— Значит, — нетерпеливо перебил банкира Шерлок, — ваш старший кассир имел доступ ко всем дверям в банке и сейфу в любое время, так?
— Верно, — подтвердил мистер Дебшер, — вполне логичное решение: мистер Мексон отвечает за сохранность денежных средств и ценных бумаг в хранилище, значит, он и должен следить за ними. Обычно Айза два-три раза за день спускается в депозитарий, открывает сейф своим ключом, забирает наличность и ценные бумаги. Или же, наоборот, кладет на полки. Разумеется, если бы что-то произошло с акциями лорда Д., он должен был бы первым заметить! И немедленно поднять тревогу! Однако ничего никому не сказал, позавчера вел себя как обычно. Значит, акции лежали на месте. А вот дальше начинаются совершенно удивительные вещи…
— С вашего позволения, продолжу теперь я, — перебил словоохотливого банкира инспектор Лестрейд. — Как сообщил мне охранник, мистер Элиас Крум, старший кассир объяснил свое появление тем, что хочет забрать из сейфа какие-то важные документы, чтобы посмотреть их дома.
— Это тоже обычная практика, — подтвердил мистер Дебшер, — Айза нередко берет те или иные бумаги на дом, чтобы вечером спокойно их посмотреть. Днем у него не всегда хватает на это времени: если, допустим, приходил важный клиент, ему нужно все оставить и лично обслужить его. Такова его обязанность!
— Благодарю за пояснение, — произнес инспектор Лестрейд. — Итак, мистер Мексон примерно в половине восьмого вечера, уже после закрытия, вошел в депозитарий и попросил Элиаса Крума подняться наверх. Эта процедура, как я понял, тоже обычная и происходит всегда, когда требуется открыть сейф, правильно?
— Да, — снова подтвердил мистер Дебшер, — никто из посторонних, в том числе и охранник, не должен видеть, что лежит в сейфе. Как понимаете, тайна вклада! Клиенты доверяют нам самое ценное — свою собственность, и мы должны бережно хранить ее. Поэтому лучше, чтобы никто ничего не знал.
— Через несколько минут, — продолжил инспектор, — старший кассир, закончив все, пошел наверх, а Элиас Крум, наоборот, спустился вниз, в подвал. И он исправно нес свое дежурство до тех пор, пока его не сменили на следующее утро. А дальше, Холмс, действительно стало происходить что-то удивительное. Мистер Мексон, как обычно, пришел на следующее утро в банк (он, как я узнал, крайне пунктуальный человек и никогда не опаздывает) и спокойно занялся своими делами. Примерно через час прибыл мистер Дебшер и тоже приступил к своим обязанностям. Клиентов было мало, и все шло как обычно. Около одиннадцати часов мистеру Дебшеру понадобилось спуститься в хранилище, он открыл своим ключом сейф и обнаружил, что акции лорда Д. пропали.
— Для меня это стало настоящим потрясением! — воскликнул банкир. — Накануне я заглядывал в депозитарий, и акции были на месте. И вдруг исчезли! Разумеется, я сразу позвал мистера Мексона и спросил, не брал ли он бумаги. Но Айза тоже был крайне удивлен пропажей (или же сделал вид, что очень удивлен) и ответил, что ничего не брал. Немного позднее, когда пришел мой заместитель, мистер Грант, я задал этот же вопрос ему, но и он ответил отрицательно. Никто из нас троих, имеющих доступ к сейфу, акции не брал, тем не менее они исчезли! После этого я и направился в Скотленд-Ярд. Изложил суть дела инспектору Лестрейду и вместе с ним вернулся в банк…
— А дальше — самое непонятное, — сказал инспектор. — После разговора с мистером Дебшером и другими служащими мне стало понятно, что акции лорда Д. мог взять только старший кассир. Об этом говорили все факты: сейф не был взломан, его открыли ключом, а их — всего три: у мистера Дебшера, Александра Гранта и самого старшего кассира. По словам охранника Крума, мистер Грант в тот день вообще в хранилище не спускался, мистер Дебшер был, но вернулся наверх с пустыми руками. Сорок восемь акций — это довольно плотная пачка бумаг, ее трудно спрятать под одеждой! А вот мистер Мексон, когда находился вечером в хранилище, держал в руках свой портфель: старый, потертый, темно-коричневого цвета.
— Айза всегда ходит с этим портфелем, — пояснил банкир, — в нем он держит бумаги, которые решил посмотреть дома.
— Благодарю, — произнес Лестрейд. — Я задал мистеру Мексону прямой вопрос, не брал ли он акции, но он все отрицал. Сказал, что позавчера вечером вообще не возвращался в банк, а сразу же после закрытия, то есть ровно в семь часов, отправился в харчевню «Петух и подкова», где пообедал, а затем без промедления отправился домой. И находился у себя в комнате вплоть до утра. Мистер Мексон живет один, снимает две комнатки на Лоуэр-стрит, у него нет ни жены, ни семьи. Убирается же у него приходящая служанка Эльза Шраер. Я опросил и ее тоже: выяснилось, что она закончила уборку еще до полудня, а потом ушла по своим делам.
— То есть мы не знаем, когда точно мистер Мексон вернулся к домой, — понимающе произнес Холмс. — А это очень важно!
— Зато есть свидетели, которые видели его в харчевне, — усмехнулся Лестрейд. — Его хорошо знают в «Петухе и подкове», он часто там обедает. Причем всегда в одно и то же время: в семь часов с четвертью. Обед занимает у мистера Мексона примерно полчаса, затем он расплачивается и уходит. Так было и позавчера: пришел в четверть восьмого, посидел примерно полчаса, заплатил и ушел. Его видели как минимум три человека: сам хозяин заведения, мистер Джойс Уитли, его жена Мэри (она готовит блюда и подает на стол) и мальчишка-уборщик Билли. Все говорят одно и то же: Айза Мексон не спеша поел, положил деньги на стол и вышел. Все было как всегда. Я, кстати, засек по своим часам: от харчевни до банка ровно пятнадцать минут, значит, если мистер Мексон закончил есть без четверти восемь, он мог появиться в хранилище никак не ранее восьми. Но охранник Крум утверждает, что Айза спустился в подвал не позднее половины восьмого. И настаивает на этом: на стене напротив поста висят часы, и он точно запомнил время, когда старший кассир вошел в депозитарий.
Глава