Правда, благодаря постоянной активности леса, экраны из стремительных полупрозрачных творений, минуя ступень радужности, в считанные дни чернели и замедлялись, оседая на ветках. Из-за чего в Кущах «птиц» можно было наблюдать исключительно в двух вариациях: нескончаемые белые стаи, пересекающие небо, и черные «облака», придавившие вечно голые ветки деревьев.
Выслушав мага и увидев два огромных графитовых пятна в лесу справа и слева от городка Туманы, я логично предположила, что это и есть те самые птицы, «переевшие» энергии. И они столь потяжелели, что придавили ветки к земле.
— Не вижу ничего особенного, — произнесла я и получила выуженные из мешка очки моего пра-пра-прадеда. — С ними я тоже вряд ли смогу созерцать, — поделилась я своими сомнениями и умолкла.
Лес. Темный лес, опаснейшее место, расположенное на территории трех государств, был прекрасен. Маги видели не только его черные стволы, но и радужные кроны из магических плетений, которые ветки постоянно обновляли. И это разноцветное море энергетической «листвы» блестело и расходилось волнами на ветру.
— Как красиво, как потрясающе! — прошептала я и с сомнением воззрилась на те самые графитовые пятна. — А это…
Там не было птиц, казалось, там ничего не было. Выжженная, оголенная до камня земля, над которой снег бесследно таял, не долетая до поверхности, не смея ее укрыть. В центре пятна справа когда-то располагался домик, от которого осталась лишь покосившаяся каминная труба. А на краю пятна слева стояла полуразвалившаяся башня, та самая башня, в которой жили я, проклятийник и каменный эльф. Стоило тихо ахнуть, как мне вручили бокал с шампанским и предложили выпить за новую жизнь.
— З-за вашу жизнь, — пролепетала я, сделав большой глоток, чтобы вновь обрести голос, а затем еще три, чтобы вновь не потерять.
— Не только мою, — усмехнулся Сагерд. — Вы были правы — артефакт, называющий себя демоном, накопил сил для второго удара, но все они ушли далеко за пределы башни. Отразились. — С этими словами меня мягко повернули налево, в сторону направления удара Хонса, а именно широкой полосы выжженного леса, которая лентой уходила далеко вглубь Кущ. — Есть догадки, почему так получилось?
— Это из-за Эсфириуса, — легко нашла я самое приемлемое объяснение. — У него многократно защищенный магией цокольный этаж. Удар пришелся на пол, отразился где-то в перекрытиях и вылетел за пределы…
— Из-за вас, — прозвучал вкрадчивый голос Сагерда Юри, который повторно наполнил мой бокал. — По вашему требованию надо мной был создан защитный купол, который удерживает и питает ваша Петля Повиновения.
Вспомнить о чем он говорит помогли очки на моем носу. Окуляры, как и прежде, различили золотисто-розовую сферу вокруг мага и два десятка проклятий, летающих над ним. Или уже не два?
— Петля не моя и не питает, — нервно отсекла я и отпила из бокала, потому что горло перехватило от ужаса, неверия и вместе с тем облегчения. — Она возвращает ранее отобранные у вас силы. Вы ведь три недели сопротивлялись как… как… Что, к черту, вы делаете? — ошеломленно вопросила, когда маг взял мою вторую руку и, отставив бутылку, опустился на одно колено. — Сагерд?
— Я должен признаться, — загадочно протянул он, улыбаясь. — После удара Хонса и всего произошедшего в домике для молодоженов я понял, что в моей жизни чего-то не хватает. Чего-то важного и бесценного. Того, что каждого мужчину делает гораздо более сильным, уверенным, твердым… в своих решениях.
— Совести, например? — Мне отчетливо вспомнились его поцелуи на моей коже и безмерное ощущение смущенной растерянности, когда он их прекратил. До сих пор сосет под ложечкой. Или это от голода?
— Э нет, не совести, — ответил сбившийся с мысли маг.
— Тогда вы хотите признаться в том, что с вашей подачи мой дом приютил лича и его хозяина?
Он нахмурился, чуть-чуть изменил свое положение, продолжая стоять на одном колене.
— И в этом тоже, но не совсем.
— Или в том, что благодаря вашей бывшей ко мне вломились представители серой братии? — вопросила я, исполненная праведным гневом.
— Бурой, — поправил проклятийник и добавил со всей серьезностью: — Я хотел оставить это в тайне.
— Тогда, допускаю, вы желаете рассказать мне о браслете, который вы плавно подносите к моему запястью? — Спросила и дернула рукой. — Я все еще в очках моего предка, Сагерд.
— Хм, и вы его видите? — Маг получил мой утвердительный кивок, с досадой растворил браслет в воздухе. — Как знал, нужно было восстановить старый.
— Зачем? — недоумевала я. — На мне все еще висят ваше проклятье и знак согласия ваших родителей.
— Потому что я хотел сделать предложение, — усмехнулся проклятийник, глядя снизу вверх, и словно бы в шутку спросил: — Как вы смотрите на то, чтобы превратить меня в самого счастливого мага, Маргарет?
Я подумала обо всех вариантах его «осчастливления» и предположила самый простой и логичный:
— То есть отдать вам дневник Эдварда Руфуса Огги?
— Неудачная формулировка. Нет, я имел в виду — выйти за меня замуж.
— Чтобы вы могли брать дневник без спроса, как член рода Огги?
Попытавшийся что-то ответить маг открыл рот и закрыл. Недоверчиво прищурился, глядя на меня, вздохнул, поднялся.
— Да время, вероятно, не самое подходящее, поговорим об этом позже. Давайте завтракать, Маргарет.
Нужно признать, прием пищи на свежем воздухе посреди зимы с видом на темный лес, тут и там взрывающийся буйством красок, был прекрасен за одним исключением — проклятийник потерял аппетит. Потыкав вилкой яблочный штрудель, посмотрел на канапе с ветчиной и сыром, понюхал корзинки из яичницы с пикантным салатом внутри и в негодовании отодвинул от себя приборы. Потянулся было к бутылке с шампанским, но вскоре отмел эту мысль, выудил из мешка, конверты и взялся за разборку почты. Просматривал исключительно свою, но и на мою косил взглядом.
— Переговоры с юристами компании «Шар и Ко-Вар» завершены. Они прислали чек на возмещение нанесенного ущерба и предложили процент за каждый шар произведенный по аналогу с вашим почтовым помощником. Это хорошая сделка, но мой юрисконсульт настаивает на том, чтобы вы оформили патент и закрепили за собой авторство.
— Я в этом не разбираюсь.
— Я разберусь, — пообещал маг.
Он отправил через шар весточку неизвестному юрисконсульту и в четвертый раз переложил тонкий белый конверт. Открыл тонкую коробку, ее содержимое зашвырнул в магический карман и опять переложил несчастный конверт. Меня так