Машина, оказавшаяся подержанной «Хондой» цвета мокрого асфальта, лихо ныряла из переулка в переулок. Артём вёл её почти вслепую, стараясь не включать фары без крайней необходимости. Лишь изредка он зажигал габариты, чтобы вписаться в поворот или не врезаться в неожиданно выпрыгнувшее из темноты препятствие, типа мусорного контейнера.
В салоне пахло пластиком, дешёвым освежителем воздуха с ароматом «альпийская свежесть», порохом и кровью от нашей одежды. Матроскин, удобно развалившись на заднем сиденье, с невозмутимым видом продолжал вылизывать свою лапу, будто ничего необычного не произошло.
— Сейчас главное — понять, куда нам ехать? — Майор резко свернул на какую-то тёмную промзону, заставив резину взвизгнуть. — «Оперативное жильё» я уже не считаю безопасным. Слишком быстро на нас выходят…
— Да уж, — я согласно кивнул, — протекает у вас основательно. Есть у меня предложение. Соглашаться или нет — ваше право. Но там нас точно искать никто не будет.
— И?
— Был у меня товарищ фронтовой, да и после мы с ним немало послужили Родине. Так вот, он, перед смертью, мне дачу свою отдал. Правда, я туда уже давненько не наведывался… Лет двадцать — точно.
— Так может, уже давно и нет той дачи, — засомневался майор.
— Может, и нет, — пожал я плечами. — но проверить-то нам никто не помешает. Если нет — тогда и думать будем.
— Логично, мессир, — поддержал меня кот с заднего сиденья.
Артём на секунду задумался, оценивая маршрут на встроенном в торпеду навигаторе, который он включил, приглушив яркость до минимума.
— Координаты? — коротко спросил он, уже переводя взгляд на дорогу. — Куда двигаем?
— Память меня ещё не подводит. — Я продиктовал ему район и название садового товарищества. — «Родничок».
— Чёрт, — он усмехнулся, — это же чёрте где за городом. Район действительно тихий. Если уцелела твоя дача — действительно идеальное место, чтобы затаиться. Держись, Старый!
Он рванул с места, и «Хонда», рыкнув мотором, понеслась по пустынным ночным улицам. Город постепенно менял свой облик: вместо высоток начали появлялись невысокие, всего лишь в пару-тройку этажей, дома, затем и они сменились промзонами с тёмными полуразрушенными цехами. Затем начали попадаться и частные дома.
Вскоре под колёсами зашуршала гравийка, а потом мы и вовсе свернули на разбитую грунтовку, ведущую в лесной массив. Матроскин с заднего сиденья неодобряюще фыркнул:
— Осторожнее, командир! Не дрова везёшь!
Наконец, мы замерли у старого, покосившегося шлагбаума. Табличка с названием «Родничок» едва читалась под слоем пыли и ржавчины. Артём заглушил двигатель, и нас окутала тишина, нарушаемая лишь треском остывающего металла и стрекотом ночных кузнечиков.
— Ждите здесь, — приказал он, бесшумно выходя из машины и подходя к шлагбауму, который, как оказалось, был заперт на замок.
Замок же оказался вполне в рабочем состоянии, даже смазан. Майор покопался в карманах и выудил небольшой швейцарский перочинный ножичек. Я разглядел знакомый логотип в виде креста — «Victorinox». Хороший ножик, надежный и многофункциональный.
Вытащив из него шило, Артём немного поковырялся в замке, и тот послушно открылся. Майор поднял шлагбаум, загнал машину на территорию садового товарищества, а затем обратно запер.
Когда он вернулся за руль, я поинтересовался:
— А ты, оказывается, на все руки мастер, Артёмка? Откуда такие специфические умения?
— Учителя хорошие были, — ни разу не смутившись ответил чекист.
— Уважаю, — произнёс я, — глобальные раньше были педагоги. Сейчас таких днём с огнем не сыскать. Рули прямо, через три перекрёстка налево. Дальше покажу.
Нам пришлось немного поколесить по притихшему обществу — время было довольно позднее. Но, к моей несказанной радости, особого запустения и заброшенности я не заметил. Проплывающие мимо огороды не заброшены, в некоторых дворах виднелись автомобили. Значит, живёт еще «Родничок».
Наконец показался знакомый силуэт на фоне сияющей луны — небольшой бревенчатый домик под старой, но ещё крепкой шиферной крышей. Он стоял в глубине участка, почти скрытый разросшимися яблонями и сиренью. Окна были забиты фанерными щитами, а на двери висел здоровенный, покрытый паутиной амбарный замок.
— Ух, ты, уцелел, родной! — Обрадованно произнёс я, вылезая из машины и открывая немного покосившуюся калитку. — Словно только вчера здесь был…
Майор тоже вышел из машины, и мы вместе поднялись на крыльцо.
— А ну стоять! — неожиданно рявкнул кто-то из темноты. — Руки подняли и замерли, если дырку в тыкве не хотите заиметь!
[1] СВЛК-14С «Су́мрак» (Снайперская Винтовка Лобаева Крупнокалиберная) — сверхдальнобойная снайперская винтовка из семейства винтовок Лобаева, разработанная в России в 2012 году.
Глава 16
Угроза прозвучала серьёзная, и мы без раздумий подняли руки. Ну, кроме кота, естественно — его никто в здравом уме в этом мире за разумное существо принимать не будет. А зря — ведь он у нас, оказывается, весьма кровожадный и беспощадный. В общем, как злой разбойник Бармалей. Может одним махом и башку с плеч смахнуть.
— Вот и ладушки! — обрадованно произнес всё тот же голос. — А теперь потихоньку… Я сказал — потихоньку! — рыкнул он, когда майор крутанулся немного резковато. — Не дёргайся — а то всажу по самое небалуйся из обеих стволов!
Артем замер — получить «из двух стволов» ему как-то не хотелось.
Но я к тому моменту уже узнал этот неприятный скрипучий голос, который с годами стал еще противнее.
— Ах, ты ж мерзкий старикашка! — ухмыльнулся я, поворачиваясь лицом к нашему пленителю. — Совсем ослеп, Прокопьич? Не узнаёшь?
— Да иди ты! Данилыч⁈ — опустив двустволку, изумлённо выдохнул крепкий дедок, заставший нас с майором врасплох. — Прям, как живой… Ты точно живой, дед⁈ Или это мне с устатку уже покойники мерещатся?
— Сколько? — спросил я его.
— Чё сколько? — не понял меня старик.
— Сколько уже своего термоядерного пойла с устатку на грудь принял? — прищурившись, пояснил я.
— Тю, да немного совсем — приложился всего-то пару-тройку раз, — отмахнулся от меня Прокопьич. А вот как ты, старый… Тебе ж… — Он закатил глаза и беззвучно шевеля губами принялся что-то подсчитывать. Наверное, мои года, моё богатство. — Тебе ж за сотню уже натикать должно было… — свистящим от изумления шёпотом наконец произнёс он.
— Сто два! — гордо произнёс я, выпятив грудь колесом. — Тебе меня еще догонять и догонять!
— Ну, да… — Озадаченно почесал пятернёй седой плешивый затылок старикан. — Полтора десятка — не хер в стакане. Но ты не скалься, Данилыч, у меня еще все шансы имеются! А я уж думал,