Артур кивнул. Он, само собой, понимал.
– Вот, в общем это ожидание теперь сильно ниже порога. И рас, склонных к Согласию изначально, почти не возникает. Зато модель пришла в норму!
Что это значит? Артур понял, что он запутался. Вообще говоря, он был астрофизиком и астробиологом. Социопсихология и прочие дебри философского сознания не являлись его коньком, но за прошедшие годы он сильно поднаторел в вопросах этики и математического моделирования. А куда деваться? Однако сейчас навыки не помогали. Или он просто сильно устал, голова отказывалась думать.
– Вижу, ты не понял, дружище, – Генрих встал и снова подошёл вплотную к нему и посмотрел в его глаза. – Артур, если это верно, то выходит большая часть рас Согласия стали эмпатически развитыми именно по тому же сценарию, по которому изменились Предтечи Конкордии. Возможно, есть ряд исключений, но в целом картина именно такова!
Артур почувствовал, как застучало его сердце. Господь всемогущий! Значит, Несогласные являются нормой во Вселенной, а Согласие – результат их действий! Впору с ума сойти!
– Погоди, Генрих… – он разгладил морщину на лбу. – Но Предтечи вымерли. Почему же другие расы выжили и стали столь сильны?
– Но мы-то не вымерли, Артур, – тихо ответил Ланге. – Можно, конечно, сказать, что нам помогли Кен-Шо, но раньше-то они не помогали. Тысяча семьсот рас Согласия разбросаны по рукаву Ориона – ничтожная крупица от населявших его человечеств. И главное, поправка убавила вероятность появления союза, подобного нашему, до одного за сто миллионов лет. А тех, кто мог развиться до масштаба Млечного Пути – до одного в три-пять миллиардов лет. Учитывая возраст нашей Галактики и то, когда в ней закончилось первичное и вторичное звёздообразование…
– Мы можем быть первым или вторым подобным Согласием… – закончил за него Артур и почувствовал замирание сердца.
Боже, и правда замечательно. Гипотеза была настолько системной, что её даже не требовалось доказывать, потому что она давала гораздо более цельный результат, более важный. Союзы рас возникали редко. Крайне редко. И им нельзя проиграть З’уул не только из-за спасения своих жизней и культур. Если они проиграют, то нового Согласия может просто не возникнуть и Галактика на миллиарды лет скроется во тьме…
* * *
Днём был назначен первый координационный совет Обороны. Он проходил в другом помещении, поменьше размером, однако публика собралась весьма представительная. Во-первых, семеро эмиссаров Согласия плюс ещё около десятка союзников явились в виде голограмм. Во-вторых, министры обороны двадцати стран. В-третьих, дипломаты из США, Китая, Франции, Британии, России и Японии. В-четвёртых, доверенные инженеры, работающие в крупнейших военных концернах Земли. Ну и, в-пятых, некоторые «силовики», сотрудники спецслужб, включая Сэмюэла Джулиани. Само собой, все присутствующие были в курсе войны, чего не скажешь о планете в целом, но даже те, кого подключили впервые, подписали строгие требования о неразглашении. Артур припомнил, как сам чуть не отказался подписать подобное, но решение сделать это в итоге привело Землю в Согласие, а его – в кресло президента планеты.
Общее число участников достигало семидесяти. Большой конференц-зал с огромным овальным столом вместил всех, но свободных мест не осталось. Председательствовал Артур, но он передал эту честь представителю Нач-Сил-Кора, Сиччуо-Ил. Седовласый адмирал выглядел достойным, на взгляд Уайта: ветеран сотни боевых миссий Согласия по защите границ производил хорошее впечатление. Президент был готов биться об заклад, что ни у кого из присутствующих не имелось и процента опыта и знаний силкоранина.
– Совет открыт, – просто и без вступления заявил Сиччуо-Ил. – Мы можем сейчас начать обсуждать нудную регулярную повестку и учить землян тому, как мы воюем. Но, судя по всему, воюем мы плохо. И, насколько мне известно, президент Артур Уайт лично предрекал нашу плохую оценку мощи З’уул.
Тот поморщился. Сказано так, будто бы он виноват в случившемся.
– Не стоит скромничать, президент, – не совсем верно понял его силкоранин. – Мы совершали ошибку, не прислушиваясь к Земле. Здесь и сейчас вы – юная раса, находящаяся на пороге эмпатического развития, разделяющая наши цели и стремящаяся к развитию в Согласии, но в то же время лучше всех нас понимающая мотивы Несогласных. Многие ваши советы мы уже восприняли. И будем слушать их и дальше.
О чём он? Артур поймал удивлённый взгляд Джулиани и краем глаза заметил слегка светящуюся от удовольствия улыбку Рональда Джей Таллета – начальника штаба ВВС США.
– В рамках сегодняшнего собрания, – продолжил Сиччуо-Ил, – мы попросили пригласить разных землян, связанных с военной деятельностью, чтобы выслушать их идеи. Они могут казаться абсурдными или глупыми, но я лично попросил бы не стесняться высказывать их. Чем раньше мы отсеем ненужное и чем внимательнее изучим подходящее, тем качественнее подготовимся к вторжению. Поэтому, президент Артур Уайт, я хотел, чтобы председательствовали вы, вам проще будет давать слово и регулировать заседание.
Да, звучало фантастически. С американского линкора, стоящего на якоре вблизи острова в Тихом океане, сошли на берег военные, чтобы спросить у аборигенов совета о том, как им разгромить японскую эскадру, аргументируя, что они уже потерпели поражение под Перл-Харбор. Невероятно. Но тут и дров наломать недолго. Вполне может быть, что под конец заседания, прославленный генерал осознает простую истину: земляне ничего не понимают в космических баталиях. Да о чём говорить, ведь накануне принятия планеты в Согласие оружие в космосе было лишь у трёх стран, и ни одна из них даже ни разу не призналась в подобном нарушении правил ООН!
– Что ж… – он взял слово, – председательство я, пожалуй, со всем уважением, сохраню за почтенным адмиралом Сиччуо-Ил, но могу предложить регламент вынесения идей, чтобы избежать огромного количества выкриков.
– Нам бы хоть одну идею услышать, президент, – с удивлением подметил силкоранин. – А вы думаете, что их прямо-таки будут выкрикивать?
О, они не знают, насколько буйная фантазия у землян в том, что касается войны и всего с ней связанного. Может, мы и дилетанты в космосе, но вполне профессиональны в методах убийства себе подобным, увы.
– Что ж, давайте попробуем соблюсти следующие правила, – продолжил Уайт, – желающий высказать идею, нажимает зелёную кнопку, на табло высвечивается его очередь, а после высказывания он может снова встать в неё. Если ваша идея была высказана, просто нажимаете красную кнопку и выпадаете