– Не называй меня по имени нигде, кроме кабинета босса. – Он замедлил шаг у внушительной черной двери, остановился и мягко толкнул Софи к стене, положив руки ей на плечи. – Речь не о расшифровках, они и так скоро будут у нас. Ты пока мало понимаешь в нашем мире и многого не знаешь о своей семье. Чарльз, твой отец, был действительно выдающимся заклинателем. Он работал над древними текстами, восстанавливал утраченные заклинания. То, чего от тебя хочет босс, – это Oculum legatum [13]. – Сайлас помедлил, прежде чем продолжить. – Он прочел об этом в дневнике Чарльза. Твой отец создал ключ к дешифровке Книги Печатей и сохранил на сетчатке глаза. Печатную версию он уничтожил. Тот, кто владеет ключом, может читать книгу. Представляешь, насколько это невероятно? – Его тон при этом не был восторженным, но в нем звучало уважение. – Он использовал в формуле заклинания способ передачи информации, которым раньше пользовались, чтобы передать магию преемнику. Теперь и этого почти никто не умеет, но твой отец нашел способ защитить ключ таким образом. Он мог передать его только тому, кто посмотрит на него в момент его смерти. Босс полагает, что ты могла это видеть. Но я смогу переубедить его, рассказав, что заклятие, скорее всего, развеялось после того, как ты… умерла.
Софи окончательно запуталась. Мыслей было слишком много, и она подозревала, что успеет задать только один вопрос, но не могла решить какой. И все же одна вещь волновала ее сильнее прочего.
– Дневник? Ты ведь сказал…
– Я забрал его, – признался Сайлас, отпустив ее. – Ты должна понять, что то, к чему мы стремимся с боссом, – не зло. Настоящее зло – это Конгрегация. В наших планах не было причинения вреда тебе или кому-то из твоих близких. Нам просто нужен рычаг давления на тех, к кому все вы даже не имеете отношения. Чтобы изменить мир, а не заставить его прогнуться под нас, хотя тебе могли рассказывать другое.
– Я тебе верю, но… – Она запнулась, пытаясь подобрать правильные слова. «Но больше не доверяю», – услужливо подсказал внутренний голос.
Они молча посмотрели друг на друга, и Сайлас, будто уловив перемену в ее отношении, кивнул и молча развернулся в сторону двери.
– Знаю, что ты уже догадалась, но не называй его по имени, – тихо сказал он, подталкивая Софи вперед себя. – Лучше вообще говори поменьше. И не сопротивляйся, он… поможет тебе восстановить память.
Дождавшись кивка, Сайлас открыл дверь и надавил Софи ладонью на поясницу, чтобы она перешагнула порог. Девушка остановилась посреди кабинета, не решаясь идти дальше. Под тяжелым скучающим взглядом серебристых глаз, которые даже в полутьме мерцали и казались прозрачными, становилось не по себе. Ригби сидел в высоком кожаном кресле, закинув ногу на ногу, и курил, выпуская в воздух серые кольца дыма.
– Вот мы и встретились снова, мисс Ансуорт. – Он затушил сигарету и кивком указал на кресло возле стола. – Теперь, когда тебя ввели в курс дела, нам точно есть что обсудить.
На негнущихся ногах она подошла к столу и села, невольно скользнув взглядом по записям, беспорядочно раскиданным по столешнице. На них были изображены странные символы и рисунки, похожие на схемы и формулы, только на незнакомом ей языке. А прямо перед Ригби лежала небольшая книжица в кожаной обложке – дневник. Ригби заметил ее интерес и придвинул дневник к ней, словно позволяя взять. Но Софи не смогла, хотя очень хотела схватить его и прижать к себе.
– Думаю, ты уже в курсе, каким гением был твой отец. Он не только выяснил, где твоя прапрабабка спрятала расшифровки, но и расписал, как их можно извлечь. Я нахожу забавным то, что Конгрегация столько лет убила на поиск книги, хотя ответ был намного ближе. Но даже получив книгу, они не узнают, как снять печать с хранилища, а я, благодаря твоему отцу, узнал. Правда, не все так просто, ведь само заклинание находится в расшифровках. Но по крайней мере один компонент он упомянул. Ты ведь пожертвуешь немного своей крови ради общего блага?
Софи бросила испуганный взгляд на Сайласа. Он стоял в стороне, нахмурившись, но на это качнул головой, будто все было в порядке.
– Вам нужна только моя кровь? – опасливо спросила Софи, снова повернувшись к Ригби.
– Не только. Я бы не хотел жертвовать наследницей Ансуортов: вообще-то, ты могла бы пригодиться. – Он поднялся с кресла и, медленно обойдя стол, остановился напротив нее. – Но то, что, как мне кажется, ты унаследовала, гораздо ценнее. Я не стану тебя убивать, если ошибаюсь.
С каждой минутой Софи ощущала все большую нервозность. Но бежать было бессмысленно, поэтому она вжалась в кресло, с тревогой глядя, как Ригби стягивает перчатки.
– Что вы собираетесь делать? – испуганно спросила она.
Ригби не ответил. Он откинул ее волосы за плечи и грубо обхватил лицо ладонями, поднимая вверх, чтобы их глаза встретились.
– Meminerint abscondita [14].
Перед глазами поплыло, и под веками замелькали яркие картинки, быстро сменяя друг друга, как цветные узоры в калейдоскопе. Воспоминания возвращались наплывами, и если сначала это было терпимо, то вскоре начало ощущаться так, словно голову пронзали иглы. В какой-то момент боль стала такой невыносимой, что она словно сорвалась с обрыва в темноту. А потом открыла глаза, увидев перед собой приоткрытую дверь.
Из-за нее доносились приглушенные голоса. Отец сказал ей уйти в комнату, но Софи было неспокойно из-за этого «клиента», который пришел так поздно, да еще в сопровождении какого-то мрачного типа. Она не рассмотрела их лиц, и даже в кабинете гость не снял капюшон, оставшись в черной накидке. Из-под нее снизу выглядывало такое же черное облачение, похожее на юбку, но гость был мужчиной. Второй мужчина исчез из вида, и Софи предположила, что он стоит рядом с библиотекой, которой было не видно со входа. Отец и гость долго говорили о чем-то на итальянском, и Софи пыталась прислушаться, но не знала язык и не могла разобрать большинства слов.
Она прижимала к груди дневник, успокаиваясь от прикосновений к шершавому обрезу.
– Если бы я знал, Ваше Высокопреосвященство, – сказал отец по-английски, и Софи снова обратилась в слух. – Моя прабабушка занималась расшифровкой, это правда, но сама книга была давным-давно похищена. В своих дневниках она описывала поиски, но так и не смогла преуспеть. Последняя экспедиция стоила ей жизни.
– Вы ведь уже в курсе, – отвечал ему низкий голос с легким акцентом, – что на предстоящем заседании Совета будет обсуждаться