Мне показалось, что все мои чувства обострились, а я бережно поднесла руку ко рту, чтобы выплюнуть косточку, но в этот момент его рука легонько ударила по моему запястью, требуя, чтобы я её убрала.
Я послушно опустила руку, видя, как он подносит свою ладонь к моим губам.
Я выплюнула косточки прямо ему в ладонь, видя, как он сжимает кулак и косточка исчезает.
— Ты сегодня меня разочаровала, — услышала я голос, а его рука вдавила меня в его тело. — Ты чуть не вышла замуж… Снова…
Глава 31
Его рука легла на моё бедро. Сначала — поверх ткани.
Потом — вдавилась в неё, как будто пыталась проникнуть между моих сведенных ног.
Рука то вдавливала, то отпускала, а я даже сквозь ткань платья чувствовала движение его тела. Этот двусмысленный жест заставил меня забыть обо всем и на мгновенье представить, что это происходит на самом деле. И его руки скользят не по моему платью, а по обнаженной коже, оставляя болезненные узоры.
И все смешивается внутри: боль, желание.
Нет, нет! Нет!
Не смей этого хотеть. Не смей. Он убил двух человек. Он может убить и тебя. В любую секунду…
Подумай, любая секунда может стать последней в твоей жизни.
И от этой мысли, что через секунду для меня все будет кончено, моё тело словно сошло с ума. Казалось, оно хотело жить. Чувствовать все. Ощущать.
Я ведь не больна? Или… это не болезнь?
Боже, я хочу, чтобы он коснулся меня снова. Хочу, чтобы сжал шею. Чтобы сказал: «Ты моя». Прямо сейчас… Да… Сейчас… Потом я приду в себя, подумаю хорошенько и… перестану этого хотеть!
Но если он сделает это сейчас, я…
….я… я…
Боже мой, я сошла с ума.
— Кому ты принадлежишь? - послышался тихий низкий голос, словно он произнес эти слова сквозь зубы, а я впервые услышала, как сбилось его дыхание.
Эта мысль заставила меня сделать судорожный вздох.
Дыхание, которое всегда ровное, сбилось от моего присутствия рядом, ударялось об маску.
— Кому ты принадлежишь? - повторил он, а его рука легла на мою шею. Большой палец надавил на мою щеку. Я чувствовала покалывание холода на вспыхнувшей стыдливым румянцем горячей коже.
Я молчала. Я не могла ответить на этот вопрос.
— Я… - прошептала я, не зная, что ответить на этот вопрос.
— Ты принадлежишь мне. Запомни это, - послышался голос. - Твое сердце принадлежит мне. Даже если ты об этом еще не думала…
Его голос превратился в зловещий шепот, а его рука легла мне на грудь.
— Потому что именно я решаю, будет оно биться или нет.
Глава 32
Я вздрогнула, и он это почувствовал.
— Почему ты преследуешь меня? - прошептала я, пытаясь успокоить свое тело.
Он прижал маску к моему виску, и я услышала, как он дышит.
И дышит мной.
Как будто я — его воздух.
И ему тяжело дышать, когда я рядом.
— Ты не знаешь, что ты для меня значишь, - прошептал он бархатным, ласкающим шепотом. — Я теперь знаю каждое твое движение, что означает каждый твой взгляд, каждый твой вздох. Теперь я знаю, когда ты лжешь, и когда говоришь правду. Когда ты говоришь правду, ты на пару секунд перестаешь дышать.
Вот теперь мне действительно страшно.
— Я знаю, что ты пытаешься скрыть от всего мира. И от меня… - послышался близкий шепот.
Его тело напряглось. Он подался вперед, словно едва сдерживает свое желание. Между нами не было ни сантиметра воздуха — только тяжесть его желания, давившая на снизу.
Как его дыхание, обычно ровное, сбилось.
От меня.
От моего запаха.
От моей близости.
— Движение … твоих бедер навстречу мне, - послышался медленный шепот возле моего уха.
Я вспыхнула, почувствовав, словно он вырвал из меня кусочек моей души.
— Это будет наша с тобой тайна, - послышался шепот.
Я втянула воздух, понимая, что он пахнет вишней и металлом. Я не знала, как пахнет металл, но почему-то его запах рождал именно эти ассоциации.
Он встал, опуская меня на пол.
Потом молча взял меня за подбородок, поднимая мою голову так, чтобы наши взгляды встретились. Он смотрел на меня, склоняя голову, словно раздумывая, поцеловать или нет…
Его взгляд обжигал кожу и снимал с меня одежду, как шелк, слой за слоем, чтобы под ней не осталась только дрожь.
А потом шагнул в темноту и… исчез.
Я опомнилась и рухнула на пол, чувствуя, как ноги просто не удержали меня.
— Боже мой, - прошептала я, тяжело дыша.
Я трогала свое лицо, словно пытаясь привести себя в чувство.
Потом встала и крикнула служанок, подбирая с пола упавшую вуаль. Меня быстро расшнуровали, неся ту самую «приличную рубашку».
Я посмотрела на нее с отвращением и грустью, как смотрит старая дева на одиноко прожитые годы. Но влезла в нее.
— Вас заплести? - спросила горничная, вытаскивая шпильки из моей растрепанной прически.
— Нет, - прошептала я, глядя на свои распущенные волосы. - Не надо.
— Как скажете, - прошептала горничная, отступая на шаг.
— Как там наш гость? - спросила я. — Уже спит?
— Нет, мадам. Он не спит. Он … пытается поговорить со слугами, - произнесла горничная, а я удивленно вскинула бровь.
— Его интересует, как умер ваш муж. Он спрашивает у всех слуг, - произнесла горничная, поглядывая на дверь.
Это кто у нас тут «шерлохомсит» по дому? Я ведь сразу почувствовала, что он не просто так приехал.
— Ничего, - вздохнула я. - Завтра я вышвырну его из дома. Переночевал и хватит.
Глава 33
Сон долго не шел.
Он ускользал от меня, оставляя тяжесть в груди и ледяную пустоту в глазах.
Моя кожа помнила его прикосновение, даже когда его руки были вдалеке. Она ждала. Как голодное чудовище, которое знает: его кормят не едой, а болью. И эта боль превращается в желание.
— Прекрати, — простонала я. — Так не должно быть!
“Кому не должно?”, — спросило тело, мгновенно ответив даже на воображаемое прикосновение.
Я проснулась не от стука в дверь, а оттого, что внутри меня — где-то глубоко, за