Причем я удивился, но социальные сети безродных были полны страшилками и небылицами на тему имплантов. Компьютеры могут залезть тебе в голову и управлять тобой. Твои мозги могут взорвать через имплант. Люди, которым поставили импланты, сходят с ума… И это только самые безобидные слухи. Даже в профессиональной среде так называемых сисадминов все эти истории были весьма популярны.
Итак, меня отбрили. Не очень-то и надеялся. Позвонил я в самую пафосную контору, имеющую отделения по всем районам Воронежа. И нарвался на закономерный отказ. Нужен ключ. Имплант стал бы мне огромным подспорьем. Поэтому пойдем другим путем.
Отправил голосовое: «Привет, Вика. Перезвони мне попозже, как сможешь. Разговор секретный». Буду ждать звонка сестры на второй телефон с ее «секретного номера».
В участке меня сразу взяли в оборот. Сегодня Браво, вместе с двумя другими отрядами вставали на двухдневное дежурство. Дежурили мы последовательно и круглосуточно. Каждый отряд по восемь часов. Честно, я думал, это будет спокойный день.
Ветер даже не дал мне переодеться в «подкладку» — повседневную форму.
— Приперлись следователи из Управления-на. — Он скривился, как будто раскусил что-то гнилое. — По поводу нашего позавчерашнего патруля. И требуют именно тебя представить пред их ясны очи-на. Так што бери жопу в горсть и шкандыбай на административный этаж. Комната триста восемь. Чего им надо, я в душе не имею. Не выпендривайся, они нас как бы главнее. Но и не стелись под них-на. Короче, разберешься. Думаю в башне-на ты, и с более важными-кручеными людями знакомство водил. Пиндуй уже, Боярин.
И я попиндовал.
* * *
Двое представителей Управления сидели в кабинете триста восемь.
Первый — сухой, подтянутый мужчина в возрасте. Аккуратно подстриженные седеющие темные волосы. Голубые прожилки вен, уже начавшие расчерчивать кисти ухоженных рук. Блеклые серые глаза. Прямой правильный нос. Весь какой-то… невыразительный. И теряющийся на фоне своего спутника. Несмотря на то, что сильно опережал его чинами. Седой пребывал в чине статского советника.
Напарник же был его «полной» противоположностью. Полной в прямом смысле слова. Коллежский секретарь, невелик чин. А вот обладатель чина имел размеры выдающиеся. Весь какой-то крупный, круглый, лоснящийся. Голова была в беспорядке засеяна шатенистыми кудрями. Интересной была его гетерохромия. Один глаз карий, второй зеленый. Толстяк полностью расплылся в офисном кресле, приняв полулежачее положение. Жирным пальцем-сарделькой он елозил по экрану большого планшета.
Оба были одеты практически одинаково. В темные строгие костюмы, различающиеся между собой только в деталях. Например, костюм Толстяка был на порядок дороже костюма Седого. Я в таких вещах знаю толк. Белые рубашки и одинаковые темные галстуки. В качестве заколки на галстуке использован знак классного чина.
Едва я вошел, Седой, сидевший, сцепив перед собой пальцы рук, и с таким видом, будто аршин проглотил, глянул на часы-браслет. Часы, кстати, у обоих представителей управления тоже были одинаковыми. Какая-то служебная техника, наверное.
Этот демонстративный жест меня рассмешил. Я никуда не опаздывал, поскольку меня никто ни о чем не предупреждал. Не дожидаясь, когда они начнут, отрапортовал:
— Алексей Орлов. Стажер управления Контроля и ликвидации аномальных флуктуаций, тридцать седьмой участок. Команда Браво. — Четко доложил я.
И, не дожидаясь приглашения, уселся на жесткий неудобный стул, стоящий перед столом, за которым засела моя «инквизиционная коллегия».
Толстяк усмехнулся, глянув на меня из-под насупленных густых бровей. А вот Седой аж подпрыгнул слегка.
— Вам никто не разрешал садиться, стажер! — Заявил он тонким ломающимся голосом.
— Ваше высокородие. Мне никто и не запрещал. При всем уважении, вы не являетесь ни моим прямым, ни непосредственным начальником. Так что тянуться в струнку я в вашем присутствии не обязан. Предложить мне сесть было бы с вашей стороны простой данью вежливости. Но я не жалуюсь. Так какие ко мне вопросы? Вы меня отвлекаете от дежурства, господа.
— Каков наглец! — Взвизгнул Седой. — Дежурство у него. Замечу, стажер! Одеты вы не по форме. В служебное время! Дисциплина в этом участке, я смотрю, ни к дряни!
— Ну что вы, Аскольд Николаевич. — Включился Толстяк. Он обладал глубоким, звучным баритоном. — Участок здесь совсем ни при чём. У Плахина отличные показатели. — Как бы в подтверждение он повернул экран планшета к своему напарнику. — Это сказывается бэкграунд, как англо-галлы говорят, нашего стажера. Бывший боярин. Гонору много. Понимания службы — ноль.
— Как только я явился в участок, я был поставлен в известность, что меня ожидают сотрудники Управления. Я сразу же отправился сюда не переодевшись. Решил сэкономить время уважаемых коллег. Но если вопрос формы так важен, я готов пойти переодеться, чтобы соответствовать, так сказать. — Отпарировал я формальный наезд. Толстяку я ничего отвечать не собирался. Ищи дурака на дешевые провокации вестись
Я сделал вид, что поднимаюсь, бежать за формой, волосы назад. И был остановлен очередным взвизгом Седого:
— Сидеть, стажер! Потом переоденетесь! — Забавно, что голос статского советника излучал раздражение. А вот лицо у него совершенно не покраснело. Сердцебиение не участилось. Он даже руки не расцепил.
Я дисциплинированно сел. Характер показал. Теперь надо придержать коней. Зачем-то они меня к себе позвали. А то мы так до утра препираться можем.
— Мы не представились. — Продолжил Толстяк. — Позвольте, Аскольд Николаевич Брандорф. Начальник отдела надзора за персоналом. — Седой слегка склонил голову. — Я — Орин Волкоф. Дознаватель отдела расследования чрезвычайных происшествий. Кто вы, мы уже знаем. Но, дабы соблюсти все формальности, приложите свое удостоверение к сканеру, пожалуйста.
ОРИН ВОЛКОВ
Он кивнул на портативный сканер, лежащий на столе. Я встал, протянул удостоверение и, между делом, спросил:
— Орин? Без отчества? Вы прекрасно говорите по-русски для выходца из Римского Понтификата, — решил я блеснуть интеллектом. Акцент в речи Орина еле угадывался. Он лишь немного смягчал окончания слов.
— Имя моего отца слишком не русское. Предпочитаю без отчества.
Он проследил, как я ткнул удостоверением в сканер. После чего ткнул несколько раз в свой планшет и проговорил:
— Начата беседа с Алексеем Григорьевичем Орловым. Дата и время, отмеченные в протоколе, актуальные. Беседа проводится статским советником Аскольдом Николаевичем Брандорфом и коллежским секретарем Орином Волкофым. Ведется запись беседы, о чем Алексей Григорьевич Орлов уведомлен. Использован служебный аккаунт Орина Волкофа.
После чего он положил