– Ты не убийца, – тихо, но очень четко сказал он, и его слова звучали как отпущение всех моих грехов. – Ты – воин. И сегодня ты совершила самый тяжелый воинский долг. Запомни это.
Я молча кивнула, не в силах произнести ни слова, и уткнулась лбом в его грудь, слушая ритмичный, живой стук его сердца. Сердце, которое продолжало биться только благодаря мне.
Позади нас из-за скалы медленно вышел чернокожий глизеанец. Он не смотрел на тело своей бывшей напарницы. Его взгляд был прикован к Гессу. И в этих глазах-пустотах читалось не страх, а нечто большее – глубочайшее, почти религиозное потрясение и почтение. Он опустился на одно колено, склонив голову в глубочайшем поклоне, которого удостаиваются лишь правители и боги.
– Оранг, – произнес он, и его низкий, бархатный голос прозвучал в гробовой тишине как молитва. – Я узнал тебя.
✦✧✦
¹ «Из наставления для молодых офицеров Разведки. Кодекс инспектора Флота:Руководство по взаимодействию с неудобными реалиями (Издание 2567 года с момента Великого Откровения)»
Глава 33. Лифт
«Кодекс инспектора Флота, Статья 4.12: Милосердие – стратегический ресурс. Растрачивайте его с умом, но никогда не исчерпывайте до конца. Империя строится на силе, но держится на тех, кому была дарована милость»*.
Слово «Оранг», произнесённое чернокожим гигантом, прозвучало не как обычное имя, а как символ высокого положения, титул. Оно словно открывало дверь в другой мир. Туда, где мой Гесс был не просто игроком, напарником или учёным-биологом, а фигурой, перед которой склоняли колени.
Он остался неподвижен. Его рука, которая всё ещё касалась моей щеки, казалась единственным источником тепла в этом холодном и полном опасностей мире. Гесс Оранг смотрел на коленопреклонённого соплеменника без тени высокомерия. Его поза выражала лишь усталость и смирение, мне до сих пор незнакомое.
«Не вмешивайся, Си», – его мысль была мягкой, почти невесомой.
Гесс медленно убрал руку, его ладонь нежно коснулась моей щеки, оставив ощущение пустоты. Он с достоинством выпрямился, обернулся и уверенно направился к чернокожему великану.
– Светлых мыслей тебе, чётный путник, – произнёс внятно Гесс, и его голос обрёл новые, бархатные и повелительные обертоны, которых я прежде не слышала.
Глизеанец посмотрел на Гесса. Его обсидиановые глаза были полны немого вопроса. Гесс медленно протянул руку, но не для привычного нам рукопожатия. Он поднёс большой палец к лбу мужчины, который все ещё стоял на коленях, и легко, почти невесомо, коснулся его кожи чуть выше переносицы.
– Кто ты? – спросил мой мужчина, его палец застыл на месте, словно совершая таинственный ритуал.
– Тэр, сын Карона, из клана Ночных Ветров, – хрипло ответил глизеанец. Его могучее тело затрепетало от этого прикосновения.
Гесс произнёс тихо:– Твоя клятва принята, Тэр, сын Карона. Отныне ты под моей защитой, тьяр’ван¹ клана Ночных Ветров.
Он отнял палец и коротко кивнул. Тэр медленно поднялся на ноги. Мне показалось, что все его движения приобрели какой-то новый, скрытый смысл.
Десятисекундная сцена вместила в себя целую вечность истории глизеанской цивилизации. К сожалению, мне совершенно чуждой и непонятной.
«Архаичная церемония Глизы, известная в узких кругах», – мысленно пояснил Гесс, возвращаясь ко мне. В его ментальном голосе снова появилась знакомая самоирония. «Прости за спектакль. Но простые люди не меняют своих привычек тысячелетиями. Не стоит их разочаровывать».
Я кивнула, не произнося ни слова, осознавая больше, чем он мог выразить словами. Это не было театральным представлением. Это была демонстрация силы, но не грубой физической. Власть, чьи корни проникали так глубоко, что я не могла даже представить себе её масштабы.
Гесс перевёл взгляд на Зориана, который по-прежнему лежал неподвижно. Моё сердце сжалось от тревоги. Ведь я знала, о чём он подумал. Почему я, целительница с множеством способностей, не помогла Зориану?
«Не спрашивай», – отчаянно послала я ему мысленный импульс, прежде чем он успел открыть рот. «Пожалуйста, не вслух!»
Его взгляд был полон понимания. Гесс оказался готов принять даже моё молчание и не задавать лишних вопросов, несмотря на то, что я сделала с Зорианом в приступе гнева. Эта абсолютная вера была мучительнее любого допроса.
«В монастыре нам строго запрещали прикасаться к тем, кто был безумен или в конвульсиях», – мысленно объяснила я ему, не осознавая зачем. «Нам говорили, что Зеро² может… резонировать с повреждённой нервной системой, принять болезнь на себя. И даже погибнуть», – добавила я, чувствуя, как ускоряется мой внутренний монолог.
Гесс пристально смотрел на меня, и я заметила, как в его глазах вспыхнул знакомый азартный огонь. Он молча кивнул и резко повернулся к Тэру, который стоял в почтительной позе, будто ожидая дальнейших указаний.
– Тэр, расскажи мне историю Киры, – его голос снова стал властным. – Есть ли идеи о том, как покинуть эту проклятую планету?
– Мы пришли сюда, как и все остальные, господин, – Тэр указал на одну из тёмных ниш, скрытых в глубине скал. – Кира… – его взгляд на секунду задержался на безжизненном теле, и в его глазах промелькнуло нечто сложное. – Она убила мою напарницу-лидера ещё в начале, забрав Наблюдателя. Прилетела на луксе³. Корабль находится в сотне метров отсюда, за каменным выступом. Он в рабочем состоянии. Она думала, что я лидер. Надеялась, что я выведу её в финал. Узнала, что я ведомый, только когда мы не смогли активировать лифт.
В то время как Тэр излагал свои мысли, в моём сознании развернулся скрытый диалог с Гессом.
«Резонировать…» – его мысль была плотной, объёмной, пульсирующей. «Интересная формулировка. Ты права, Си. Вегетативная нервная система – слишком хрупкий механизм. Грубое внешнее вмешательство, особенно пси-поле, сопоставимое по силе с твоим, может вызвать непредсказуемый каскадный сбой. Нейротоксин, который его парализовал, – это тета-пептид⁴, производное яда майранской осы-молчальника. Он блокирует натриевые каналы, не разрушая их. Его действие обратимо».
«Обратимо?» – я мысленно задала этот вопрос, в котором чувствовалась острая, почти мучительная надежда.
Гесс ответил мне терпеливо: «Физиологически это так… Нужно не лечить его псионикой, а форсировать естественный процесс распада токсина. Следует стимулировать работу печени, усилить кровоток и стабилизировать синапсы. Я могу сделать инъекцию нейрометаболического стимулятора. Но нужен проводник. Стабильный ментальный импульс для направления биохимии, без попытки её переписать. Как дирижёр, а не композитор. Сможешь?»
Это был вызов. И безграничное доверие. Не исцеление грубой силой, а тонкая, ювелирная работа. Наше с Гессом первое настоящее сотрудничество не как воинов, а