Платформа снова резко накренилась, и невидимые предметы с грохотом посыпались на пол. В мерцающем багровом свете я наконец поняла, откуда пришел тот первый сокрушительный удар.
Перед нами зиял огромный разрыв в стене рубки. Металл был загнут наружу, словно когти гигантского зверя. В багровой мгле за проломом медленно плыли очертания других летающих островов. Мы стояли на краю пропасти.
Наклон палубы неумолимо тянул нас к разрыву. Я вцепилась пальцами в решётку пола, пытаясь удержаться, но меня всё равно тянуло вперёд.
Гесс поймал меня левой рукой, с силой выдергивая обратно. Медленно выпрямился, стиснул зубы и упёрся ногами в консоль. Его мышцы напряглись, дрожа от усилия. Лицо исказилось яростной сосредоточенностью.
«Слышишь?» – подумал он, и я почувствовала, как его сознание работает быстро и холодно, словно машина, анализируя и сортируя факты. «„Не пускают“. „Нарушение“. Несанкционированная угроза. Мы снова играем по исключительному сценарию».
«Продолжаем историю с шервовой кладкой», – сразу сообразила я, цепляясь за его предплечье, чувствуя под пальцами напряжённую ткань комбинезона. – «Видимо, наша компания им категорически не по нраву».
«Бинго. Режиссёрам не нравится наша манера импровизировать. Вносят свои коррективы».
В проёме сломанной стены, среди едкого пара и дыма, что-то пошевелилось. Тёмное, кожистое, огромное. Край чего-то, похожего на гигантское крыло, мелькнул, и платформа снова вздрогнула от скрежещущего удара. Сверху посыпались обломки стены. Один из них попал мне в плечо, и я вскрикнула от боли.
– Он летает! – прошептала я, не веря своим глазам. Ожидала увидеть что-то ползущее, земное. Но вместо этого передо мной вновь возникло крыло.
– Конечно, летает, – процедил Гесс сквозь стиснутые зубы. Его острый, изучающий взгляд был прикован к тому месту, где промелькнуло существо. Он втянул воздух, словно принюхиваясь. Лицо Гесса, освещённое багровыми вспышками, стало сосредоточенным. – Цетраций. Крупная особь. Силикатные артроподы. Падальщик-санитар. Летающий. Его привлекают биологические отходы. Их используют их для зачистки локаций от органических останков. А мы их оставили за собой предостаточно. Идиотский способ, но эффективный.
Он произнёс это спокойно, с холодной сосредоточенностью. Краем глаза я тут же заметила, как Зориан бросил на него взгляд, полный неприязненного и изумления. Гесс, вооружённый, собранный и уверенный в себе, произвёл на него гораздо большее впечатление, чем раненый и растерянный великан.
«Мило. Убирать нас прислали прислали крылатую тварь», – я не удержалась от мысленной шпильки, пытаясь заглушить подступающую волну страха. Адреналин делал своё дело – леденящий ужас понемногу отступал, уступая место знакомой, холодной злости.
«Самый опасный уборщик в твоей жизни, маленькая лиглянка, – мысленно парировал Гесс. – Он не хищник в чистом виде. Он – летающая мясорубка. Слепой, но невероятно чуткий к вибрациям и энергетическим всплескам. И сейчас он уверен, что нашёл очень шумную, очень вкусную и совершенно беззащитную кучу мусора».
Из разрыва в стене, с оглушительным лязгом, показался коготь. Вернее, нечто, лишь отдалённо напоминающее коготь – огромный, серый, покрытый бугристой, потрескавшейся, как старая глина, кожей, с налипшими кусками чего-то тёмного и мокрого. Он с силой, от которой содрогнулась вся конструкция, упёрся в край пролома и с оглушительным, режущим слух скрежетом начал раздирать металл, словно консервную банку.
– Он сейчас доберётся до гравидвигателя! Доберётся до нас! – завопил Зориан, окончательно теряя остатки самообладания. Его голос сорвался на визгливую, почти истеричную ноту.
– Заткнись! – рявкнул на него Гесс, потом перевёл взгляд на меня, и наши глаза встретились в багровом полумраке. – Давай снова звук. На максимум. Оба ствола. Бьём в основание лапы, в сустав. Звуковой удар на расхождение. Создадим резонанс. Стреляй, я держу.
Я уже двигалась, тело само помнило, что делать. Оба плазера – тяжёлый, громоздкий «Буревестник» и мой верный, лёгкий «Стервятник» – легли в руки как влитые. Пальцы сами нашли едва заметные тактильные углубления под большими пальцами – переключатели режимов. Зелёные индикаторы полного заряда горели ровно и уверенно, обещая надёжность. Сердце колотилось где-то в горле, но разум был странно спокоен. Чистота действия.
«Готово», – мысленно кивнула я, принимая устойчивую стойку и передав ему ствол. Приняв в руку плазер, Гесс левой прижал меня к животу ещё крепче.
Его лицо в багровом, мерцающем свете было каменной маской сосредоточенности.
«На счёт три. Раз. Два…»
Мы выстрелили абсолютно синхронно. Не ослепительные, испепеляющие снопы плазмы, а два беззвучных, но ощутимо вибрирующих импульса. Воздух перед срезами стволов затрепетал, помутнел, словно в сильнейшей жаре.
Ударные волны ультразвука, встретившись у самой цели – у основания монструозного когтя, – сложились в один чудовищный, разрывающий гул. Его не было слышно ушами. Он ощущался всем телом – ледяной, сводящей скулы иглой, вонзающейся в кости, в зубы, в самое нутро, заставляя внутренности сжиматься в комок.
Эффект превзошёл все ожидания. Коготь цетрация дёрнулся, будто его ударило током высокого напряжения, и отщёлкнулся назад с резким, костяным хрустом. Раздался оглушительный, пронзительный, полный боли и ярости визг, от которого заложило уши. Чудовище, пронзённое острой болью, отдёрнуло лапу назад, вырывая из себя куски металла.
«Работает!» – ликующе пронеслось у меня в голове. Руки сами собой сжали рукоять плазера крепче.
«Не спеши радоваться, – осадил меня Гесс. – Он просто отдёрнул лапу. Сейчас очухается и вернётся. В десять раз злее. У нас есть не больше минуты». Он стремительно повернулся к Зориану, который всё ещё стоял у стены, оцепенев от неожиданности.
– Нравится? Нравятся сюрпризы? Ну, говори. Быстро. Как ты сюда попал? Где твой транспорт? Где выход?
Пленник, оглушённый визгом твари и нашей невидимой атакой, на мгновение остолбенел, словно не понимая вопроса. Потом его сознание, подстёгнутое страхом перед Гессом, пронзила ослепительная догадка. Его глаза метнулись к потолку.
– Пневмотросс… – Он говорил быстро, сбивчиво, словно торопясь выговориться. – Магнитный захват! Остров-донор! Я отцепился, чтобы… чтобы найти вас, пока вы были ранены!
– Где выход? – Гесс говорил спокойно, но в его тихом голосе слышалась такая угроза, что Зориан невольно вздрогнул.
– Наверх! – выдохнул он, дрожащим пальцем указывая в потолок. – Люк за главным пультом ведёт на внешнюю палубу! Мы можем добраться до него и… В тот же миг платформа снова содрогнулась, на этот раз от нового, страшного удара. Сверху. Прямо над нами. В потолке рубки, в том самом месте, куда показывал Зориан, с оглушительным хрустом и скрежетом сорванных заклёпок проломился тот самый люк. Оттуда с шипением повалили густые, клубящиеся клубы белого пара – выброс из повреждённой системы охлаждения.
«Вот и выход», – с мрачной иронией подумала я, глядя, как через багровую дыру в небе Майрана медленно скользит огромная кожистая тень. «Прямо в пасть. Очень гостеприимно».
«Не в пасть, на