– Если она та, кто вам нужна, генерал, то придется подождать еще около трех дней.
– Она та, кто нужна его величеству, – поправил я его.
Я всего лишь солдат по имени Се Юйань – если бы я ждал такую девушку для себя, то что там три дня, и за всю жизнь не дождался бы.
Император однажды похвалил меня перед мастером Цзе: «Се Юйань лучше всех моих подданных умеет ждать». В то время мастер Цзе все еще был одним из самых близких к императору людей; без малого двадцать лет Цзе служил ему. Сам император сказал: «Без Цзе Хайтяня не было бы великой династии Чао». А еще он говорил: «Все вокруг восхищаются моими Ланьи, но они не знают, что все семь тысяч не стоят и мизинца мастера Цзе». Многие думали, что это вежливое преувеличение, которое император произносил в адрес многих подчиненных. Наш правитель, без сомнения, великодушен и мудр, но главная его сила заключается в способности видеть людей насквозь и использовать их в свою пользу. Я знаю, что тогда император говорил о ценности мастера Цзе абсолютно серьезно. Я вообще не помню, чтобы правитель лгал или льстил кому-то. Он всегда говорит серьезно, но часто придворные неверно толкуют его слова.
А потом мастер Цзе был казнен у ворот дворца руками Чжи Цзиньу. Этот Чжи Цзиньу – просто вышитая подушка [21], красивая пустышка, да и только. Он даже не умел как следует меч в руках держать, а ноги у него подкашивались при виде крови. Во время казни ему потребовалось нанести по шее Цзе Хайтяня целых семнадцать ударов, прежде чем все закончилось. Мастер умирал тогда поистине мучительной смертью, и даже его величество при виде этого не смог сдержать слез.
Ну что ж, а много ранее его величество похвалил мою выдержку и терпеливость перед мастером Цзе. А ведь на самом деле я просто ненавижу ждать. Ты никогда не готов к ожиданию, и это невозможно сделать, как ошибочно полагают некоторые; ожидание – это постепенное истощение, способное довести тебя до полного краха. Его величество сказал, что я самый терпеливый не потому, что у меня, этот крах наступает позже всех – причиной была моя уверенность в том, что, кроме меня, никто с такими задачами не справится. Зачастую способность делать что-то достигается не из-за крайней талантливости, а просто из-за отсутствия выбора. Многие люди не понимают этой истины, потому что не желают смириться с судьбой. А я принял свою судьбу.
И вот я на Ебэйском плоскогорье, в месте под названием Байма. Девушки здесь красивые, вино восхитительное, также слышал, что здесь есть горячие источники. Но я энергично потер лоб и начал ждать. Все равно эти прекрасные вещи не способны сильно скрасить мое ожидание. Может, оно займет намного больше трех дней. Я смогу окончательно убедиться, что нашел нужную девушку, только когда увижу ее своими глазами – как и сказал император.
Глава вторая
Я очень люблю позднюю осень, особенно утром. Каждая травинка на лугу уже пожелтела, и ее покрывает корка сверкающего кружевного инея. Когда взойдет солнце, эти кружева превратятся в капельки росы и растекутся по золотой траве. Это так прелестно!
Чу Е говорит, что осень на нашем плоскогорье далеко не самая красивая, а вот лес Иньгуань на горе Цзюйянь [22] в это время действительно восхитителен. В одну ночь листья всех деревьев на горе становятся огненно-красными и такими яркими, что начинает рябить в глазах. Опавшие листья, покрывающие землю леса, мягче самого толстого одеяла из медвежьей шкуры, и целый табун лошадей может проскакать по ним абсолютно бесшумно.
– Как-нибудь мы съездим вместе с тобой посмотреть на него, – пообещал он.
– Тоже мне, удивил! – Я показала ему язык. – Мне вообще леса не нравятся! Люблю луга и степи.
Чу Е сказал, что, хотя и степи Ебэя необъятны, они не сравнятся с Великой равниной царства Хань, что на Северном материке. Луга там тоже не охватить взором, но еще они густо покрыты сочной травой и прочими растениями. Весной эти луга превращаются в моря цветов с бутонами размером с чашу и стеблями высотой в пояс. Осенью же там появляется ярко-красная трава Аяо, которая еще прекраснее цветов.
– А когда ты успел побывать на Северном материке? – удивленно спросила я.
– К-хм, – Чу Е немного покраснел, – слышал это от торговца мехом родом из Хобэя [23]. Но мы можем вместе съездить и убедиться.
– Ну уж нет! – Я поморщила нос. – Вот на наших лугах трава по щиколотку и похожа на теплый домашний ковер. Это же намного лучше!
На самом деле, мне очень хотелось увидеть красные деревья леса Иньгуань и почувствовать аромат кустистой травы Аяо, но, услышав предложение Чу Е, я ни за что не могла согласиться. В племени все хвалят его наперебой, восхищаясь, какой он замечательный воин. Подумаешь, его часто отправляют в какие-то далекие дали, ну и что с того? Только этим и хвастается постоянно.
– Принцесса, ты что, замечталась о нашем великом воине? – Шаги моего коня шу [24] замедлились, и пегая лошадь Е Цзы догнала нас. Она заметила мой задумчивый вид и решила меня поддразнить.
– Сколько раз просила тебя не называть меня принцессой! – Я притворно нахмурилась. Принцессой была моя старшая сестра Лянь. Хотя мою матушку и уважают, но она имеет всего лишь статус наложницы. А покойная мать Лянь была главной женой хана, поэтому только сестре полагается титул принцессы. Пусть отец и обожает меня, тем не менее он очень серьезно относится к вопросу статуса. Многие называют меня принцессой Чжуянь, но это всего лишь прозвище, а не формальный титул.
– Да, глупая служанка понимает свою ошибку, принцесса Чжуянь, – хихикая, продолжила Е Цзы. Она не обратила никакого внимания на мою просьбу.
– Я действительно думала об этом дураке, и что? – В моей руке была желтая засохшая травинка, которую я стала легонько грызть.
Е Цзы вздохнула.
– Но ведь Чу Е не заслуживает того, чтобы его называли дураком. Он…
– А вот и дурак!
На самом деле знаю, что это неправда. Чу Е – один из умнейших людей нашего клана. Конечно, я это понимаю, но еще просто терпеть его не могу!
– Почему же тогда за таким дураком столько девушек бегает? – Е Цзы прикрыла рукой улыбку. Это действительно так – когда Чу Е мчался на своем черном коне по полю, он притягивал,