Удивительно, но Джулиани правильно понимал Артура. Президент Уайт не был ястребом, он был голубем мира и, как и Чжоу Шан, никогда бы не позволил Земле вступать в содружество миров верхом на самом смертоносном оружии во Вселенной. Однако генерал всё же продолжал быть генералом и, как и любой служащий органов безопасности, думал в первую очередь о спасении жизней. Шан не философ, он прекрасно это осознавал. Но если бы философом всё-таки был, то точно сказал бы что-то вроде «Спасаете жизни? А кто спасёт наши души?». Ладно, если Шмидт и Чудин хотят играть в шпионов – пусть играют, пока их намерения совпадают с моральным вектором самого Шана.
Но сейчас и правда не оставалось времени. Их ждали реальные проекты, энергетика была очень нужна планете – развал старой экономики шёл нарастающими темпами, требовалось обеспечить массы людей тем, что обещало Согласие, – достойной жизнью. И его работа очень важна. Если бы было больше времени – он бы с удовольствием поискал ещё варианты того, как использовать идею Шмидта, не создавая во Вселенной бомбы, способной уничтожить миллиарды и триллионы жизней… Хотя, если подумать, Чжоу, тоже как и Джулиани, работая в энергетике, занимался спасением бренных тел, и кто же тогда спасёт души?
Однако Шан не был философом, он был физиком-инженером и должен был исполнять долг на том поприще, на котором мог быть полезным, так что времени не было. Заморозить бы всю эту ситуацию до лучших времен…
– Джесс! – он резко вскочил и позвал жену, которая после бессонной ночи буквально отрубилась, сидя в кресле с планшетом.
Девушка вздрогнула, подняла голову и огляделась. В помещении были лишь они втроём с Чудиным, остальные отлынивали от задач на обеденном перерыве.
– Джесс, я понял! – Шан улыбался. Да, да, он и правда понял. Физик-инженер в попытке стать философом нашёл выход. – Срочно идём к Шмидту, хочу сразу всё обсудить с ним.
– А что вы поняли, господин Чжоу? – уточнил Чудин, чьи глаза загорелись.
– Я понял, что у нас очень мало времени, а нужно, чтобы его было больше! – улыбнулся Шан. Да уж, попробуй разгадать шараду, Игорь.
Он подошёл к жене и протянул ей руку, помогая встать с кресла и окончательно проснуться. Надо бы сегодня отдохнуть, просто выспаться. Джесс заглянула в его глаза своим хитрым изучающим взглядом. Нет, не скажу. Это маленькая вредность Чжоу Шана. Пусть идея будет его победой. Победой инженера, ставшего моралистом.
Кабинет-камера Шмидта располагался на другом этаже, и всю дорогу туда Игорь пытался выудить из него информацию. Чжоу лишь улыбался и повторял: «У нас пока нет времени, но скоро оно появится», чем веселил Джессику, явно не понимавшую, что он имел в виду, но хорошо его знавшую и принимавшую такие маленькие капризы мужа. Но вот и знакомая дверь с решёткой.
– Шмидт, у нас, увы, больше нет времени, чтобы откладывать разработку вашей бомбы, – заявил Шан с порога.
Ральф сидел за столом и читал какую-то научную книгу, делая пометки на полях. Он поднял глаза и уставился на нежданную делегацию.
– И вы, мистер Чжоу, отказываетесь от дальнейших попыток? – спросил он устало. – И вы, мисс Хилл?
– Да, вы верно всё поняли, – кивнул Шан. – Я пришёл сюда, чтобы отказаться от дальнейших попыток прямо сейчас, но взамен предложить то самое время, которого у вас нет. Сколько времени вам хватит?
Шмидт задумался. Было видно, что он не понимал, да и сам Шан понял лишь случайно. Ответ ведь лежал на поверхности, но не под привычным углом.
– Джулиани давит. Может, будь у меня год… – неуверенно начал Ральф.
– А миллион лет вас устроят? – перебил его Шан.
Ральф встал, а Джесс издала удивлённый возглас. Чудин отстранился от него, как от сумасшедшего. Ха-ха.
– Я серьёзно, Ральф. Вы не можете выпустить бомбу в мир, потому что если вы её примените – то станете палачом, а если покажете З’уул её как козырь – скорее всего, они в ближайшем будущем изобретут такую же – как русские сделали ядерную бомбу сразу после американцев. Подобную технологию не утаишь.
Он слышал, что русским устройство преподнёс на блюдечке предатель, не желающий ядерной войны, и это слегка не вписывалось в приведённый пример, но Шан считал, что верно передаёт суть вопроса.
– Пока что вы не сообщили мне ничего нового, увы, мистер Чжоу. Но заинтересовали. – Ральф вышел вперёд из-за стола и облокотился на него.
– Не работать над бомбой вы тоже не можете, вас заменят в проекте, и она всё равно появится, потому что Джулиани очень уж хочет найти способ победить, и его не волнуют вопросы этики.
Шмидт кивнул. Да, Шан в итоге верно разобрался с причиной, по которой он оказался здесь.
– Так вот, перейду к решению, – Чжоу подошёл к белой доске, висящей на стене, взял маркер и начал рисовать. – Ваша бомба основана на идее разворота четвёртого спина у большей части ти-частиц в ограниченной области, что приведёт к обратному течению физических процессов, то бишь, можно сказать, к обратному потоку времени. Но вы не обязаны делать бомбу столь мощной. Что, если мы развернём спин у половины частиц? Или чуть меньше, чем половины? Мы не развернём течение времени, а просто очень сильно его замедлим, относительно Вселенной все процессы станут течь в тысячи раз медленнее. И электромагнитное взаимодействие, и гравитационное – всё, что там есть. Никто не умрёт, но зависнет на миллионы лет.
Пока он говорил, рисовал не какие-то научные вещи, а просто кружок, внутри которого изобразил человечка, а снаружи двух других. Это не научная схема – просто попытка занять руки, пока говоришь.
– Я… я понял, Шан, – взгляд Шмидта наполнился облегчением и радостью. – Если мы замедлим их существование, у нас появится миллион лет на решение вопроса победы в войне, и бомба будет не нужна.
Шан просто кивнул, а Джесс подошла и нарисовала ещё трёх человечков и пару космических кораблей снаружи кружка.
– Наши потомки смогут собрать огромный флот и простым численным преимуществом заставят врага сдаться без боя, – заявила она, рисуя слёзки человечку внутри кружка.
– Так мы нашли решение? – спросил недоумевающий Чудин.
– Да, Игорь, удивительно, что мы столько думали и не видели его, – согласился Ральф. На его лице было ликование. – А ещё я переживаю из-за того, что до этого не додумались