– Ты даже не знаешь, как меня зовут!
– Мари Каратти.
– Нет, – я покачала головой, понимая, что если сейчас скажу то, что должна, между нами всё изменится. Но иначе нельзя. – Я Мариэтта Дарвут. Твоя договорная невеста.
Марк был в шоке. А я, смотрела на него и рассказывала, что бы случилось в день свадьбы, и что к этому привело.
С каждым словом моя внутренняя боль выходила, и, когда я рассказала всё, что хотела, приняла решение. Оно пришло само собой. И озвучив его, я знала, что поступаю правильно.
– Учитывая, Марк, всё это, я готова подписать документ, что это я, Мариэтта Дарвут, отказываюсь вступать в брак.
– Но Мари! – голос Марка стал глухим. – Ты же любишь меня, а я тебя.
– Так будет лучше, – я вытерла глаза и, отвернувшись от Марка, встала. – Встреча с тобой принесла мне только беды и боль.
– Но Мари! Я тогда не знал, что ты такая чудесная, потрясающая!
– Конечно, меня травила ядом твоя любовница. Поэтому я была странной, болезненной и некрасивой. А ты был холодным и ждал моей смерти. Ты даже не пожелал узнать меня тогда, когда я была в беде.
– Мари! – Марк попытался снова коснуться меня, но я отстранилась.
– У меня перед глазами до сих пор твой холодный взгляд у алтаря. И я не смогу его забыть.Никогда.
Марк отошёл к дверям, чтобы не нервировать меня. Спокойным и уверенным тоном заявил:
– Я буду добиваться тебя, Мари, чтобы ты поверила в искренность моих чувств.
Глава 25
Я хотела, чтобы Марк скорее ушёл, чтобы не мучил моё сердце. Но он до последнего оставался со мной.
Марк пригласил лекаря, очень солидного старичка с белой бородой, который оказался одним из лучших лекарей столицы. Марк настоял, чтобы он использовал магический портал, только бы скорее прибыл ко мне.
Потом Марк проконтролировал, чтобы стражи порядка внимательно выслушали меня, но при этом не изводили вопросами и всё запротоколировали.
Лишь когда я подписала документ, стражи ушли. А вот Марк ещё стоял на пороге.
– Зачем ты это делаешь? Она же была твоей любовницей? Ты же её любил, – с горечью спросила я.
– Мари! – Марк попытался взять меня за руку, коснуться, но я не позволила.
Он, и до того бывший хмурым, стал совсем расстроенным.
– Мари, у меня не было любви к Корнелии. Это было головокружительным увлечением. Я увлекся её яркостью, смелым очарованием, но… быстро понял, что это всё яркая, красивая фальшь. И она стала невыносима, когда я встретил тебя и понял: то, что было в моей жизни раньше – это было всё не то. Только рядом с тобой я впервые почувствовал, что такое желание защищать, оберегать не по долгу, а по зову души. Каждую нашу встречу я ждал с нетерпением. И мне было не важно, что ты простолюдинка. Все мои расчётливые планы утратили смысл, потому что я встретил тебя. Я был эгоистичным, самовлюбленным повесой. Но рядом с тобой, клянусь, всё изменилось.
– Только, Марк, я тоже изменилась. Ты даже не представляешь, как.
– Мари, я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. И знай, я всегда рядом. Только позови.
Я качнула головой и закрыла дверь.
Оставшись в доме совершенно одна, почувствовала, как меня накрывает волна тоски. И даже ворчливого дядюшки не было рядом. И Лапушок до сих пор не вернулся.
Чувства беспокойства за фамильяра не было. Благодаря нашей незримой связи, я была уверена, что он жив. А что касается призрака… Никогда бы не подумала, что мне его будет не хватать.
Я лежала на кровати и смотрела в потолок, глотая слёзы, которые беспрерывным потоком катились из глаз. Казалось бы, я должна радоваться, что всё так удачно разрешилось. Я жива… Сберегла тело Мариетты. Та, из-за кого она погибла, арестована… И усадьбу я спасла.
Но почему же так больно и горько?
Да потому что я полюбила того, кто стал причиной бед несчастной Мариетты, а потом и моих. Я полюбила Марка так сильно, что если доверюсь ему, а он… скажет когда-нибудь, что это была ошибка или шутка, просто не выдержу. Умру в тот же миг.
Но и без него мне так плохо, что я дышала через раз.
Вдруг почувствовала знакомое тепло.
– Лапушок! – воскликнула от радости и прижала к себе любимого фамильяра. Он прилетел ко мне – вымотанный, слабый, но живой!
Его шёрстка была взъерошена, а обычно яркий, рыжий окрас потускнел. Он тяжело дышал, но спешил мне рассказать, что с ним случилось:
– Олунт… Он… Он спас меня! – пищал Лапушок, запинаясь. – От этой ведьмы! – Слово “ведьма” он произнес с особой ненавистью, словно это было самое страшное ругательство.
– Да, он поступил храбро, – всхлипнула я, поглаживая Лапушка по головке, стараясь успокоить и его, и себя.
– Он… он освободил меня… – продолжал Лапушок. – И сказал… сказал лететь… к дракону! Сказал, что только дракон… может победить… такую сильную… коварную, хитрую ведьму! Она пропитала сеть тёмной магией! – Лапушок вздрогнул. – Олунту… ему было очень тяжело… но он… он разорвал её! А потом полетел отвлекать гадину, чтобы спасти тебя!
В горле встал ком. Дядюшка жертвовал собой, чтобы спасти меня!
Я крепче прижала к себе Лапушка, чувствуя, как его маленькое тельце дрожит. Какие же они оба смелые: мой фамильяр и мой призрачный дядюшка!
В этот момент я поняла, что они для меня значат гораздо больше, чем просто питомец и ворчливый родственник.
Лапушок стал для меня ангелом-хранителем, пушистым комочком тепла и преданности. А дядюшка – настоящей опорой, защитником, пусть даже и бесплотным и очень ворчливым. Как жаль, что он ушёл. Но зато он стал свободным. Хоть мне и будет его не хватать.
Зато со мной остался Лапушок. Мой храбрый маленький рыцарь. Несмотря на страх и общую слабость, он всё же смог найти дракона и позвать его на помощь.
– Какой же ты молодец! – похвалила я питомца, нежно почёсывая за ушком.
– Да, я такой, – ответил он привычной фразой, прикрыв от удовольствия глазки. Его шёрстка, казалось, начала вновь обретать свой яркий рыжий цвет.
Я улыбнулась, обрадовавшись, что мой зверек поправляется. Да и мне самой стало легче рядом с ним: и