Первые же экзамены не сильно отличались от последнего зачёта. На любимую историю музыки Вирджин шла с большим воодушевлением. Вообще письменные экзамены давались ей гораздо проще. Обычно на них присутствовала всего пара мастеров, которым надлежало следить за дисциплиной, потому Вирджин не ощущала особого накала обстановки, разве что нелюбимый анализ и сложная гармония вызывали у неё напряжение. В отличие от той же истории музыки, эти предметы невозможно было просто выучить, их следовало понимать. Накануне Вирджин казалось, что она всё-таки сможет себя преодолеть, но, увидев на анализе незнакомую пьесу, заволновалась. Ей всё ещё сложно было разбираться в музыке, которую она никогда не слышала. Пытаясь преодолеть панику, Вирджин принялась тихо напевать себе под нос мелодию, но быстро поняла, что это не сильно поможет. Представить в голове незнакомую гармонию ей было не под силу, пришлось уповать на интуицию. Без конца подвергая сомнению каждую строчку, Вирджин сдала работу самой последней, и даже тогда её не покинуло тяжёлое чувство, что не всё получилось правильно. Другим действительно очень трудным экзаменом оказалась гармония. Задача была невероятно сложная, так что Вирджин провозилась с ней весь отведённый час, но не успела даже проверить результаты своих трудов. «Наверняка опять упустила эти проклятые параллельные квинты!» — с раздражением подумала она, сдавая работу буквально в последнюю секунду. Как бы там не было, Вирджин чувствовала, что сделала действительно всё, что могла, и это её успокаивало. И вообще, каждый пройденный этап вселял надежду. Будто с шеи поочередно снимали тяжёлые камни, отчего становилось свободнее дышать. Нечто похожее явно ощущали все её однокурсники. Джаспер так и вовсе выглядел расслабленным разгильдяем. Каждый вечер он проводил в парке со старшекурсниками, играя в мяч, и казался совершенно спокойным.
— Ну а что? — нахально заявлял он, приходя в гостиную уже перед отбоем. — Самое сложное уже позади. Остались лишь специальность, да композиция! Но как говорит мой мастер, слишком много играть перед концертом — вредно! Запросто можно испортить всё то, что выучил!
Кто-то скептически относился к подобным бахвальствам, другие и вовсе крутили у виска, и лишь Лукас целиком и полностью его поддерживал.
— Учить в последний момент — так себе идея! — приговаривал он. — Точно будешь сильно волноваться во время выступления, а, значит, велик шанс наделать уйму самых неожиданных ошибок!
Вирджин на это только вздыхала. Из-за болезни она упустила слишком много времени, так что приходилось навёрстывать упущенное, надеясь только на лучшее. После гармонии ей уже очень хотелось сосредоточиться только на специальности, но, как назло, накануне экзамена по композиции объявили, что в комиссии будет маэстро Роу.
— Ну вот, а я думал, его пригласили только ради специальности! — пробурчал Майк, нервно просматривая ноты своей пьесы.
— А может, он в поисках нового дарования? — предположил мечтательно Никото. — Всё-таки все знают, что маэстро не силён в композиции, как знать, вдруг ему понравятся наши произведения и их возьмут в репертуар оркестра!
— Ну конечно! — фыркнул Джаспер, однако, несмотря на привычку казаться невозмутимым, в этот раз он был настроен весьма серьёзно. — Ещё скажи, что выплатит гонорар!
Мальчишки ещё долго рассуждали, возможно ли такое, а Вирджин с грустью пожалела, что мастер из всех её набросков выбрал фортепианную миниатюру. Вряд ли маэстро обратит внимание на такую мелочь, ведь она точно не подойдёт для оркестра. С другой стороны, в отличие от зачёта по фортепиано, Вирджин играть свою пьесу не боялась, ведь всё, что она написала, было очень для неё удобно. Да и не нужно переживать о стиле и штрихах, пытаться под что-то или кого-то подстраиваться. Просто отпустить себя и наслаждаться процессом! Именно так легко и непринуждённо она и исполнила свой маленький опус. Поклонившись и вновь присев за рояль, Вирджин с опаской посмотрела на комиссию. Второй частью экзамена должна была стать импровизация на собственную тему. Что у неё попросят: сделать из мелодии романтический вальс или строгий менуэт? А может даже фугу? Вирджин мысленно перебирала свои заготовки и чуть заметно волновалась. Всё-таки напротив сидели два омэйю. Маэстро Роу обладал воистину демонической красотой: длинные черные, как смоль волосы, довольно резкие черты лица, орлиный нос и яркие золотые глаза, которые сразу внушали страх и трепет. Рядом со столь импозантной личностью Кирэй выглядел почти обычным и заурядным.
— Мне понравилась твоя мелодия! — Голос у маэстро Роу оказался не менее пугающим. Глубокий, густой и какой-то повелительный, так что, услышав его, Вирджин сразу захотелось сжаться в комочек и куда-нибудь спрятаться. От испуга она даже не поняла, что омэйю её похвалил! — Вот только она слишком лиричная, — продолжил Роу, расплываясь в улыбке, делающей его лицо ещё более хищным и опасным. — Мне кажется, что она прозвучит лучше в более весёлом стиле. Как насчёт превратить её в рэгтайм?
* * *
Рэгтайм?! Мысли Вирджин мгновенно спутались. Она такого просто не ожидала! Большинство учеников заставляли играть именно классику, чуть реже сложный модерн, но пьеса Вирджин для такого стиля не подходила вовсе. А вот все джазовые направления она просто упустила из виду! Джаспер, помогающий ей с композицией, считал их невероятно простыми, и потому они не стали глубоко вникать в эту тему, которую, как назло, её однокурсники проходили именно тогда, когда она валялась без сознания в больнице. «Что я могу? — лихорадочно соображала Вирджин. — Усложнить гармонию? Или надо что-то сделать с ритмом?»
— Что-то не так? — поинтересовался Роу, когда заминка стала затягиваться.
— Секунду, — прошептала Вирджин и поставила пальцы на клавиши. В голове был только один джазовый ритм, ну и банальный ход для аккомпанемента. Последний вызывал огромные сомнения, но это единственное, что приходило в голову при слове джаз. Вирджин начала играть и почти тут же поняла свою ошибку. Вместо рэгтайма у неё получились буги-вуги! А выбранный ритм лишь усугублял положение, путая и сбивая с метра. Вирджин всё чаще ошибалась и замедлила почти вдвое, но так и не смогла выкрутиться. То, что выходило из-под её