Первый удар церковного колокола, повисший в воздухе, напомнил мне о делах насущных. Не обращая внимания на повалившие из уст народа вопросы касательно демонов, грядущего Мора и моей неоднозначной личности в частности, накинул на голову капюшон и вновь слился с толпой.
Когда раздался второй удар колокола, на площади меня уже не было.
Глава 22
Как следовало из Верума — собрания священных текстов — весь наш мир был создан трудами неких двух сестер, заскучавших на небесах и решивших таким образом скрасить свое существование. Разумеется, именно так не говорилось, ведь это же были тексты, созданные фанатиками веры, но по мне такая трактовка была ближе к истине.
Старшая из них пожертвовала часть своей души, дабы обратить ее в твердь, а затем надрезала запястье, и кровь ее обратилась океанскими водами.
Из плодородного чрева младшей сестры вышли первые животные и люди, а волосы ее, разбросанные по поверхности земли, пустили корни и преобразились в деревья, травы и водоросли.
Лишь однажды небесные сестры спустились на землю, дабы оценить плоды трудов своих и передать людям свод заповедей, соблюдение которых позволило бы им существовать в согласии друг с другом. Так и появились первые строки Верума, в настоящее время разросшиеся до полновесного тома на тысячи страниц.
Понятия не имею, наблюдают ли эти сестры за людьми до сих пор. Да и, честно говоря, мне было как-то всё равно, что до старшей — справедливой и воинственной, что до младшей — сострадательной и миролюбивой. Ведь по большей части религией на земле заправляли сами люди. Они же и трактовали ее каждый по-своему и зачастую — исходя из собственной выгоды.
Из года в год мне приходилось терпеть откровенную неприязнь к себе именно от священников, считавших свое мнение истиной в последней инстанции. И раз они воспринимали меня одержимым демонами грешником, таким и был мой портрет в глазах общественности. Таким меня видели и высокородные, и прочие сословия. Даже те, с кем я никогда не встречался лицом к лицу.
Только собственными силами я мог изменить это, постараться очистить свое имя, ну или хотя бы вынудить людей отвести от него взгляд. Но если для первого мне пока что не хватало ни власти, ни союзников, то второе казалось сейчас более реалистичным для воплощения в жизнь.
Сам по себе храм Двух Сестёр выгодно отличался на фоне остальных архитектурных сооружений Иркутска как снаружи, так и внутри. Однако великолепие срединного зала, в котором еженедельно проходили служения, не заставляло мое сердце трепетать от восхищения. Скорее, разочаровывало и лишний раз доказывало, сколь значимый вес в обществе имеют блюстители веры и то, что они говорят.
А ведь даже Император терялся на их фоне. Казался мартышкой, которую якобы по воле Сестёр после помазания усадили на трон, вручив в лапки скипетр и державу… М-да, за такую трактовку меня если бы и не казнили, то продолжительность жизни постарались бы сократить до минимума.
— Сюда. Давай здесь, — мягко потянула меня Алиса за рукав, и мы уселись на одну из дальних лавок в зале поближе ко входу.
Впереди виднелся позолоченный алтарь, возле которого уже суетились молодые алтарники — подготавливали атрибуты воскресной службы: свечи, чашу для причащения, кадило…
Огромный золотой ладóнник в виде двух раскрытых ладоней и двух ладоней поменьше над ними — символ Двух Сестёр и напоминание об их заботе — был закреплен на стене, возвышаясь над алтарем. Его миниатюрные копии поблескивали на шеях верующих, болтались на цепочке. Простенькие у крестьян, а украшенные драгоценными каменьями у зажиточных купцов и высокородных.
Просто ошейник, который сам я снял после той роковой ночи в поместье и более никогда не надевал вновь.
Краем глаза увидел, как Кайрос вальяжной походочкой проследовал к первым рядам возле самого алтаря. Обернулся и подмигнул мне, когда взгляды наши встретились.
Я криво усмехнулся.
Демон, присутствующий на воскресной службе среди прихожан? Готовый внимать речам святош, да еще и в таком приподнятом настроении? Какая ирония. А ведь мои многочисленные предки веками скрывали свою «одержимость». На скольких же таинствах успел побывать Кайрос с тех пор, как заключил договор с моим родом? Поди, наизусть уже все главы Верума выучил.
— Всё будет хорошо, — зачем-то прошептала Алиса и накрыла мою руку своей, но я мягко убрал ее, покачав головой.
Любят ведь женщины драматизировать…
Второй удар колокола эхом отразился от стен зала, что оповестило о начале службы.
Как по команде, прихожане поднялись со скамей, и я неохотно последовал их примеру. Многое сейчас зависело от того, сумею ли я заручиться поддержкой настоятельницы, а любой промах пойдет мне только во вред и пустит дальнейшие планы под откос.
Монотонная речь священника под аккомпанемент остаточного колокольного гула наполняла сердца верующих, а во мне вызывала только нарастающий гнев.
Как же легко вещать с помоста о благодетелях, учить паству смирению и покорности, когда тебе дано такое право. И куда труднее самому соблюдать приписанные обеты, по вечерам предпочитая развлекаться в тавернах и домах удовольствий. Лицемеры…
В какой-то момент слова проповеди слились в моей голове в бессвязный поток сознания. Даже если бы захотел сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться и понять, о чем там вещает местный священник, то ничего бы у меня не вышло.
Нет, я не чувствовал себя странно или что-то в подобном роде. Я не чувствовал ровным счетом ничего, хотя в этом и крылась главная загвоздка. По словам самих священнослужителей Сестер, священная обитель выгоняла из-под своих сводов и демонов, и ведьм, и всякого человека, который когда-либо прикоснулся к скверне. Правда, скверной в трактовке служителей была любая энергия из Брешей, ведь она не принадлежала этому миру.
Но ведь не так давно я вобрал в себя столько чужеродной магии Бездны, что на поверхности она едва не разъела меня изнутри. И значит, хоть какая-то реакция должна была быть.
Тогда почему ритуал инициации, установленная связь с демоном и Бездной совершенно никак не повлияли на меня? Или же священная земля оказалась слепа к той скверне, что я в себя вобрал? Получается, все их речи про мою так называемую одержимость были просто бредом фанатиков? Бредом, не подкрепленным ничем.
В передних рядах сидел Кайрос, который довольно улыбался, поглядывая на все вокруг. Если так подумать, он ведь тоже не испытывал в этом месте никакого дискомфорта, хотя и являлся демоном.