— От тебя одни беды, нахальное ты создание! — возопил он. — Мало мне было позориться перед омэйю Кирэем за твои ошибки, но нет, теперь я ославлюсь на весь мир из-за твоего разгильдяйства!
И хотя именно по уроку мастеру был всего лишь зачёт, Вирджин за него тряслась так же сильно, как и за все суровые экзамены.
В последний вечер перед началом сессии весь класс собрался в гостиной, и хоть мальчишки всё равно разбрелись на кучки, общее волнение ощущалось повсюду.
— Уже завтра будет решаться наша судьба, — пафосно изрёк Никото.
— Пф! — фыркнул Джаспер. — Завтра всего лишь зачёт по фортепиано и инструментоведению. За эти уроки даже баллы не ставят!
— Да, но их будет принимать маэстро Роу! — с волнением произнёс Майк, и все разом стихли.
Насколько Вирджин успела разузнать, маэстро Роу был главным конкурентом Кирэя в классической музыке. Блестящий музыкант, дирижёр и директор собственной школы для виртуозов. Пожалуй, единственное, в чём уступал маэстро Кирэю — композиция. Роу почти ничего не писал, предпочитая исполнять чужую музыку. И весьма в этом преуспел. Билеты на концерты его оркестра раскупались за полгода вперёд, несмотря на ошеломляющую стоимость.
— Да ладно, не будет он сидеть на зачёте! — отмахнулся Джаспер.
— И всё же это не очень хорошо, что он приехал, — вдруг сказал Лукас, впервые показав своё волнение.
— Ты что, струхнул? — От удивления Джаспер даже вскочил на ноги.
— Вот ещё! — хмыкнул Лукас. — Просто через две недели мне придётся состязаться с его учеником на Летнем фестивале, при этом маэстро уже будет знать все мои лучшие стороны!
— Вот-вот, будет знать и зубами скрипеть от зависти! — усмехнулся Джаспер, хлопнув друга по плечу: — Никто не может играть лучше тебя!
— Надеюсь, — бросил Лукас и отправился к себе.
Вирджин тоже пришлось покинуть гостиную раньше остальных: раздражающий режим всё ещё приходилось соблюдать. Вот только сразу ложиться в постель не хотелось. Вирджин открыла окно и, устроившись на подоконнике, задумчиво смотрела на раскинувшийся парк. Щебет птиц, нежный вечерний ветерок с волнительными морскими нотками будили внутри какое-то щемящее чувство то ли светлой грусти, то ли скромной радости. Воспоминания нахлынули бурным потоком, и к своему удивлению Вирджин вдруг поняла, что этот год был самым насыщенным и самым ярким в её жизни. И с этим новым миром совершенно не хотелось прощаться, но, к сожалению, так же, как было, уже никогда не будет. В лучшем случае, через две недели она переберётся на второй этаж, где находились спальни второкурсников, мысли о худшем прогонялись сразу. Тёплый вечер сменился душной ночью, а Вирджин всё продолжала сидеть, поджав к себе колени. Красивый сад погрузился в тягучую тёмную пелену, и только фонари жёлтыми пятнами расцвечивали отдельные клумбы или газончики. Луну и звезды закрыли плотные облака, обещавшие завтра грозу. Вирджин сама не понимала, отчего не ложится, но внутри неё всё буквально звенело от чувств, так что уснуть она всё равно бы не смогла. Эта же нервозность сохранилась и к утру. За завтраком Вирджин едва смогла проглотить пару глотков кофе. Зря она думала, что самым волнительным выступлением был прошлогодний фестиваль Айм. Сейчас Вирджин ощущала себя акробатом, которого заставили по тонкой леске переходить бездонную пропасть. Одно неловкое движение и… она полетит вниз.
Зачёт по фортепиано открывал сессию и проходил в небольшом зале. Вирджин, покидая столовую, была уверена, что придёт первая, но возле двери уже кучковались студенты. Видимо, они не стали насиловать себя попытками позавтракать.
— Поздравляю, ты играешь первой! — сзади подошёл Джаспер.
— С этим точно можно поздравлять? — с сомнением переспросила Вирджин, чувствуя, как холодеют кончики пальцев, при этом ладони отчего-то наоборот резко вспотели!
— Разумеется, раньше всех отмучаешься. И всех прочих будут сравнить именно с тобой! — с важным видом заявил Джаспер. — И, кстати, как я и говорил, маэстро Роу сегодня не будет!
Вирджин хотела уже сказать, что незнакомый омэйю её пугал гораздо меньше того же мастера Хао, но слова так и застыли в горле, потому что к залу, в окружении мастеров, приближался Кирэй.
— Удачи! — фыркнул Джаспер и демонстративно сделал ещё один шаг назад, увеличив дистанцию.
«Интересно, — поднимаясь на негнущихся ногах на сцену, размышляла Вирджин, — эту программу тоже выбирал мне он?» Нервно поклонившись, она осторожно присела на край банкетки и несколько раз проверила, достаёт ли нога до педали. Затем беспокойно заправила выбившийся локон за ухо и собиралась уже поставить руки, но потом, совсем по-детски вытерла потные ладони о колени, и тут же залилась краской, представив, как это ужасно выглядит со стороны. Послышалось хриплое покашливание мастера Хао, вернувшее Вирджин в ускользающую реальность. Сглотнув, она всё-таки поставила руки и, наконец, заиграла. Пальцы казались чужими, мысли разлетались, как всполошённые стая уток на озере, отчего витиеватая фуга больше походила на сражение, в котором Вирджин выиграла лишь номинально. Ей каким-то чудом удалось не сфальшивить, но назвать такое исполнение музыкой, даже у неё не повернулся бы язык. Следующий за фугой простенький этюд напугал куда больше, онемевшие пальцы коверкали пассажи, отчего хотелось просто плакать!
— Ну всё, худшее уже случилось, — тихо прошептала себе под нос Вирджин, начав играть последнюю пьесу, и некое смирение всё же снизошло на неё. Пальцы чуть расслабились и не были уже такими деревянными, ногу не сводило на педали, а слух улавливал вполне вразумительную мелодию.
— Как хорошо, что это всего лишь зачёт, правда? — с улыбкой встретил Вирджин у дверей Джаспер.
— Думаешь, я сдала?
— Конечно! — хлопнув в ладоши, с уверенностью заявил Джаспер. — Это же дополнительный предмет, нам не обязательно играть, как Лукас!
Вирджин очень хотелось ему верить, и, послушав некоторых своих однокурсников, она и в самом деле чуть успокоилась. Многие ошибались, даже останавливались и вообще играли так, словно не были музыкантами! Пожалуй, только Никото и Джаспер были на высоте, показав очень хороший уровень. Однако это не спасло Вирджин от сурового выговора. Мастер Хао устроил ей разнос прямо в коридоре. Уже чуть позднее, Вирджин вдруг поняла, что из-за него и нервов она даже не взглянула на Кирэя! Был ли он недоволен так же, как и мастер или же отнесся к её исполнению более благосклонно? Однако узнать об этом не представлялось