Да, ему бы хотелось. Он согласен.
- Хочешь? – улыбка Марии была чуточку грустной. – Иди сюда, лисенок. Иди поближе…
Рука протянулась, взъерошила волосы Бертрана…
Подросток ощутил себя так, словно на него накатила громадная волна теплого золотистого света. Жидкий свет – бывает?
И он снаружи, внутри, вокруг, и им можно дышать, и от него все становится ярким и сияющим, и мир такой… такой большой?
А почему он смотрит на него совсем иначе?
А…
Лисы действительно видят мир немного не так, как люди. И Мария от души рассмеялась, когда симпатичный ярко-рыжий лис встал на подгибающиеся лапки, и звонко тявкнул, удивленно оглядываясь вокруг. До того это забавно выглядело…
- Берт? – позвал Рэн Тори.
Лис упал на пол.
Секунда – и вот на четвереньках стоит Бертран Тук, и глаза у него большие и удивленные.
- А… я того?
- И этого тоже, - подтвердила Мария. И не удержалась. – Настоящий лис, как есть. И хвост у тебя рыжий.
И закатилась еще громче, когда Бертран повернулся назад, разыскивая свой хвост. А вдруг?
Рэн сделал шаг вперед.
- Эрра Мария, прошу меня простить за секунду слабости. Я… если вы не откажетесь мне помочь, я готов.
Мария внимательно посмотрела на него.
- Хорошо. Но не здесь.
- А…
- На улице. Мне не хочется, чтобы хозяин потом оплакивал разрушенный дом. Дракон – крупный.
Рикардо тоже рассмеялся. Вспомнил, как кита превращали – у моря, чтобы там глубина была, и Мария спустилась с Тони Варгосом в лодку, а обратно ее поднимали за канат.
Королеву обвязали под мышками… когда Тони превращаться в кита начал, лодку он закономерно потопил, а вот королеву вытащили. Сейчас ему смешно, а тогда он чуть с ума не сошел от страха. Второй кит дался уже легче.
А дракон?
- А огнем он когда дышать будет? Сразу после превращения?
- Как захочет, так и будет, - отмахнулась Мария. – но на всякий случай от домов отойдем, а то исс Шент нас потом со свету сживет.
Теос расправил плечи.
- Дракон там, али кто, а порядок быть должен!
Рэн впервые за все это время улыбнулся.
А ведь и правда.
Мало ли кто? Дракон там, не дракон… порядок – обеспечь! Так, с улыбкой, он и дошел до лужайки неподалеку от дома.
***
Рэну было жутко стыдно.
Да-да, всех посещает такое чувство, и чернозубые – не исключение.
Как он только мог?
Как он мог усомниться, даже подумать, что можно отринуть божественный дар? Многоликий снизошел к нему, а он, неблагодарный…
Рядом как-то незаметно оказался Бертран, который уже успел изучить своего друга. Сжал ладонь Рэна, качнул головой.
- Не грызи себя. Не всякая ноша нам под силу.
Рэн поднял брови. И как только парнишка узнал? Но…
- Ты не колебался.
- Так лис в каждом лесу по тысяче бегает, кабы не больше. А дракон – один. Может, один на поколение, легко ли такое на себя принять? Меня б точно раздавило.
Рэн выдохнул.
- Я должен. Ради Шагрена.
- Да неужели? А Шагрен твой ради тебя согласился бы такое вытерпеть?
- Вытерпеть?
Бертран сердито махнул рукой, не объясняя, что имел в виду. И заговорил о другом.
- Ну, не вытерпеть, а просто подумай сам. Ведь на Шагрене тебе места не будет, скорее всего. Даже если ты остров спасешь, никогда ваш император не смирится с твоим существованием. Ты и сам это понимаешь. Легко ли от дома отказаться, от всей своей прежней жизни?
Рэн виновато опустил глаза.
- Ты понимаешь. А я должен это сделать.
Бертран фыркнул.
- Оно понятно. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и все одно пожалеть. Ничего, дружище, хоть и невеликая это сила – лис, а все ж мы вместе и справимся.
Рэн ответно сжал руку друга. Друга?
- Спасибо, брат.
Слово было сказано.
Слово было услышано.
Глава 5
***
Солнечный день, из тех, когда природа пока еще находится в зимней спячке, а вот солнышко уже ласково касается земли, отогревает ее, пробует поглаживать лучиками-пальчиками.
Как ты?
Просыпаешься?
Лужайку пока еще не особенно видно под тонким слоем снега, и ноги перемешивают его в грязь. Дом достаточно далеко.
Рэн остановился и повернулся к Марии.
- Я… готов?
Мария поглядела ему в глаза. Рука ее уверенно лежала на красном камне. Вторая рука коснулась плеча Рэна.
- Я всегда смогу тебя позвать, мальчик. Не бойся ничего, ты услышишь мой голос из самой глубины неба.
Рэн опустился перед ней на колени. Поднес к губам пояс платья.
- Я… я воин Шагрена. Но я и ваш воин. Клянусь.
- Я не потребую от тебя того, что навредит твоей родине, - тихо пообещала Мария. И черные глаза Рэна вспыхнули радостью.
Она сдержит слово, он-то понимает. Достойный сюзерен не может быть женщиной? А вот может иногда… такое и на Шагрене случалось. И драконами бывали женщины. Просто их было так мало. И об этом так старались забыть… а прадед помнил. Прадед рассказывал.
Это не обычная женщина, и Рэн не дает обычной клятвы. Но точно знает, что всегда, всегда будет рядом. Что бы ни случилось.
Для этой женщины он сделает все, что в его силах.
Они не знают, но в эту минуту, в Фардании, в храме Многоликого начинает сиять кристалл. В нем зажигается новый огонь, медленно, но верно, он разрастается, захватывает камень…
Им нет до этого дела.
Потому что в эту минуту Мария зовет. И Рэн падает… куда?
Это что-то алое и золотое, оранжевое, горячее и расплавленное.
Это – подземный огонь.
Только он внутри Рэна, или Рэн внутри него, и сейчас все это рвется наружу, сейчас все это обжигает, и мужчине мучительно больно. Откуда-то он знает – терпи! И стискивает зубы так, что те начинают крошиться.
Терпи!
Огонь не приходит просто так, это огонь твоей души, это огонь, в котором полыхают тела твоих друзей, это огонь,