Для Чэн Юаньтао одним из самых раздражающих занятий в Ебэе было приготовление супа. Вскоре после того, как разожжешь огонь, суп начинал кипеть. Можно было долго наблюдать за пузырьками, а потом взять ложку, попробовать и обнаружить, что суп еще даже не горячий.
Болото Ечжао сейчас было похоже на котел с кипящим супом: изначально кристально чистая и спокойная озерная вода закипела и вздыбилась волнами, а снизу поднимались огромные вихри пузырьков, выталкивающие на поверхность столпы жидкости. Конечно, даже не опуская руку с плота, Чэн Юаньтао знал, что вода даже не теплая.
Он ошеломленно смотрел на бурлящее озеро, и его спина под жилетом покрылась холодным потом: если озеро действительно представляло собой кипящий котел, то середина находилась именно там, где сейчас был Чжу Ин. Прошло совсем немного времени с тех пор, как они доплыли до большого озера, а слова Чжу Ина уже стали пророческими.
Хоть вода и слабая, это не означает, что у нее нет силы. Даже находясь далеко от центра кипения, плот под ногами Чэн Юаньтао сильно трясся, а с соседних доносились панические крики.
Чэн Юаньтао вскочил на ноги и громко закричал:
– Выходим на берег! Выходим на берег!
Волны, казалось, становились все сильнее. Разве смогут эти наспех сделанные плоты выдержать подобный шторм? Но на озере было столько людей – никто не слушал Чэн Юаньтао. Кто-то опускал паруса, кто-то поднимал весла, кто-то поворачивал – спереди и сзади царил сплошной хаос. Недалеко два плота столкнулись друг с другом, и резкие крики о помощи в мгновение ока смолкли в слабой воде.
Чэн Юаньтао смертельно побледнел, сжимая кулаки так сильно, что костяшки потеряли всю кровь. Он ничего не мог поделать. Даже при большом везении сможет взять под контроль только собственную группу из десяти плотов.
Вдруг со стороны основной группы раздался слабый звук железной флейты. Это был самый распространенный музыкальный инструмент в армии Великой Чао, но звучал он как-то необычно. Звук становился все громче и чище, поднимаясь в небеса и увлекая сердца людей. Эта мелодия прорвалась сквозь крики, мимоходом затронула слух и тут же исчезла. Почти мгновенно шум над озером стих, а когда поднялся снова, люди будто неосознанно приглушили голоса. Наконец звук флейты раздался снова. На этот раз он был очень отчетливым и звучал не один – к мелодии добавился голос, грустный и переливчатый. Ко всеобщему удивлению, это была старинная ебэйская песня «Вернувшаяся лодка». Она была посвящена возвращению домой давно уплывшей родни. Кто-то на соседних плотах начал неуверенно подпевать:
Сыночек уплыл за моря,
Сыночек за океан ушел,
Сыночек всюду побывал,
Сыночек возвратился домой.
Сыночек возвратился домой,
Страну он всю исходил.
Был так труден твой путь,
Так зачем же ты в море уплыл?
Что жизнь тебе и что смерть?
Скажи мне, сыночек, ответь.
Давно ли угасла мечта?
Ты в чужих краях побывал.
Ты в чужих краях побывал,
Нужда возвратила домой.
Был так труден твой путь,
Какой будешь суп, мой сынок?
А в море бурные волны гремят,
Свирепые ветры свистят.
Прошу я ветер ночной:
Верни мне сыночка домой.
Верни мне сыночка домой,
Страну он всю исходил.
Был так труден твой путь,
Почто холодом себя изморил?
Один за другим к пению присоединились звонкие, хриплые и даже детские голоса, и люди на плотах запели. Даже ебэйцы вокруг Чэн Юаньтао, забыв обо всем, надрывали голоса. Песня грохотала и отдавалась эхом на озере, а с берегов взлетали потревоженные разноцветные насекомые и птицы. Волны на озере становились сильнее, но благодаря песне паника постепенно утихла. Гребцы, объединенные песней, изо всех сил старались добраться до берега и не поддавались страху, даже когда соседние плоты переворачивались.
Пробыв так долго в армии, Чэн Юаньтао, естественно, знал происхождение этой железной флейты. Много ли людей способны дуть в нее с такой силой, чтобы перекрыть крики? Он просто не ожидал, что Чжу Ин придумает такой план, и не предполагал, что флейтистов окажется настолько много – подобный масштаб не подготовить за один день – и что генерал-командующий еще и выберет именно эту песню. Однако какими бы неожиданными ни оказались действия Чжу Ина, сможет ли он сам спастись? Когда Чэн Юаньтао оглянулся, то увидел, что вода позади бурлит все яростнее, и вдалеке уже неслись огромные белые волны.
Цинхэн посмотрела на Чжу Ина, и Чжу Ин тоже посмотрел на Цинхэн.
Цинхэн посмотрела на железную флейту в руках Чжу Ина.
Когда император пришел со своими Пятью армиями, он собирался уничтожить не только людей в Ебэе. С этого момента все популярные народные песни Ебэя были запрещены, как и разноцветные знамена Семи племен. Тех, кто осмелился бы нарушить запрет, ждало суровое наказание. Цинхэн не слышала песню «Вернувшаяся лодка» уже очень давно, и вот она вылилась из флейты в руках генерала Великой Чао. Девушка понятия не имела, сколько еще секретов скрывал мужчина перед ней.
А вот Чжу Ин уставился на грудь Цинхэн.
Какой бы ни была одежда, он всегда видел принцессу с наглухо застегнутым высоким воротником. Чжу Ин полагал, что из-за знатного положения Цинхэн не показывает даже белоснежную шею, но теперь понял истинную причину. Внезапный толчок сбил Цинхэн с ног, и солдат поспешно потянулся к ней, схватив за воротник. Как могла тонкая зеленая парча выдержать хватку больших ладоней, привыкших держать меч? Со звонким треском парча разошлась под звуки флейты и пения, обнажая шею и грудь. Они были ослепительно белыми, а на шее висела золотая подвеска с драгоценным камнем размером с голубиное яйцо, который лежал на ключицах и излучал мягкий голубой свет.
Когда Цинхэн встретилась глазами с Чжу Ином, она наконец очнулась. Девушка поспешно прикрылась руками, покраснела, а ее глаза вспыхнули от гнева.
– У тебя тут… – Чжу Ин указал на ее грудь.
– Что! – резко отозвалась Цинхэн и быстро повернулась спиной.
Чжу Ин лишь вздохнул. Прямо сейчас они находились в смертельной опасности, а эта женщина еще могла злиться на такие глупости. Смерти не боится или просто растерялась? Он потянул Цинхэн за плечо и выставил руку, чтобы сорвать подвеску с драгоценным камнем. Но как только коснулся цепочки, его пальцы как будто что-то укололо, и вся