философы, когда рисовали свой символ Великого Разделения, знали о Солнечной системе куда больше, чем мы думаем.
– Полностью с тобой согласен. – Дима подмигнул ей поверх фотоаппарата.
– Не говорите глупости, – фыркнул Никита.
– Почему глупости-то? – протянула Варя.
– Да потому что у этой окраски есть вполне логичное объяснение, и никакая китайская философия здесь ни при чем.
– Правда? И какое же? – Варя изо всех сил старалась делать вид, что не обижается.
– Это всего лишь пыль. Темная пыль. Она оседает на ведущем полушарии.
– Откуда она берется? Вы же все время говорите, что космос почти пустой.
– Почти, да не совсем, – бросил Никита, не глядя на Варю. – Пыль «сдувается» с дальних спутников, например с Фебы.
– На которую мы, увы, не полетим, – вставил Дима.
– Почему не полетим? – удивилась Варя.
– Слишком далеко, – включился в разговор Юра. – Никита, а ты уверен, что дело именно в пыли? Настя говорит, одна