Я ловила каждое движение. Обычно я так не делаю, но глядя на это чудовище, я пыталась угадать его настроение, угадать его мысли.
Его лицо было скрыто маской, и я не могла ничего прочитать.
Испуганно я посмотрела на его глаза, видя в них нетающий лед. Они были такими же, какими я увидела их в первый раз.
В них читалось то самое ледяное обожание смерти.
Он молчал.
В комнате было настолько тихо, что я слышала стук своего сердца.
Я тоже молчала, панически, отчаянно пытаясь понять, что он думает. Это было что-то первобытное, словно я пытаюсь предугадать мысли хищника, чтобы не стать его обедом.
Но непроницаемая маска не давала мне шанса ничего понять.
И тут его рука, которая покоилась на ноге, оторвалась от ткани, и убийца, не сводя с меня взгляда ледяных глаз, легонько похлопал себя по бедру.
Глава 29
Внизу живота что-то перевернулось.
Кажется, в этот момент у меня из легких вышел весь воздух за один выдох.
Мелкая дрожь заставляла мучительно сжиматься, чтобы не выдать предательского страха.
Его глаза, полные холода, посмотрели на меня. Его рука в тишине приподнялась и медленным плавным жестом позвала меня.
В этот момент я почувствовала дикую, адскую смесь страха и трепета, словно каждое его движение пальцев прикасается ко мне.
Замирая от страха и странного чувства, рождающегося внизу живота, я сделала первый шаг к нему.
Теперь я уже не могла одновременно и сдерживаться, и идти, и паниковать, и пытаться понять, для чего он меня подзывает.
Я видела, как он подался вперед, красиво расправив могучие плечи.
Осторожно, словно понимая, что делаю шаг навстречу собственной смерти, я шагнула еще и замерла.
Голова убийцы медленно покачалась из стороны в сторону. Снова плавный величественный взмах руки. И эта же рука легонько похлопала себя по колену.
Мне показалось, словно меня кто-то ударил, да так, что я подавилась воздухом.
— Ты хочешь, - прошептала я, разлепив пересохшие губы. - Чтобы я… села тебе на… колени?
— Молодец, догадалась, — послышался довольный голос, а он плавно кивнул.
Всё. В голове нет почти ничего, кроме серой пугающей пустоты. Никаких мыслей, кроме редких обрывков чего-то бессвязного. Только чувства. Страх в солнечном сплетении, в груди и что-то, что инстинктивно заставляло сжимать бедра. Словно невидимая рука плавно сдавливает мои внутренности. Там, внизу.
Я сглотнула и послушно села на его колено.
В этот момент я закрыла глаза. По коже пробежала дрожь.
Я не поворачивалась к нему, просто сидела, как сидят в гостях на краешке стульчика воспитанные леди, и смотрела на обои.
Мир сузился до двух точек: холодной стали его маски у моего виска и пламени, которое разливалось между моих бедер. Я не осмеливалась посмотреть ему в глаза, но чувствовала их взгляд.
Его взгляд скользил по моей шее, по ключицам, по груди, словно он охотник, испытывающий гордость за свою добычу, которая сама пришла к нему на колени. Его рука легла на мою талию, и я почувствовала, как каждый отпечаток его пальца вдавливается в кожу сквозь ткань, оставляя невидимые метки.
А потом я услышала его дыхание — ровное, глубокое, как у спящего зверя. Но я знала, что он не спит. Он просто слушает, как мое сердце бьется, пока он ему разрешает.
Рука убийцы снова скользнула по моему платью, а я чувствовала прикосновение сквозь ткань. Мой взгляд косился на вторую руку, в которой был нож.
Тысячи раз на доли секунды я представляла, как этот нож молниеносно входит в меня. И я ничего не успеваю сделать.
— Тебе понравился Лиор? — послышался тихий голос, а я почувствовала, как убийца подался вперед.
Его огромная рука в черной перчатке замерла в сантиметре от моего горла. И я не знала, прикоснется она, чтобы погладить, или сожмет его до хруста.
— Да или нет? — послышался голос, как только я попыталась собраться и придумать что-то обтекаемое.
Глава 30
Я закрыла глаза, задрожала всем телом, словно понимая, что от моего ответа зависит многое.
— Нет, — едва слышно выдохнула я, глядя на застывшую возле моего горла руку.
Рука у моего горла не шевельнулась. Не отпустила. Не сжала.
— Хорошая девочка, — услышала я выдох.
Его голос был низким шёпотом с оттяжкой в хрипотцу. Он словно наслаждался моей близостью. И это чувство заставило меня закрыть глаза, вдыхая каждое его слово.
И та же рука — медленно, как лезвие, скользнула вниз.
Не по шее.
По ключице.
Оставив за собой морозный ожог. Как будто кожа сгорела — и не успела понять, что это было болью.
Значит, это не он. Я выдохнула.
— Насколько сильно он тебе не понравился? — послышался ещё один вопрос.
— Я пока не могу сказать, — прошептала я, вдыхая воздух.
Мне показалось, что в воздухе был запах крови.
Три трупа в моём поместье за пару дней — это уже повод правосудию задуматься.
Он не ответил.
Просто сдвинул меня на коленях — так, что мои бёдра легли на его бёдра. Мне показалось, что моё сердце ударилось о его грудь.
Его рука с ножом пришла в движение. Я напряглась, внимательно следя за тем, как он достаёт яблоко.
Красное, совершенное, в чёрной перчатке оно напоминало сердце, вынутое из груди.
Не снимая меня с колен, прижимая меня к себе предплечьем меня, его рука ведёт ножом по тонкой кожице.
Острый.
Холодный.
Он начал снимать кожуру.
Медленно.
Каждый виток — как разрез по моей спине.
Я не дышала. Лишь следила за каждым его движением.
Он разрезал его на четыре дольки — ровно, как будто делил мою душу.
Раскрытая ладонь чёрной перчатки положила передо мной дольки.
Я сглатываю.
— Угощайся, — услышала я голос.
Если раньше я могла бы сказать, что не люблю яблоки, повредничать по поводу сортов, то попробуй скажи об этом тому, кто всё ещё держит нож в руке.
Осторожно я взяла с его руки дольку и поднесла её к пересохшим губам, кусая её. Кисло-сладкий вкус наполнил рот, а я чувствовала, как медленно пережевывают мои сведённые страхом и напряжением челюсти.
Долька за долькой, медленно, словно яблоко пропитано ядом, я ела. И впервые почувствовала и осознала вкус.