Чэн Юаньтао не мог сдержать недовольство:
– По вашим словам я подумал, будто у вас есть план!
Чжу Ин опустил счетную книгу в руках, посмотрел на подчиненного и серьезно сказал:
– Если не буду говорить уверенно, то не только ебэйцы, даже моя армия встревожится. Пусть мы пересечем озеро, как потом они последуют за мной? Быть генерал-командующим – значит управлять и сердцами!
Чэн Юаньтао, естественно, знал эту истину, но знать и видеть воочию – разные вещи. Он тщательно обдумал, что бы сказал, оказавшись на месте Чжу Ина, но не смог прийти ни к какому выводу. Есть генералы, которые способны командовать сотней солдат, и есть те, кто может вести за собой десять тысяч. Разница между ними, наверное, связана со словами «прирожденный лидер».
– Внимательно следи за ебэйцами, – сказал Чжу Ин. – Забрать их скот – все равно что лишить жизни… – Он замолк, не закончив предложение.
– Генерал-командующий, если что-нибудь случится… – Чэн Юаньтао резко опустил прямую ладонь. В прошлый раз на Бисяньском перевале он оказался недостаточно решительным, и это привело к большой катастрофе. Чэн Юаньтао не собирался повторять своих ошибок.
Чжу Ин потер лицо и спокойно сказал:
– Заметишь что-то необычное – пусть все идет своим чередом. – Подумав, он добавил: – Думаю, племя Ванмо не уйдет.
Чэн Юаньтао на мгновение был ошеломлен и подумал про себя: «На этот раз я поставлю все деньги на принцессу Цинхэн».
– Племя Хэйшуй должно уйти. – Ло Хоси все еще был в ярости, очевидно, не оправившись от дневных унижений. – Убить всех животных, чтобы пересечь это странное озеро… Даже если переправимся, что дальше? Что будем делать в будущем? У нас ничего не осталось, даже дома, только этот скот. Положа руку на сердце, достойны ли мы предстать перед предками?
– Старейшина Ло, вы лучше сначала присядьте, – обратилась к нему Хуан Лин, женщина из племени Хулань, вдова вождя. Она единственная молодая женщина среди семи вождей, не считая Цинхэн. – Вопрос не только в Хэйшуй, это касается всех Семи племен Ебэя, и нам нужно тщательно все обсудить.
– Обсудить что? – возмутился Ло Хоси. – Что тут обсуждать? Мы, ебэйцы, проиграли войну, но еще не рабы. Разве должны мы подчиняться приказам «хозяина»? – Говоря эти слова, он снова рассердился и указал на Цинхэн. – Посмотрите внимательно, это больше не дочь Цихай Чжэньюя, героя Ебэя. Теперь это принцесса Великой Чао, жена военного наместника царства Юэ. Хочешь с ней что-то обсуждать? Мы за это потом еще поплатимся.
– Старейшина Ло, не будьте так резки, – сказала Хуан Лин. – Если бы не старшая принцесса, старейшина Ло, возможно, не сидел бы сейчас здесь.
Выражение лица Ло Хоси помрачнело еще больше.
– Мне стоит поблагодарить принцессу Цинхэн за спасение моей жизни. И мне стоит поблагодарить ее мужа за то, что бросил меня в ядовитую воду!
В этот раз никто не возразил: хоть Ло Хоси и говорил грубо, но это тоже была правда. Если бы они следовали логике Ло Хоси и наотрез отказались пересекать болото Ечжао, то не оказались бы перед сегодняшней дилеммой. Однако из ста двадцати тысяч человек все сплошь женщины, дети и старики. Разве могут они пойти против приказов Чжу Ина?
– Коли не можем сопротивляться, то лучше умереть! – с чувством сказал Ло Хоси. – И если умирать, то лицом к Ебэю. Лучше так, чем снова переживать позор.
Эти слова были очень эмоциональными, и несколько пожилых мужчин и женщин закивали. Их глубоко потрясла сегодняшняя сцена у озера. Для Чжу Ина жизнь и смерть Ло Хоси были столь же незначительны, что и жизнь муравья. То же самое касалось жизней всех остальных ебэйцев!
– Вы, очевидно, еще живы, так почему все время говорите о смерти? – подперев подбородок рукой, спросила Цинхэн. Ее сердце находилось в смятении. Когда официально поступил приказ зарезать весь скот, она поняла, что ебэйцы так просто не согласятся. Животные очень важны для пастухов. Ебэйское плоскогорье не подходит для земледелия, и без скота прожить невозможно. А сейчас? Ебэй забрал человек в столице империи, и он же решил навсегда изгнать с плоскогорья Семь племен. Пусть даже до этого Цинхэн еще верила, что они смогут побороться за выживание, то теперь ей пришлось признать, что если так продолжится, то ебэйский народ в итоге превратится в легенду.
– Я не знаю. – Она слабо покачала головой. – Не знаю, сможем ли мы пересечь озеро на плотах, и не знаю, что произойдет после этого. Я также не знаю, смогут ли ебэйцы выжить, если вернутся обратно на север. Не смотрите на меня, я правда не знаю.
– Ну-ну, сейчас ты не знаешь, – пожаловалась пожилая женщина из племени Суцзинь. – Но ты говорила совсем не так, когда мы были в Сяяне.
– Я… – Цинхэн не нашлась что сказать. Тогда она и правда думала, что пересечь болото Ечжао – единственный способ выжить, но теперь чувствовала, что даже Чжу Ин потерял уверенность. – Я ошиблась, я действительно не знаю. Лишь уверена, что наше с вами решение повлияет на жизни тысяч людей. – Это бремя казалось ей слишком тяжелым. Как она может отвечать за жизнь и смерть стольких людей? Происшествие у озера заставило ее почувствовать собственное бессилие. Никто, будь то ее отец, император Великой Чао или военный наместник царства Юэ, не мог помочь снять бремя ответственности за народ Ебэя. Или это лишь иллюзия и принцесса никогда не влияла на судьбы ебэйцев?
– В племени Хэйшуй нет рабов, – немедленно проговорил Ло Хоси. – Мои люди хотят вернуться в Ебэй, даже если умрут на обратном пути.
«Но в племени Хэйшуй больше тридцати тысяч человек! – подумала Цинхэн. – Как вы можете говорить за всех?» Она не сказала этого вслух, потому что никто не мог говорить за всех. Кто вообще может принимать решения о жизни других? Даже если эти другие добровольно отдали власть в твои руки.
Хуан Лин сочувственно покосилась на Цинхэн. Без титула и власти она была всего лишь девятнадцатилетней девушкой, которая и жизни-то по-настоящему не видела. Слишком жестоко взваливать судьбу Семи племен Ебэя на ее плечи.
– Тогда давайте обсудим. Стоит ли нам продолжать убивать скот или нужно поспешить обратно в Ебэй? – спросила Хуан Лин, не в силах сдержать горькую усмешку. Существовала ли на самом деле какая-то разница? Оба пути скрывались во тьме, а надежда была подобна масляной лампе на ветру. Никто не знает, когда она погаснет.
На рассвете Чэн Юаньтао и Чжу Ин стояли бок о бок, наблюдая, как ебэйцы массово собирали лагерь и уходили.
– Племя Хэйшуй