Самих сведений было мало. Написанное твердым округлым почерком, имя и фамилия работника. В этом ящике были, в основном были женские имена, значит, он относился к цеху Трудэ. Также на карточках указывался год и место рождения; даты, когда служащий поступил и выбыл с фабрики. Должность и краткая характеристика, достижения и провалы. Было и описание внешности.
Разумеется, я сразу же просмотрела все карточки на букву «К»; там была Оливия Краер, Милли Кимли, Сандра Кирд, но никаких Черити Кано. Вздохнув, я перебрала уже все карточки по порядку, но и среди них Черити не обнаружила.
Зато нашла свою карточку и Лары. Моя была выполнена небрежно, прерывистым почерком с прыгающими строчками. Про внешность и слова не было, складывалось впечатление, что тот, кто заполнял ее, сильно торопился или был нездоров.
А вот на карточке Лары значилось, что она плотного телосложения, с волосами светлыми, склада уступчивого и трудолюбивого.
«Если только перед начальством», подумала я, листая дальше. Потом была карточка Норы, а в самом конце я наткнулась на Ванессу Эванс, которая выбыла год назад.
«А не та ли это девушка, про которую болтала Нора?» — подумала я.
Погруженная в свои мысли, я перестала обращать внимание, что происходит снаружи. И, как выяснилось зря, потому что, прямо в тот самый момент, ручка на двери дернулась, а потом раздались те нечеловеческие вопли, что пугали меня до икоты. Они сопровождались недовольным рычанием и скрежетом когтей. Я подскочила, в ужасе крутя головой по сторонам, горло пересохло. Что же теперь делать? Выбраться через окно? Рванула шторы прочь и подергала ручку — заперто. Даже если бы и удалось открыть, то побег был невозможен. Снаружи окно было затянуто решеткой.
Между тем, монстр раскачивал дверь, и, кажется, добился в этом деле определенных успехов. Засов оказался гораздо слабее, чем на входе в Холл, параллельно с этим чудовище выламывало само дверное полотно. Так ему не терпелось добраться до меня.
Ни жива ни мертва, я прижалась к стене, ожидая, что вот-вот дверь падет и чудовище ворвется.
Верхняя часть дверного полотна отвалилась, и из темноты показалось… лицо Вофе. Вернее монстра с лицом Вофе — человеческого в нем осталось мало: искаженное в судорожной гримасе, с оскаленными зубами и капающей слюной, обрамленное свалявшимися волосами. Пустые глаза светились красными огнями.
Вофе подобрался и с утробным рычанием, каким-то неестественным движением, не обращая внимания на острые щепы, торчавшие из двери, прыгнул внутрь комнаты, стараясь вывалиться в отверстие.
Я оглушительно завизжала и зажмурилась. Раздался шум, крики, возня. Я сидела, не двигаясь, боясь открыть глаза, ждала, что вот-вот сейчас зловонное дыхание Вофе коснется меня, острые зубы разорвут мою шею.
— Тащи его, Фрэнк, — сквозь тягучую вату паники, услышала я. — Он вырубился.
Что-то тяжелое протащили по полу, а затем смолкло. Сначала я открыла один глаз, затем второй. Вофе исчез. Вместо него уродливой дырой зиял выломанный дверной проем, а на полу виднелись следы крови.
Я сглотнула ставшую вязкой слюну, не решаясь встать, все еще не в силах поверить своему чудесному спасению, как в дверном проеме показался граф Нолорано. Собственной персоной! Взъерошенный и очень-очень злой.
Медленно и неотвратимо он подошел ко мне. Его начищенные до блеска сапоги чеканили каждый шаг.
Граф посветил мне прямо в лицо стеклянным фонарем на чугунной резной ручке.
— Вы не пострадали, мисс? Как вы…?
А потом в его глазах мелькнуло узнавание, губы сжались в тонкую линию, а крылья носа побелели от гнева:
— Мисс Гроуэл⁈ Как вы вообще здесь оказались? — свирепо произнес он.
Глава 8
Марта
— Почему вы не в пансионе? Как пробрались в кабинет Вофе? — продолжал сыпать вопросами граф, а глаза его злобно сверкали.
— Мне совсем не спалось. И я вышла прогуляться, — проговорила я, быстро вставая и отряхивая юбку.
Выпрямившись, я посмотрела на него в упор.
— Я вышла в сад. Ночь была так хороша, — В глазах графа мелькнуло недоумение, а губы искривились в подобии усмешки.
— А потом…
Ужас пережитого вновь нахлынул на меня; я усилием воли спрятала дрожащие руки за спину. И выпрямилась еще сильнее, несмотря на то, что мне хотелось сжаться в комок и спрятаться в угол.
— Услышала этот вопль… — продолжила хриплым голосом, — душераздирающий.
На лице графа отразилось что-то похожее на сочувствие. Но как появилось, так и пропало.
— Кстати, а кто это был? — поинтересовалась я. — Мне показалось, что я видела господина Вофе. Но выглядел он несколько странно.
Граф стал мрачнее тучи. Сжал кулаки, а я предусмотрительно отступила влево, прижимаясь к бюро, в котором копалась совсем недавно. Тот ящик, так и остался выдвинутым, но граф, казалось, не замечал этого.
— Сейчас моя очередь задавать вопросы! — отрезал он.
Но оставил меня в покое, кого-то окликнув в дверном проеме. Я быстро задвинула многострадальную полку.
— Джон отведет вас в пансион, — вернулся граф, буравя меня темными глазами. — А завтра мы поговорим, и надеюсь, что ваш рассказ о том, как вы очутились в запертом кабинете управляющего, окажется достаточно убедительным.
— Идем, — нетерпеливо прорычал монстрообразный слуга графа, похожий как брат-близнец на Фрэнка, — такой же огромный и с перекошенной рожей.
Очевидно, что слуг подбирали здесь весьма специфично, чем страннее и страшнее, тем лучше.
Он схватил и потащил меня прочь.
— А здесь все просто, господин граф, — крикнула я с порога, — кабинет был открыт.
На что тот только махнул рукой, наклоняясь к столу Вофе.
Разумеется, мое появление в сопровождении слуги графа не осталось незамеченным. На пороге пансиона стояла госпожа Трудэ собственной персоной. А позади маячила Лара, похожая на взбешенного быка, даром что копытом не била. Ей хватило мозгов не бросаться на меня, хотя очень хотелось.
По-змеиному улыбнувшись, Трудэ повела нас наверх, освещая темную лестницу огарком свечи. Меня втолкнули в крошечную комнату где-то на третьем этаже и с зарешеченными окнами, сквозь которое пробивались лучи раннего солнца. Позади меня щелкнул замок.
Но я тогда даже не расстроилась, глаза слипались, а тело требовало отдыха. Все, что я смогла — доползти до кровати и рухнуть, не раздеваясь, на потрепанный плед из грубой серой шерсти. Во сне же я продолжила делать то, что делала всю предыдущую ночь — убегала по заброшенным коридорам замка от