– Да мы совсем недалеко отъехали… – попыталась было возразить женщина.
– Извините, – вмешалась я. – Можно узнать, откуда вы отъехали? Как называется это место? Мы тут немного заблудились.
– Из Ольховинок мы. Именье наше там.
Я выразительно присвистнула, припоминая карту. Вот это мы круголя дали!
Ал, скорее всего, подумал о том же. Он, вообще, много, о чём сейчас думал, судя по его взгляду в мою сторону, однако в присутствии посторонних молчал, отложив серьёзный разговор до более подходящего времени.
Девица между тем продолжила свои уговоры.
Сошлись на том, что проводим барышню Аниту и её няню Устину до ближайшего крупного поселения, где путешественницы смогут нанять себе более надёжную охрану, чем продажный извозчик, сговорившийся с лихими людьми о том, что заманит в их сети единственную, горячо любимую дочь богатого землевладельца, сбежавшую из родительского дома навстречу приключениям и любви.
Пока нянюшка подбирала раскиданные вокруг кареты вещи, Алек проверял упряжь, а мы с Киаром поправляли собственную поклажу, болтливая Анита растрепала, что едет в Отрам на зимний бал-маскарад, где в прошлом году познакомилась с неким Виссаэлем, эльфом и адептом Школы одарённых, которому пообещала новую встречу, однако у папеньки вот-вот должна ожеребиться любимая кобыла, и везти дочь в столицу он пока никак не может. Поэтому девушка соврала, что едет в гости к подруге в соседнее имение, а сама договорилась с извозчиком Онисимом о содействии. С нянюшкой договора не было, но та слишком хорошо знала свою взбалмошную воспитанницу и в день побега была на чеку. Отговорить Аниту от безумной затеи не получилось, предупредить барина тоже, пришлось сопровождать. А тут ещё разбойники напали. Хотели не только ограбить, но и выкуп за барышню стребовать. Ужас!
Мы вежливо выслушали рассказ, под конец возбуждённо ведущийся на два голоса, сочувственно покивали и тронулись в путь. Алек правил каретой, мы с Киаром продолжали ехать верхом. Я пребывала в мучительных раздумьях. Всё-таки стоило сразу поведать друзьям о ташиде, особенно учитывая серьёзные подозрения в отношении пришлых.
Сама не заметила, как отдалилась от повозки. Вроде бы вот только что ехала вровень с вороным Алека, привязанным к задку экипажа, и вдруг отстала на полтора-два лошадиных корпуса. Киаритэй приблизился вплотную. Полагая, что мужчина хочет поговорить, повернула к нему голову. Дальнейшее произошло настолько быстро, что я пискнуть не успела, внезапно оказавшись зажатой между телом ташида и передней лукой его седла. Да и толку пищать сквозь плотно накрывшую рот чужую ладонь.
Он верно рассчитал подходящий момент. Алек сейчас слишком увлечён управлением каретой и частично растратил резерв в схватке с разбойниками.
Я всё-таки попыталась трепыхнуться, привлечь внимание друга, однако сделала только хуже, причём себе. Если до этого мы с трудом, но как-то помещались с Киаром в одном седле, то теперь я оказалась верхом на его луке. Пренеприятные ощущения.
Между там ташид набросил на свободную руку повод моего коня, развернул своего и ударился в бега.
– Стой! – Алек почуял неладное или услышал быстро удаляющийся топот копыт и, кажется, попытался что-то сделать, но тут пространство перед моими глазами странно дёрнулось и сместилось.
ГЛАВА 10
Я зажмурилась и снова открыла глаза. Нет, не показалось. Рощица рябинок, на которых деловито паслась стайка свиристелей, в одно мгновение приблизилась на добрые полверсты.
Что происходит?!
Бешеная скачка продолжалась. Киар больше не зажимал мне ладонью рот и даже выпустил из объятий, позволив удобнее устроиться в седле. Но это было невозможно. Меня постоянно выталкивало вперёд на лошадиную шею. Под двойным весом светло-серая кобыла быстро покрылась мылом и начала надрывно хрипеть.
– Хватит! Останови! – закричала я не в силах больше терпеть издевательства над собой и несчастным животным.
Сомневаюсь, чтобы за нами была погоня. Алек не бросит одиноких женщин в лесу, по которому бродят разбойники.
Ташид послушался и натянул поводья. Я сползла с седла и на подгибающихся ногах подошла к своему коню, который словно чуял – происходит что-то неладное – и беспокойно плясал на месте, только снежное крошево из-под копыт летело. Успокаивающе похлопала его по шее и угостила сухариком, нарочно припасённым для такого случая.
Киар молчал, терпеливо дожидался, пока смирюсь с неизбежным.
«Я должен вернуться в Хаттан».
На что я надеялась, пытаясь диктовать ему свою волю? Самонадеянно преуменьшила опасность и переоценила собственные силы. Дура… Хотя чего уж теперь локти кусать?
Сделала глубокий вдох и вскочила в седло. Поморщилась от боли между ног: знатно я отбила себе это место. Ерунда. До свадьбы заживёт. До моей-то уж точно…
Тем не менее через несколько вёрст я начала тихо постанывать, особенно, когда перелесок, сквозь который мы проезжали, расступился в стороны и явил нашему взору растянувшуюся вдоль берега реки деревеньку. Ветер доносил, а воображение соблазнительно дорисовывало звуки и запахи: вот кто-то топит баньку берёзовыми поленьями, кто-то готовит ужин – жарит картошечку с хрустящими шкварками. Хлопнула дверь, забрехала выслуживаясь перед хозяевами собака, звеня цепью о пустую миску, чтобы поскорее наполнили…
Я впервые с момента побега заглянула Киару в лицо – напряжённое, холодное, сумрачное:
– Если мы сейчас нормально не отдохнём, дальше ты пойдёшь пешком и понесёшь меня на руках.
Мужчина кивнул, принимая сказанное к сведению, скользнул по мне взглядом (надеюсь, я выглядела достаточно измученной и жалкой) и направил лошадь к деревне. Постоялого двора, как такового здесь не было, однако первый же встречный указал нам дом, предприимчивый хозяин которого соорудил пристройку, где за небольшую плату можно было переночевать. В отсутствие постояльцев помещение не пустовало, а превращалось в питейное заведение для развлечения своих же односельчан.
И именно во дворе этого дома топилась та самая банька. Вернее, уже настаивалась. У меня косточки заныли от страстного желания, как следует погреться. Но вместо этого пришлось вести лошадей на конюшню, рассёдлывать, вытирать от пота и чистить, подсвечивая себе огарком сальной свечи, то и дело его оправляя.
– Мы едем в Хаттан? – нарушила я не особо тяготившее меня молчание. Просто решила проверить, правильно ли понимаю происходящее.
– Да. Я говорил, что мне надо туда вернуться, – сухо ответил Киаритэй, обращаясь со своей кобылкой как заправский конюх.
– И ты бы вернулся, побывав в Отраме, прояснив возникшее недопонимание, – взвинченная большей частью из-за усталости и ноющей боли,