— Какая, блин, встреча? — выдыхает обреченно Христос.
— Обыкновенная… — Олег Сергеевич открывает второй глаз и садится на полу, — И лучше бы нам её провести. Если мы не хотим остаться без подрядчиков в новом году.
Мы с Христосом синхронно вздыхаем.
— Надо мандарины собрать…
— И проветрить…
— И блюдо из-под стола вытащить…
— И переодеть его, а то он на огородное пугало похож, а не на генерального директора, — говорит с пола начальник отдела продаж.
— Во что его переодевать? Здесь только костюмы Александра Рихардовича…
— У меня в машине есть… Как знал, что сегодня тебя встречу, семибедье…
— Ой, а сам-то, сам-то…
— Дети, не ссорьтесь… — раздаётся строгое всё из той же точки дислокации на полу, — У вас осталось минут сорок. Клара, солнышко, дуй в машину, забери переодеться для Христоса Александровича, а я ему мандарины помогу собрать. Я б сам сходил, но эта гиппопотамиха мне всё отдавила…
Христос поджимает губы, достаёт ключи от машины, отдает их мне. Еще и поторапливает:
— Иди давай…
Спорить с мужчинами мне не хочется. Подрядчики — очень противные. Александр Рихардович всегда болел дня два после того, как с ними встречался…
Поэтому бегу в машину. За костюмом для Христоса Александровича.
Когда возвращаюсь, то застаю Христоса Александровича и Олега Сергеевича, ползающими по полу и собирающими мандарины.
— Ура! Последний! — оглашает кабинет радостный возглас Христоса.
— Я костюм принесла, — отчитываюсь и я о проделанной работе.
Глава 9. Он — мой герой!
Клара
Подрядчики — два грузных мужчины в возрасте за пятьдесят, появляются в приёмной вовремя. Один, который потолще, — это руководитель. Тот, который ненамного потоньше, — его юрист. Сколько себя помню, у меня впечатление от обоих такое, словно я утром душ не приняла, и от меня воняет. И к окружающим они относятся, как к чему-то не слишком чистому под ногами. Только с генеральным директором Александром Рихардовичем общались сносно.
Вот и сейчас, стоит им только появиться в приёмной, как мне достаётся весьма пренебрежительный взгляд.
Но я — боец тренированный. Расплываюсь своей самой шикарной улыбкой, в которой читается: "Сами вы говно!"
К Александру Рихардовичу я попала сразу после университета, человек он довольно небедный, но никогда он не относился ко мне с высокомерием. Даже когда я косячила поначалу.
Вообще такие люди, как старший Шейгер, большая редкость. А младший… А младший — он просто красивый! Вот!
— Здравствуйте! — сладким словно мёд голосом произношу обычную формальность.
Мне даже не отвечают.
Ну, или как… Всё, что я слышу, это:
— Чем тут так пахнет? — это юрист.
Он — противный. Вот противный — и всё тут!
Пахнет по-прежнему мандаринами, будь они не ладны. Я и не думала, что из-за безобидных фруктов может произойти такая катастрофа.
— Это специальный мандариновый ароматизатор… — говорю заумным голосом, — Для офисов. Из Франции. Жутко дорогой.
— Да? — удивляется руководитель компании-партнёра.
— Да! — еще и подтверждаю только что сочиненную чушь кивком головы.
— Хм… Не слышал о таком…
— Ограниченная серия… — понижаю голос до шепота и мечу испуганный взгляд на дверь, ведущую в директорский кабинет.
Пусть помается, разыскивая ограниченную серию французского ароматизатора для офисов. А то, что будет искать — голову на отсечения даю. Этот мужчина — любитель пускать пыль в глаза.
— У себя? — кивает он на ту же дверь, на которую я только что смотрела.
— Да, конечно. Ждёт вас…
— И как новый босс? — обнажает в улыбке неровные зубы юрист.
— А вы проходите и составите собственное мнение, — ловко выворачиваюсь я.
Еще чего — буду я с ними Христоса обсуждать. Мне, конечно, есть что сказать и про него, и по его поводу. Но это мы с ними сами обсудим. Без свидетелей.
Своим ответом я заслуживаю сразу два неодобрительных взгляда, но моё оружие — всё та же вышеозначенная улыбка.
Поскольку сами господа, видимо, не подозревают, что нужно нажать на ручку двери и потянуть её на себя, мне приходится подняться и сделать это для них, предварительно постучав и услышав: "Войдите".
Христос, кстати, привёл себя в порядок и теперь выглядит как солидный руководитель солидной же компании, а не как Санта Клаус, который гонялся за своей упряжкой оленей. Причём, упряжку, то есть меня, он так и не поймал…
Я приоткрываю для партнеров нашей компании дверь, делаю пригласительный жест рукой, открываю её шире, и они, наконец-то, оказываются внутри, где волна "мандаринового ароматизатора из Франции" буквально сбивает их с ног. Так что юрист начинает кашлять.
Христос — молодец, потому что, как ни в чём не бывало, цепляет самую дружелюбную улыбку из своего арсенала и ровно проговаривает:
— Приветствую! Чай, кофе? Воды? — на последнем слове он выразительно смотрит на юриста, который продолжает кашлять.
Тот, привыкший, что никогда не попадает в просак, начинает краснеть. Его начальник неодобрительно на него поглядывает и прикладывает его по спине пухлой ладонью. Звук при этом получается впечатляющий. С таким, наверное, позвонки ломают.
Зато юрист перестаёт кашлять…
— Чай, — озвучивает пожелания руководитель организации-партнёра, — Зеленый, с тонким ломтиком лимона, полторы чайные ложки сахара. Только ложечки должны быть небольшие…
Взмахиваю ресницами и смотрю на Христоса. Не знала, что я устраивалась на работу в ресторан. Не помню таких запросов при прошлых визитах. Это, что, он перед Христосом выпендривается?
Юрист, откашлявшись, тоже присоединяет к своему начальнику:
— А мне — латте, только чтобы пенка была побольше. И сладкий…
Христос Александрович кивком головы отправляет меня исполнять сиятельные желания. Про то, что нужно лично ему, молчит.
— А вам что принести, Христос Александрович? — как же я обижу любимого руководителя?
Он теперь после салочек пить хочет. Умаялся. И повязку с головы снял…
— Мне черный чай без сахара, — четко формулирует он.
Прежде чем готовить напитки, пытаюсь продышаться? Что ж они