И в этот момент раздаётся голос:
— Прошу прощения!
Лакей появляется рядом — запыхавшийся, молодой, слишком шумный для этого места. Он замирает, кланяется и с неловкой заминкой бросает взгляд между нами, будто точно понимает, что вмешался не вовремя.
— Экономка Лавейл просила передать: лиору ждут в главном холле. Знакомство со слугами… и всё такое. Хранитель Рик, вы ведь проводите хозяйку?
Он молчит. Смотрит сначала на лакея, потом на меня. Лёд проступает в чертах.
— Разумеется, — произносит Рик ровно, отпуская меня. — Следуйте за мной, лиора.
Он разворачивается к крепости — движения точные, отрепетированные, как у дракона, который знает цену зрелищу и власти.
Я иду за ним.
Лакей возится с поводьями, будто надеется, что кто-то похвалит его за усердие.
— Лишь часть крепости обитаема, — бросает Рик, не оборачиваясь. — Остальное... временно не функционирует.
— Почему? — спрашиваю.
— Потому что замку нужен ремонт, — сухо отвечает он.
Я хмурюсь. Надежда на спокойствие тает с каждым его шагом. Он ведёт себя так, будто не я здесь хозяйка — а он бог, что снизошёл с пьедестала только потому, что ему наскучило стоять выше всех.
Я вновь ловлю себя на том, что уставилась хранителю в спину. Внутри всё клокочет от его наглости, но внезапно понимаю: я его знаю.
Не просто лицо — манера, движение плеч, даже походка.
Я точно его видела. Не раз. Он из Цитадели
Но стоило попытаться вспомнить имя — оно ускользало, как вода сквозь пальцы.
Сколько бы я ни вглядывалась, ни сверлила хранителя взглядом — пусто. Как будто кто-то намеренно стирает следы.
Магическая вуаль. Понимаю с пугающей ясностью.
Хранитель использует артефакт или заклинание. Скрывает либо облик, либо суть. Но это ничего не меняет: Рик — не тот, за кого себя выдаёт.
Пальцы невольно сжимаются в кулак. Не от страха — от злости. Меня сюда сослали, унизили. А теперь ещё и он, тот, кто скрывается, смеет вести себя так, будто всё это принадлежит ему.
«Кто ты?» — хотелось выкрикнуть. Прямо в спину. Но я лишь прикусываю щеку и продолжаю идти.
Мы пересекаем внутренний двор замка.
Затем — главный вход. Тяжёлая дверь скрипит на петлях, и мы входим. Рик не останавливается — ведёт меня дальше, мимо поблекших от времени гобеленов и стен, пахнущих сыростью.
Коридор встречает тишиной. Воздух здесь холоднее, стены — гладкие, но местами испещрены узкими трещинами, будто когти скребли по камню.
Сводчатый потолок нависает слишком низко. В некоторых местах сыплется штукатурка, а из стен торчат ржавые скобы — видимо, оставшиеся от старых укреплений.
— Смотрите под ноги, — говорит Рик, не оборачиваясь. — Пол в некоторых местах начал проседать.
— Заботитесь обо мне? — Я иронично выгибаю бровь.
— О своей работе, — отрезает он.
Снова замечаю: голос ровный, интонации чужие. Но всё же… есть в них что-то болезненно знакомое. Словно я уже слышала этот голос когда-то.
— Вы давно здесь? — спрашиваю.
— Достаточно. — Короткий ответ. Ни одного лишнего слова.
Я стискиваю зубы.
— А раньше вы… кем были?
Рик останавливается. Внезапно. Я едва не налетаю на него, и он поворачивается — медленно, будто специально, чтобы дать мне время ощутить каждую секунду. Его янтарные глаза ловят мои, и мне кажется, что в них вспыхивает предупреждение.
— Я служил хранителем крепости в Двенадцатом регионе.
— Серьёзно? У самого защитника Истока? — я не скрываю удивления. Ривен Вейл — закон. Ему подчиняется генералы, армия и дозор.
Губы Рика едва заметно дёргаются — почти улыбка.
— Серьёзно, — подтверждает он, глядя прямо в глаза.
Хранитель вновь разворачивается и идёт дальше. Я вынуждена следовать за ним. Мы входим в главный холл: он просторный, с высокими сводами и потемневшими от времени стенами.
Тусклый свет просачивается сквозь узкие витражи, выхватывая из полумрака резные колонны.
Пол выложен тёмным камнем, отполированным до блеска, с серебряными прожилками.
На стенах висят выцветшие картины в массивных рамах.
В холле нас уже ждут. Слуги выстраиваются в полукруг — без лишней суеты, но и без особого почтения. Кланяются чуть запаздывая, словно не уверены, кому именно кланяются.
Из их рядов выходит пожилая женщина. Она хромает, но идёт прямо, с достоинством.
— Лиора, — произносит она, склонив голову. — Я — экономка Лавейл. Добро пожаловать. Позвольте представить тех, кто остался на службе. Нас немного. Но все — свои. Мы держим эту крепость давно.
***
Я вежливо улыбаюсь.
— Это Талвин, — экономка указывает на сухощавого мужчину в простой жилетке. — Наш рунник. Он отвечает за защитные знаки на дверях. Если что-то пойдёт не так, он тут же нанесёт новый рисунок, и дверь снова будет закрыта.
Талвин кланяется. Его лицо угловатое, губы тонкие, глаза бесцветные. У виска — старый шрам, но взгляд спокойный, выверенный.
— Аста, старшая горничная, — продолжает экономка. — Помогает мне с хозяйством, следит за чистотой в жилых комнатах. Шитьё, бельё, личные поручения — тоже под её началом.
Аста невысока, молчалива, руки сцеплены перед фартуком. От неё пахнет лавандой и щёлоком. Она кивает быстро, чуть испуганно, будто не уверена, можно ли ей смотреть на меня.
— На кухне осталась только Брина, — голос Лавейл чуть теплеет. — Повар. Меню сейчас скромное, но горячая пища подаётся вовремя. При необходимости — подстроимся под ваши вкусы, лиора.
Брина — крепкая женщина с усталым лицом. Волосы убраны под чепец, в руках вытертое полотенце. Кланяется неглубоко, но уважительно.
— И наконец Вин. Лакей и посыльный, — Лавейл задерживает взгляд на юноше. — Работает недавно, но старается.
Вин широкоплеч. На щеке — след от ожога или ссадины. Он отводит взгляд, когда я встречаюсь с ним глазами. Кланяется неловко.
Экономка называет ещё несколько имён, прежде чем добавить:
— Остальные… ушли. Кто по болезни, кто по нужде.
Я молча киваю. Их мало. Всё на грани, но хватает, чтобы замок дышал. Едва. Как организм, который ещё жив, но каждый его орган — на пределе.
— Жаль, — говорю. — Надеюсь, тем, кто ушёл, сейчас лучше. И благодарю. Знаю, вам пришлось нелегко без хозяйки. Надеюсь, теперь всё наладится.
— В этом я не сомневаюсь. — Лавейл снова кланяется, чуть ниже, чем прежде.
Я жестом отпускаю слуг. Они медленно расходятся, бросая на меня заинтересованные взгляды.
— Если хозяйка пожелает, могу показать основные