Обернувшись кошкой, она с важным видом проследовала в тории и исчезла за темной завесой, по которой скользили странные тени.
– Надеюсь, она в порядке, – прошептал Хати.
Джин вышел вперед и поклонился:
– Почтенный бог, я готов разгадать твою загадку.
Райдзин выпятил грудь и широко ухмыльнулся, демонстрируя два ряда хищных желтых зубов.
– Смертыш. Вот это будет веселье.
В воздухе зажглись слова:
слаще чем лето
снегов холоднее и
вмиг исчезает
Джин сосредоточенно сдвинул брови и пожевал нижнюю губу.
Холоднее… слаще… вмиг исчезает… Что же это? Слово будто вертелось у Тессы на языке, но она почему-то никак не могла его вспомнить.
Джин переступил с ноги на ногу. Тесса могла бы поклясться, что у него нет ни единого варианта ответа.
Сладкое… холодное…
И тут ее осенило!
Тесса охнула, пораженная догадкой. Как бы ей хотелось ответить вместо Джина, но – вдруг это запрещено правилами и Райдзин их обоих отправит в Целительные палаты? Мороженое, Джин! Твое любимое мороженое! Еда, которую ты готов есть на завтрак, обед и ужин! Десерт, которым мы с тобой лакомились чуть ли не каждый день этим летом! Тесса сжала кулаки. Вот бы отправить ему невидимый бумажный самолетик из ку с ответом. Ну давай, Джин, думай…
Джин нахмурился, как будто и вправду читал невидимое послание.
– Это… мороженое?
Фудзин, вмиг возникший на перекладине, поднял дубину…
И указал ею на мрачную завесу.
– Так и быть, смертный. Проходи.
Джин, который до этого момента стоял замерев и вытянувшись, словно статуя, наконец позволил себе расслабить плечи, однако продолжил крепко держать свой бо.
– Благодарю вас, боги.
Затем, повернувшись к Хати и Тессе, он помахал им рукой и добавил:
– Жду вас на другой стороне.
С этими словами он шагнул в тории и исчез в темной бездне.
Райдзин смерил оставшихся невезучих суровым взглядом и гаркнул:
– Чей черед?
Тесса нервно сглотнула:
– Мой.
Она посмотрела на Хати, но тот почему-то отвел глаза.
– Ты чего?
– Не хочу быть последним, – тоскливо произнес мальчик, вертя в пальцах палочку с цифрой «4».
Тесса протянула ему свою:
– Хочешь, поменяемся?
– Ты серьезно? – Глаза Хати стали похожи на блюдца. – Это было бы здорово. Я как трус себя веду, знаю, просто…
– Все нормально, – оборвала его Тесса. – Мы команда, не забыл? Мими уже где-то там, на Летней арене, и Джин вместе с ней. И мне все равно, какая я буду по счету, – главное, чтобы мы держались вместе.
Хати слабо улыбнулся:
– Спасибо тебе, Тесса-тян.
Вот это да. Он впервые назвал ее по имени. Джин с Мими постоянно обращались к ней «Тесса», но только не Хати.
– Вместе мы победим, – заверила его Тесса. – Лучший мы клан или нет, в конце концов?
– Я… я уже даже почти в это верю.
– Помнишь, что Мими сказала? «Есть разница между тем, что действительно невозможно, и тем, что якобы невозможно».
– По мне, так одно и то же. – Он картинно закатил глаза – мол, ну вас с вашими вдохновляющими фразочками, – и расправил плечи. – Пожелай мне удачи.
– Я желаю тебе всей удачи мира и целое море солнечных мыслей!
На сей раз улыбка у Хати вышла куда более уверенная.
– Действительно невозможно… и якобы невозможно… Звучит как девиз. Сейчас проверим, права была Мими или нет.
Хати поклонился Райдзину. Сердце у Тессы забилось, как птичка в клетке.
– О достопочтенный бог, позволь узнать, какую загадку ты приготовил для меня?
Бог грома весело крякнул:
– А вот и наш трусишка. Вечно напуганный маленький дух. Тебе никогда не обрести настоящую силу, если будешь играться со своим огнем так же, как сейчас. Только лишний раз обожжешься.
Тесса, вспыхнув от негодования, шагнула вперед, но Хати остановил ее жестом.
– Мой огонь всегда меня обжигает, – тихо произнес он. – Он сильнее меня. Он не дает мне быть с моей семьей, мой огонь. Конечно, я обожгусь, но я к этому готов.
– Он часть тебя, – отчаянно прошептала Тесса, но Хати ее не услышал – взгляд его был прикован к трем строкам из электрических искр.
Райдзин презрительно усмехнулся:
– Загадка как раз для тебя, огонек.
так обжигает
как не по силам огню
но льда холодней
Тесса оцепенела. У нее не было ни малейшего понятия о том, что загадал Райдзин. Холоднее льда, но обжигает сильнее, чем огонь? Полная бессмыслица. Может, это какой-то химический элемент или что-то в этом роде? Боги, Хати-то как догадается, что это такое?..
Ее товарищ по клану почтительно поклонился:
– Страх, Райдзин-сама. Ответ – страх.
– Входи, юный Хатиман, – прогремел появившийся на мгновение Фудзин и снова исчез.
– Ты справился! – прошептала Тесса.
Хати стоял как вкопанный. Пришлось легонько толкнуть его в спину, чтобы он оторвал ногу от земли и шагнул в тории. Тесса ошеломленно покачала головой. Ну и ну. Она и подумать не могла, что эти боги – на первый взгляд такие могучие и отважные – вообще знают, что такое страх…
Что до ее собственного страха, он гнал ее вперед, не давая опустить руки, все это время.
Мир перед глазами Тессы стремительно исчезал, превращаясь в белую клубящуюся дымку.
– Достопочтенный Райдзин. – Тесса поклонилась. – Я готова разгадать твою загадку.
– Невезучая, – прошипел Райдзин.
По спине Тессы побежали мурашки. Невезучая? Да ведь мы все невезучие, почему он только меня так назвал?
Но времени на размышления у нее не было, ведь в воздухе уже мерцали слова:
что наступает
если рассыплется в прах
все то что было
Тесса пробежала строки глазами и украдкой взглянула на Райдзина. Нет, от этого великана, свирепо взирающего на нее из-под насупленных бровей, помощи точно не дождешься.
Она прочла загадку еще раз.
Потом еще раз.
Да что же это может быть?
Проем врат начал расширяться. Тории нависли над Тессой, словно зияющая бездна. Тессу охватила паника; мозг впал в ступор. Она представила, как на той стороне ее друзья беспокойно ходят туда-сюда, поглядывая по сторонам – где же наша Тесса? А она так и не появится. И невезучим придется втроем сражаться с кланами семерки.
И конечно же, она подведет Кита, не выполнив данного ему обещания…
– Время на исходе, – прогрохотал Райдзин. – Я уже хочу поскорее вернуться в свое святилище и спокойно досмотреть битву в обнимку с банкой маринованных слив. Свою работу я честно выполнил. Так что не тяни с ответом, невезучая.
– Я… хм… то есть…
Тесса медленно склонилась перед Райдзином, стараясь выиграть еще хоть чуточку времени. Вокруг уже не было почти ничего,