Жар в висках ослаб, туман в голове растворился. Милена с Ольгой выдохнули синхронно, плечи распрямились. А вот Злата прошла через арку так, будто перешагнула через обычный порог. Ни дрожи, ни побледневших щёк. Видно было: порталы для неё привычны. Всё-таки дочь Императора.
– Прошу вас, – маг поклонился. – Вас ожидают на выходе.
Мы вышли в зал.
И вот тут стало странно. Пусто. Совсем пусто. Только охрана у стен. Ни чиновников Канцелярии. Никого.
Я машинально провёл взглядом по постам. Раньше их было больше. На двух точках явно не хватало людей. Я специально не запоминал, но память всё равно подсказала: там стояли двое. Теперь – пусто.
И от этого внутри стало тише, чем следовало. Слишком уж чисто.
Я перевёл взгляд на девушек. Милена, Ольга, Злата – все трое напряглись. Значит, не только меня гложет тревога.
Пассажиров и журналистов сюда не пустили – это понятно. Слишком рискованно показывать Злату толпе. Но даже через открытую дверь не доносилось привычного городского шума: ни гулких голосов, ни обычного фона. Будто территорию вычистили подчистую.
И вот что действительно странно – никого из Канцелярии. В прошлый раз Кирилл Евгеньевич сам довёл нас до дверей. Сегодня его нет. И даже если бы он был занят, я ожидал хотя бы заместителя. Или кого-то постарше, кто бы взял ответственность.
Канцелярия дала обещание: провести меня через город. И впервые я поймал себя на сомнении – а выполнят ли его сейчас?
Мы двинулись к выходу, и гул шагов в пустом зале казался слишком громким.
За дверями первым делом я увидел охрану. Двое, как раз тех постов, которых не хватало внутри. Теперь они стояли по бокам от входа и никого внутрь не пускали.
Чуть дальше, у подножия ступеней, – трое магов Канцелярии. Спиной к нам, лицом к площади. Силой они не блистали, но дорогу держали цепко.
А за ними выстроился весь мой кортеж. Почти вся дружина, машины, люди. Но выражения лиц… Я поймал себя на том, что уже готов подумать о самом худшем. Дружинники смотрели зло, руки сжаты, взгляд тяжёлый. И казалось, ещё чуть-чуть – и вспыхнет.
Я невольно усмехнулся про себя: для полноты картины не хватало только скорой и пожарных. Тогда уж можно было бы начинать настоящую свалку всех со всеми.
Я вгляделся внимательнее. Канцеляристы стояли спиной, их лица я не видел. Зато выражения моих людей было достаточно, чтобы понять: злость направлена не только на них. Дружинники косились в сторону.
Я проследил их взгляд.
Максим Романович.
И тут меня по-настоящему кольнуло.
Максим выглядел так, будто прошёл через мясорубку. Лицо разбито, на щеке длинный порез – я невольно подумал, заживёт ли без шрама. Куртка разодрана, сбоку – тёмное пятно от пули. Правая рука висела плетью: то ли пальцев не хватало, то ли сама кисть превратилась в месиво. А в редких волосках на его голове запутались куски чужой плоти, даже по моему мозги. Картина выглядела настолько странно, что я поморщился. Не от тошноты – от нелепости.
На его плече повис мужчина – весь в чёрном. Лицо скрыто, фигура в крови – и не понять, своя ли, чужая ли. Эхо я не видел вообще. Будто пустота. Пришлось напрячься сильнее, и только тогда пробился тусклый след: путь силы. По моим ощущениям – одиннадцатый ранг. И при этом внутри явственно чувствовалась искра магии. Непробуждённая, спящая. Да ещё и тело нашпиговано модификациями: каждая мышца будто чужая, искусственно доведённая до предела. Что он за тварь такая – человек ли вообще?
С другой стороны этого «чёрного» держал Кирилл Евгеньевич. Лицо у него выглядело сносно – бледное, уставшее, но без порезов и крови. А вот с телом всё было куда хуже. Мундир изрядно перепачкан, тёмные пятна на груди и рукаве подсыхали неровными разводами, по краю ткани блестели свежие капли. Правая рука висела плетью. Походу целых костей нет.
И при этом я сразу увидел – он выжат по магии. Его источники были так истощены. Обычно Кирилл Евгеньевич скрывал свой уровень без усилий, но сейчас я видел его девятый ранг так ясно, будто он сам выставил его напоказ.
Я даже удивился. Что же произошло, что заставило его выжечь столько силы? И отметил для себя: если мага загнать в ноль, он больше не способен прикрывать свой настоящий уровень. Удобное знание – и крайне тревожное, если подумать о том, что им пришлось пережить, чтобы довести себя до такого состояния.
И вот тут я поймал себя на странной мысли. Удивительное совпадение: у обоих, и у Кирилла Евгеньевича, и у Максима, повреждены именно те руки, что сейчас безвольно болтаются. А целыми остались как раз те, которыми они поддерживают этого «чёрного». Стоят трое, опершись друг на друга, словно сцена из книги.
Я даже хмыкнул про себя: будто автор нарисовал удобную картину, чтобы она смотрелась драматично. Слишком уж клишированно.
Но всё это не отменяло факта: они стояли передо мной полумёртвые, в чужой и своей крови, а дружина вокруг – почти без царапин.
И тут распахнулась одна из дверей машины, и наружу вывалился Змей. Под глазом у него сиял огромный фингал, во всю половину лица.
– О, господин! Наконец-то! – выкрикнул он радостно. – А я уж думал, они все друг друга поубивают!
Я сглотнул, оглядел Максима, Кирилла, фигуру в чёрном, дружину и этого счастливого идиота с фонарём.
– Да что здесь мать его происходит…
Бойня Глава 1 – Марк
Заметка автора
Раньше интерлюдии в книге были короткими вставками – одной главы хватало, чтобы показать момент. Потом появились две последовательные интерлюдии, и это было уже чуть больше, но всё равно оставалось эпизодом.
Сейчас ситуация иная. Эта часть истории займёт три, а может, и четыре главы подряд. Здесь раскрываются детали мира, важные события и боевые сцены, которые происходят параллельно с основным сюжетом, но без участия главного героя.
Поэтому я решил вынести этот блок отдельно и назвать его «Бойня» – как маленький рассказ внутри книги. Обычными главами назвать не смог, интерлюдиями – тоже. Это полноценная сюжетная часть, значимая для понимания мира, просто с другим фокусом.
Конец заметки
Лес дышит. Глухо. Сука.
Снизу копошатся. Пять сотен? Четыреста? @#%! его знает.
Много.
В лоб туда? Даже я, %$#&!, не потяну. Девятки чувствую. Десятки прямо давят. Это не