- Не бухти, - на лице Шелы появляется хитрая улыбка. – Силы, я смотрю, ты уже вполне восстановил, так что соберись и направь их на созидательные цели. Ло, кстати, уже в ангаре вместе с Тапаром и Каном. Это она мне сообщила, что и нам пора к ним присоединиться, так что ждут только нас.
- А кейр Гуш и полковник?
- Их позже позовем, когда всё будет готово. Незачем им знать все подробности нашей внутренней кухни.
В ангаре мы появляемся минут через пятнадцать и к этому времени инженер и артефактор уже завершают необходимые тесты и возвращают на место последние элементы обшивки бота.
- Всё, готов аппарат, - со сложной интонацией произносит Кан. Вроде бы он и рад завершению работы, но, если бы не наше общее желание как можно быстрее ввести челнок в строй, наверняка проверил бы всё что можно ещё пару раз.
- Отпустим его полетать над базой? – предлагает Шела.
- Для начала – да, - кивает инженер. – Потом разведка в атмосфере и на низких орбитах с испытанием внутрисистемного двигателя в разных режимах. И только после этого попытка прорыва блокады.
- Гуша и Хага на каком этапе привлекать будем? – Спрашивает Ло, задумчиво глядя на тактическую голограмму, где медленно вращается полупрозрачная объемная модель челнока.
- На финальном, - отвечает Шела. – Они должны загрузить в память вычислителя бота свои доклады в штабы Республики и Державы. Что именно они там написали – их личное дело. А мы свое предложение составили ещё несколько дней назад. И образцы модифицированных устройств и конструктов тоже уже лежат в грузовом отсеке, так что можем начинать предварительные испытания хоть прямо сейчас.
***
Полковник Хаг вошел в ангар вместе с кейром Гушем. Так уж получилось, что сейчас он доверял иншеру куда больше, чем Ло, Шеле и Кану, не говоря уже о Сергее Белове и Тапаре. Врагами он их, конечно, не считал, но и союзниками мог назвать лишь с большой натяжкой. На его взгляд, все они, кроме Белова, стали если и не предателями, то чем-то очень близким к этому определению. Прежде всего по той причине, что интересы Республики, а в случае Тапара – Державы, ставились ими теперь далеко не на первое место.
Правда, признаков перехода на сторону противника в их действиях тоже не просматривалось, поскольку жители Земли врагами Республики и Державы не считались. Наоборот, Белов собирался предложить им союз в борьбе с третьей силой, и, пожалуй, это единственное, что примиряло Хага со сложившейся ситуацией. Тем не менее их с Гушем статус на этой подземной базе оставался неопределенным. Вроде и не пленники, но и однозначно не свои. Уважаемые и даже где-то желанные гости. Возможно, даже будущие союзники, которым здесь рады, но слишком глубоко совать свои носы в дела хозяев вежливо не позволяют.
Впрочем, сейчас ситуация как раз обратная. Их с Гушем пригласили в этот ангар именно для того, чтобы они приняли непосредственное участие в операции, которую Белов и остальные достаточно долго и тщательно готовили. Понятно, что участвовать они будут почти исключительно в качестве зрителей, но разрешение отправить руководству зашифрованные доклады – это, несомненно, очень серьезный жест доброй воли и знак доверия. Не первый, кстати. Им с Гушем вообще очень многое показали, включая и то, что сам Хаг тем же иншерам показывать бы не стал, хоть они теперь и официальные союзники Республики. Не всё, само собой, но действительно многое.
Внутрисистемный челнок, предназначенный для скрытного прорыва орбитальной блокады, оказался небольшим, однако выглядел он более чем внушительно. Вытянутый сигарообразный аппарат достигал в длину пяти метров. Два утолщения разной формы придавали ему очень необычный вид. Судя по всему, в утолщениях располагались грузовой отсек и внутрисистемный двигатель. Правда, внушительность аппарату придавала не его форма, а сочетание материалов, из которых он был изготовлен. Обшивка челнока местами матово отблескивала металлом, но встречались и другие материалы, абсолютно не вязавшиеся в голове полковника с космическими технологиями. Ровная, но шероховатая керамика, крупные кристаллы сложной формы и даже очень плотное на вид темное дерево.
В понимании Хага такая конструкция функционировать просто не могла, однако, чем внимательнее он всматривался в этот экзотический летательный аппарат, тем больше верил в то, что он не просто взлетит и сможет вырваться из гравитационного колодца планеты, но и имеет все шансы проскользнуть незамеченным через строй кораблей третьей силы. На чем основывалась эта уверенность, полковник не смог бы объяснить даже самому себе, но всё равно испытывал некую иррациональную уверенность в успехе.
- Выглядит настолько безумно, что даже может сработать, - негромко произнес кейр Гуш, обращаясь к полковнику. – Если бы я не видел своими глазами, как взрываются снаряды, накачанные скрытой силой, счел бы создателей этого аппарата кучкой умалишенных. Но я видел… И не только снаряды.
***
Камила уже давно не видела ни Саманту, ни других бойцов отряда, с которыми она прибыла в Европу. Одиночная камера и строгий режим содержания полностью исключали подобные встречи. Русские обращались с ней подчеркнуто нейтрально, хотя взгляды охранников, которые она иногда на себе ловила, не обещали ей ничего хорошего.
Допросов в последнее время почти не было. Всё, что считала нужным, она следователям уже рассказала, а то, что не содержалось в легенде, выбалтывать Камила не собиралась, прекрасно понимая, что сохранение верности Бараку Пятому – это её единственный шанс когда-нибудь покинуть эти стены.
Поездка, казавшаяся ей верным способом быстрого обогащения, обернулась полной задницей, но Камила никого, кроме себя, в этом не винила. Да, она облажалась, клюнув на возможность заполучить в руки невиданное ранее оружие и снаряжение, способное превратить её в настоящего супербойца. Увы, на все эти жутко продвинутые техногенные игрушки у русских нашелся очень убедительный ответ. Ей стоило заранее задуматься над тем, что европейцы не стали бы обращаться за помощью к Бараку Пятому и обещать ему золотые горы, если бы возникшие у них проблемы можно было легко решить. К сожалению, вовремя понять, чем пахнет заокеанская командировка, она не смогла, и результат не заставил себя ждать.
Применять жесткие методы допроса к Камиле никто не пытался, и это внушало некоторую надежду. Видимо, у русских имелись на неё и других