Вирджин почувствовала, как вновь краснеет. Щеки, шеи и уши горели, будто их опаляло жаром, но костёр почти потух, лишь редкий сине-белый язычок украдкой вспыхивал, чтобы лизнуть почти прогоревшую корягу.
— Не нужно смущаться, — мягко заметила Эстэль. — Уж кто, а я вряд ли тебя буду осуждать, но с Аей, Маки и Корин об этом лучше не говорить. Они у нас в полном восхищении от Кирэя-сама.
— А ты… — Вирджин неловко замялась, не решаясь задать волнующий вопрос, но Эстэль его уже поняла:
— Ну а я, наверное, какая-то неправильная. Для девчонок он кто-то вроде кумира, но мне… мне этого мало! Просто как-то трудно влюбиться в кого-то, кого видишь всего два раза в год!
— Два раза в год?! — Вирджин была поражена. Нет, она, конечно, слышала, что Кирэй не очень заинтересован в женщинах, но чтобы настолько!
— Ну да, — хмыкнула с пониманием Эстэль. — Сейчас придёт осень, и он изредка будет нас посещать, но ровно до наступления зимы. Зимой он всегда занят подготовкой к праздничным концертам, так что вновь появится только ближе к весне. И как ты понимаешь, сильно не задержится, потому что вскоре всё его внимание будет посвящено предстоящим Летним фестивалем. Но не волнуйся, так как ты новенькая, весь этот год ты будешь в его списке первой!
— А можно с кем-нибудь поменяться? — жалобно простонала Вирджин. Несмотря на то, что до осени ещё было довольно долго, сама мысль о встрече с Кирэем вызывала страх и неприятие. Но Эстэль поняла просьбу Вирджин по-своему:
— Не волнуйся, — пожурила она. — Кирэй-сама тактичен, нежен и ласков. И можешь мне поверить, тебе это понравится. Только не стоит ждать от него глубокой привязанности или милых глупостей. Да и я бы не советовала тратить свои силы, чтобы завоевать его сердце. Многие уже пытались, и потерпели полный крах. А лично мне это кажется совершенно бесполезным. Сердце нашего Кирэя-сама целиком и полностью принадлежит только музыке, и там нет места кому-то из нас.
Вирджин понимающе усмехнулась, но взглянув в тёмное ночное небо, украшенное низкими крупными звёздами, ощутила, что невероятно завидует Кирэю. Её сердце тоже было безраздельно отдано музыке, но, похоже, ей не получить взаимности. Кирэй, как ревнивый супруг, охранял свою возлюбленную от любых посягательств.
— Но не стоит об этом переживать. Лучше поберечь свои чувства для будущего мужа! — оптимистично посоветовала неунывающая Эстэль, начав ворошить угли.
Они просидели в задумчивом молчании ещё треть часа, пока костёр окончательно не погас. Затем Эстэль вытащила из-под валуна старое ведро, сбегала к морю за водой и, вернувшись, щедро полила краснеющие угли.
— Пожалуй, нам стоит повторить, — покидая тайное убежище, произнесла она. — Но где-нибудь через неделю, а то Фрая заметит твои синяки под глазами!
Вирджин понимающе улыбнулась и впервые поёжилась от холода. Душная летняя ночь стремительно заканчивалась, а подступающие предрассветные сумерки несли с собой освежающую прохладу. И, как ни странно, приятную усталость. Эстэль не соврала, в то утро Вирджин уснула сразу же, как только забралась под одеяло и впервые проснулась к завтраку. Однако ночная вылазка не только излечила бессонницу, но и помогла немного примириться с новой жизнью. Щемящая тоска, как верная спутница, по-прежнему сопровождала Вирджин, вот только помимо неё появились и другие чувства. Робость и замкнутость постепенно уступали искреннему дружелюбию. Вирджин без труда нашла общий язык со всеми девушками, перестав быть просто молчаливой тенью. Поначалу она весьма осторожно высказывала своё мнение, но, увидев, что к нему прислушиваются, перестала стесняться. И, хотя Вирджин по-прежнему не подыскала себе подходящего занятия, она весьма активно помогала всем девушкам.
Особенно, если дело касалось какого-нибудь важного состязания. Так у Корин в середине лета проходил ежегодный конкурс на звание лучшего кондитера, на котором она вот уже четвёртый год подряд получала второе место. Разумеется, её это ужасно злило.
— Нет, ну это было просто безобразие! — ворчала Корин, замешивая ингредиенты на очередной торт, которых за последнюю неделю сделала уже около двадцати.
— Будешь бурчать, снова тесто не поднимется! — не удержалась от насмешливой реплики Эстэль. Они вместе с Фраей как раз устанавливали свет для будущей голографической съемки.
— Ты лучше за направлением софита следи! — тут же взорвалась Корин, одарив Эстэль недовольным взглядом. Но та, как всегда, не отреагировала на импульсивный выпад и продолжила заниматься настройкой фотодрона.
Раздосадованная Корин не нашла ничего лучше, как пожаловаться сидевшей рядом Вирджин:
— Представляешь, в прошлый раз судьям не понравилась моя презентация! — И тут она вновь повернулась в сторону Эстэль и повысила голос: — Да-да, и в этом не только мой просчёт. Презентацию выстраивали и другие!
— Мои голограммы были замечательными! Их приняли на все кулинарные сайты! — тут же бросилась на свою защиту Фрая.
— О, сейчас опять начнётся! Не слушай их! — прошептала Эстэль, присев рядом с Вирджин. — Корин просто не может себе простить, что в прошлый раз у неё выиграл мальчишка, с которым она росла в детстве, а тот младше её на два года!
А тем временем Фрая и Корин продолжали пикировку. Корин явно нервничала и потому заводилась по любому поводу, Фрая же пыталась урезонить её, но получалось только хуже. Корин всё больше распалялась, и очередной торт выходил вовсе не таким, каким планировался. Съёмку приходилось переносить, что, естественно, всех расстраивало.
— А что там за презентация? — вскользь поинтересовалась Вирджин, берясь за нарезку фруктов для начинки. Судя по накалу страстей от Корин, сегодняшний торт тоже обещал стать неудачным. А, значит, уже не имело значения, всё ли готовил один повар.
— Да какая-то ерунда! — фыркнула Эстэль, выпуская дрона. — Нужно как-то прорекламировать свой десерт, чтобы заинтересовать зрителей. У Фраи, конечно, чудесные голограммы, но этого, увы, сейчас не достаточно.
— Может, потому что презентация получается слишком статичной? — предположила Вирджин, продолжая превращать в аккуратную соломку красивое яблоко. — Что, если снять ролик?
— Ролик? — Фрая резко повернулась, так что даже Корин замолкла от неожиданности. — Вирджин, тебе нужна профессиональная камера!
— Что? — Вирджин едва не выронила нож. — Зачем?
— Ну ты же будешь снимать презентацию Корин! — словно это уже решённый факт, заявила Фрая.
— Я?! — продолжала