– Правда, есть! – не сдержался мальчик.
– Да где?! – сердито отозвалась женщина. – Ты один видишь, так неужели мы все ослепли?
Гун Гуйсуй рассердился, услышав ее резкие слова. Он указал на воду и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но внезапно замер. Волны поблескивали, однако в глубине была только синева. Куда делись белые тени?
– Э-э… – протянул он.
Наконец Го Цзыцяо громко рассмеялся. Увидев сердитое выражение лица Гун Гуйсуя, он поперхнулся и закашлялся:
– Кхе-кхе… Да какая разница, что это… Кхе-кхе… В слабой воде ведь ничего не живет. Лучше нам забыть об этом, – виновато проговорил Го Цзыцяо, подавляя смех.
Лицо Гун Гуйсуя помрачнело, но что он мог сказать? Почему белая тень внезапно исчезла? Он не сомневался в том, что видел, но последние два дня плохо спал. Гвардеец смущенно замолчал.
Увидев, что тот не собирается его ругать, Го Цзыцяо быстро сменил тему:
– Ты заметил, что с этими птицами что-то не так?
Как и ожидалось, Гун Гуйсуй отвлекся и поднял глаза:
– Что именно? Выглядят странно?
– Они не издают ни звука! – без раздумий выпалил Го Цзыцяо. План отвлечь друга удался, и на его лице мелькнула гордость.
– И правда. – Гун Гуйсуй снова прищурился, а затем его фигуру вдруг накрыла тень. Большая птица устремилась вниз.
– Осторожнее! – вскрикнул Го Цзыцяо.
– Чего бояться? Она же здесь не для того, чтобы сожрать нас, – презрительно отозвался Гун Гуйсуй. Огромная птица на самом деле не спустилась, только пролетела высоко над их головами, но порыв ветра, который поднялся от ее крыльев, заставил плот немного закачаться.
Го Цзыцяо ухмыльнулся и обеими руками поднял кожаное весло над головой. Послышался плеск, и жидкий птичий помет обрушился на несколько плотов авангарда и прочертил линию на воде. Как и ебэйцы, Гун Гуйсуй был застигнут врасплох и получил по голове горячим снарядом. Белый, дымящийся птичий помет источал резкий запах и медленно скользнул по щеке его скривившегося лица.
Ш-шух!
Мощная стрела вылетела с первого плота, но, выпущенная разгневанным Гун Гуйсуем, потеряла силу еще в сотне шагов от птицы и криво упала вниз. Огромная птица равнодушно махнула крыльями и полетела обратно к своим собратьям. Сверху раздалась ясная и громкая птичья трель:
– Есунь! Есунь!
– Она закричала! – удивленно сказал Го Цзыцяо.
Когда первый плот постепенно скрылся из виду, плот Чжу Ина вошел в озеро.
Цинхэн была с ним, но генерал-командующий почти забывал о ее присутствии. Большую часть дня принцесса просидела в дальнем конце плота, обняв колени и молча глядя на озеро. Она сняла холщовое одеяние, и мягкая зеленая парчовая юбка делала ее кожу еще белее и нежнее. Чжу Ин не знал, что произошло в ебэйском лагере, но принцесса Цинхэн в парче явно не была той Цихай Лянь с Бисяньского перевала.
– Есунь! Есунь! – В туманном небе кричала большая птица.
Потухшие глаза Цинхэн вдруг загорелись. Она обернулась и спросила сидящую рядом с ней служанку:
– Что это за звук?
– Птица кричит. – Чжу Ин задумчиво посмотрел на небо. – Как интересно – они следуют за нами с Сюньчжоу.
Он никогда не обращал особого внимания на птиц и зверей в болоте Ечжао, его больше тревожили люди. Но почему-то этот птичий крик словно пробудил что-то в его памяти. Он не знал, что именно, но почувствовал смутное беспокойство.
– Та птица! – с улыбкой сказал солдат, держащий весло. – Она без конца кружится впереди! Начинает кричать и пикирует, чтобы сбросить помет, даже издалека это видно. Многие братья впереди уже пострадали.
– Кричит… – неожиданно сказала Цинхэн. – Почему она так кричит?
Словно в ответ на ее вопрос, большая птица снова крикнула:
– Есунь!
– Есунь! Есунь! Она кричит «есунь»? – Голос Цинхэн звучал ясно и громко. Когда она повторила, это больше не казалось птичьим криком и стало похоже на какое-то имя.
– Есунь? – Чжу Ин почувствовал, что имя ему знакомо. Возможно, он прочел его в какой-то древней книге. Но когда они покинули землю и погрузились на плоты, большая часть привезенных книг осталась в Сюньчжоу. Даже если бы он запомнил этот странный птичий крик, то все равно не знал, где потом искать информацию.
Цинхэн, похоже, очень понравилась большая птица. Она подняла лицо, подражая птичьему крику. Принцесса вновь казалась любопытной молодой девушкой, забыв всю печаль, тоску и горести последних двух дней.
– Птицы есунь! – тихо пропела она.
«У Цинхэн действительно приятный голос. Когда она подражает птице, это звучит почти как песня», – внезапно подумал Чжу Ин и посмотрел на принцессу. Мерцание волн отражалось на ее белоснежных щеках, отчего казалось, что все тело девушки сияет.
Глава пятая
Двойные озера
Ло Эр, один человек из Сюньчжоу, решил построить башню Вэйсян [63] на краю болота Ечжао. Он вырыл в земле колодец глубиной более десяти чжанов, но так и не добрался до воды и видел лишь белый камень. Эр очень удивился и хотел продолжать рыть, однако для этого пришлось долбить белую породу. Вдруг над головой откуда ни возьмись пролетела странная птица и уронила помет. Тот пах так ужасно, что Эр был вынужден сжечь листья имбиря. Вскоре земля содрогнулась, и из болота Ечжао выползла белая змея: длиной она была с несколько ли, но ни хвоста, ни головы не видать. Эр заглянул в колодец и увидел, что белый камень пропал, а из земли бьет вода. Он так испугался, что покинул башню Вэйсян.
«Чудеса болота Ечжао»
Из-за двери донесся голос стражника:
– Генерал Чэн просит аудиенции.
Он ответил:
– Понял. – Он поправил одеяние и обратился к А-Лянь: – Чэн Юаньтао пришел, хочешь тоже с ним встретиться?
А-Лянь с улыбкой ответила:
– Конечно хочу. Этот Чэн с вечной угрюмой гримасой обманом заманил лучшую певицу нашего племени Ванмо в свой Хуачэн. Даже не позвал нас выпить на празднике в честь месяца с рождения собственного сына, разве не стоит его побранить?
Он беспомощно вздохнул:
– Чэн Юаньтао ведь теперь генерал-губернатор… Тебе следует быть осторожнее в высказываниях.
А-Лянь возмущенно посмотрела на него:
– Да он же практически мой зять!
Путешествие на юг было трудным и опасным. Постепенно острая конфронтация между армией Юэ и ебэйцами сошла на нет, и они оказались неразрывно связаны. Среди солдат Юэ было немало других, кто, как и Чэн Юаньтао, женился на женщинах из Ебэя. Неудивительно, что А-Лянь не обращала внимания на этикет.