Перевод новеллы выполнен по так называемой «Рукописи пятого года эры Бунка», получившей свое название от обозначенной в колофоне датировки, соответствующей 1808 г. Авторский список этой рукописи не сохранился, но сохранилось несколько копий: в 1950 г. была найдена неполная копия, в которой впервые обнаружилась новелла «Узы двух жизней», а в 1951 и в 1952 гг. нашлось сразу несколько полных копий «Рукописи пятого года эры Бунка» из десяти новелл. «Узы двух жизней» переведены по списку Сэйсобон «Рукописи пятого года эры Бунка». Список Сэйсобон (西荘本) назван по имени частного книгохранилища Сэйсо бунко торговца и путешественника Одзу Хисатари (1804–1858).
Одноглазый бог
«Одноглазый бог» – короткая новелла, в которой воплотились значимые для автора мотивы, характерные и для его раннего сборника «Луна в тумане» (Угэцу моногатари), и для филологических работ, и для эссе: удел человека в эпоху смуты, природа поэтического дара, призрачность границ между людским миром и непостижимым для человека миром ирреального, японская история и мифология. «Одноглазый бог» – один из самых «личных» текстов Акинари, полный обаяния и юмора.
Сюжет прост: во времена феодальных междоусобиц второй половины XV – начала XVI в. юноша из восточных областей Японии, традиционно считавшихся культурно отсталыми, идет в императорскую столицу Киото учиться слагать стихи. Расположившись на ночлег в лесу Оисо на подступах к столице, он становится участником необычной пирушки богов и людей и в результате внимает божественному совету: «Только если будешь думать сам, создашь что-то свое».
Среди текстов, стимулировавших фантазию Акинари, можно указать на историко-мифологический свод «Анналы Японии» (Нихон сёки, 720), изданный в 1786 г. сборник рассказов «Удивительные истории о нынешнем и былом. Цветок эдельвейс» (Кокон кидан миюкигуса), где есть рассказ о встрече молодого самурая с ночной процессией чертей в лесу Оисо. В основе произведения лежат буддийские рассказы сэцува из сборников XIII в., устные предания об одноглазом боге по имени Итимокурэн, зафиксированные в путевых заметках Такэбэ Аятари «Записи время от времени» (Ори-ори гуса. Св. 3–1).
Кроме того, образный мир новеллы «Одноглазый бог» мог быть навеян живописными свитками «Забавные картины из жизни животных» (Тёдзюгига, XII в.) и «Живописный свиток ночной процессии ста чертей» (Хяккиягё эмаки, 1700), отобразив представления о чертях и оборотнях в эпоху Эдо.
Обитатели таинственного леса Оисо – это хорошо знакомые современникам Акинари персонажи устной и письменной популярной культуры, такие как горный подвижник ямабуси, состоящий на службе у хозяев гор тэнгу, круглолицый буддийский монах с мешком на плече «как на картинках», Хотэй – один из семи богов счастья, лисицы-оборотни.
Юноша простого звания, который хочет обучаться поэзии, – это герой, характерный не столько для XVI в., куда перенесено действие новеллы, сколько для времени Акинари, когда литература стала способом выразить свой личный опыт и идеи. Автор и сам в молодые годы был купеческим сыном, который не хотел торговать, а сочинял стихи и рассказы. Герои некоторых рассказов сборника «Угэцу моногатари» тоже мечтательные юноши, которых фантазия приводит к встрече с миром духов и оборотней. Но рассказ «Одноглазый бог» создан постаревшим Акинари, уже ослепшим на один глаз, как бог Итимокурэн, и писавшим неразборчиво, но зато «своим почерком», как синтоистский жрец, «похожий на Сарудахико из эпохи богов». Старый, наполовину слепой писатель, всю жизнь страдавший оттого, что изувеченные болезнью пальцы не позволяли ему красиво и правильно выводить иероглифы, наконец стал «доволен своим почерком» – и это не только о каллиграфии, но о собственном стиле жизни и творчества.
Новелла «Одноглазый бог» включена во все основные списки сборника «Харусамэ моногатари», ее наброски появляются и в самых ранних авторских черновых записях, хранящихся ныне в архиве университета Тэнри. Эта новелла предоставляет редкую возможность изучения процесса работы над текстом автора начала XVIII в. Настоящий перевод выполнен по «Списку Томиока» – тексту авторской рукописи Уэды Акинари.
Улыбка мертвой головы
Основанная на реальном происшествии трагическая история любви рассказана в сознательном противопоставлении «Повести Западных гор» Такэбэ Аятари, написанной более чем четырьмя десятилетиями раньше. Акинари предложил свою версию инцидента Гэнта, о котором можно прочитать подробнее в комментарии к переводу «Повести Западных гор». Неприятие архаичного стиля «Повести Западных гор» Аятари и возвышенно-романтического изображения героев-современников подвигло Акинари искать встречи с реальными участниками событий. В 1806 г. Акинари посетил престарелого Ватанабэ Гэнта, крестьянина, который в 1767 г. убил свою сестру, чтобы кровью смыть позор семьи – девушку не хотели видеть невесткой в доме ее возлюбленного. Беллетризованный очерк, написанный по горячим следам этой беседы, сохранился в архиве Акинари и по воле публикатора Фудзии Отоо в 1919 г. получил название Масурао моногатари – «Повесть о рыцаре». Поскольку сравнение интерпретаций инцидента в «Повести о рыцаре» и «Улыбке мертвой головы» стало предметом научных дискуссий, а также дало повод для рассуждений о писательской «кухне» Акинари, «Масурао моногатари» нередко включают в качестве приложения при публикации «Сказок весеннего дождя». Именно в «Масурао моногатари» Акинари критикует «Повесть Западных гор» как «искусственную», «сделанную» (цукуригото) и противопоставляет ее своему принципу «правдивости» (масасигото).
Принцип «правдивости» выразился прежде всего в том, что герои, как и их прототипы, занимаются крестьянским трудом и близким к нему ремеслом – производством рисового вина саке. Сатирическое изображение скупости и жадности винокура Госодзи, расцвеченное яркими бытовыми деталями, напоминает ранние рассказы Акинари в жанре «повестей о современной жизни» укиё дзоси. Проблема имущественного и социального неравенства воплощена в гротескном образе «бога богатства», которому поклоняется отрицательный персонаж, винокур Госодзи. В «Улыбке мертвой головы» Акинари «наказал» зло и исказил реальный финал трагедии, жертвой которой стала только осмелившаяся полюбить девушка, а все остальные были прощены властями. Однако автор остался верен «правдивости» в изображении примет своего времени, когда потомки самурайского сословия, с его идеалами и этическим кодексом, либо трагически не вписывались в реальность, либо превращались в торговцев и дельцов.
Перевод выполнен по «Рукописи пятого года эры Бунка» в списке Сэйсобон.