— Сомнения для слабаков. Я поступил единственно правильным образом в создавшейся ситуации. Я жив. Человек, собиравшийся меня убить, мертв. Меня все устраивает.
— Кстати, Игорь. — лейтенант резко сменил тему. Как этот хрен в пальто на стоянку попал? Вы его пропустили без сопровождения, что ли?
Охранник за моей спиной сглотнул и переступил с ноги на ногу:
— Ваш блаародие. Он через пост не проходил-на. Но при нем это было. — На стол упал пластиковый квадратик электронного пропуска. — Универсальный. Думаю, он через задний проход проник.
— Через задний проход тебя мамка родила, упырь! Думает он. Иди рапорт писать, мыслитель, епт! И упомяни там причину, почему какие-то проходимцы с пистолетами через твой задний проход шныряют.
— Так точно, ваш брдь. Разрешите исполнять⁈ — Ничего себе здесь у них уставщина процветает.
— Вон с глаз моих, урод жопорукий. — Просипел Плахин. И, уже обращаясь ко мне, — Идеи есть, за что тебя замочить пытались?
— Мой дед умер два дня назад. Сегодня оглашение завещания. Возможно, кто-то из моих бывших родственников решил подстраховаться на всякий случай. Но в любом случае это чья-то частная инициатива. Если бы заказ шел от рода, я бы сегодняшний инцидент мог и не пережить. Этот наемник, может и крутой был здесь на уровнях. Но бояре предпочитают в таких делах нанимать исполнителей совсем другого класса. — Честность — лучшая политика. Зачем я буду что-то придумывать или отмалчиваться? Правда всплывет.
Лейтенант булькнул своей трубкой. Вынул из пистолета убийцы обойму, выщелкнул патроны. Пересчитал, зарядил, вставил обойму обратно. Закурил сигарету. Поднялся со стула и бросил мне:
— Идем, боец. Будем сейчас кривые отмазки сочинять.
Проходя через приемную, Плахин буркнул секретарше:
— Насть. Составь протокол осмотра места происшествия. Дыры в стенах, положение трупа, гильзы-хренильзы. Сама знаешь, короче говоря. Ствол на место происшествия верни. — Он бросил ей на стол пистолет с глушителем. — Потом показания нашего чудо-богатыря оформи. А после всего вызывай ментов. — И опять мне, — Пошли. Херой.
Я молча пошел за лейтенантом, отмахиваясь от ядовитого дыма его сигареты. Он портянки свои курит, что ли? Интересно, куда мы идем? Не на расстрел же?
Оказалось, не на расстрел. Хуже. В отдел кадров. Лейтенант по-хозяйски привалился к стойке, перекрывающей доступ к основному помещению отдела. И обратился к единственному обитателю кабинета, который кемарил на рабочем месте, издавая легкое посапывание:
— Семеныч. — Тот вздрогнул и мгновенно открыл глаза.
— Я не сплю, Прохор Иваныч. Задумался.
— Оформи молодого человека на работу. Бумаги должны быть оформлены на девять тридцать утра.
— Так уже полдень. — Резонно заметил Семеныч.
— Ты мне Ваньку не валяй, Семеныч. Оформляй, как я сказал, и приказ мне на подпись. Быстро давай.
— Ох, подведете вы меня, Прохор Иваныч, под монастырь! Подложные документы…
— Закройся. — Прошипел-пробулькал лейтенант. — Я сказал, ты делаешь.
— Нет, нет, Прохор Иваныч. Это непременно! Надо, так надо. Что я не понимаю?
— Не понимаешь. У нас тут труп в конторе, по вине вот этого молодого дарования нарисовался. Напал на него нехороший человек, редиска. И скончался от усердия. Одно дело, если парень — наш сотрудник. Другое, если посетитель.
— Тогда, конечно! — Семеныч начал натягивать серые нарукавники, поверх костюма. На сообщение про труп он никак не прореагировал, как будто у них сотрудники каждый день по человеку внутри участка убивают.
— А если понимаешь, поторопись, Семеныч. У меня работать некому. На хер не надо, чтобы его менты до выяснения закрыли.
— Все будет в ажуре, Прохор Иваныч. Сейчас оформим. Не беспокойтесь.
Лейтенант раздавил окурок о стойку, уже испещренную многочисленными ожогами, и вышел обратно в коридор. Семеныч только головой покачал неодобрительно. Дождавшись, когда начальство покинет кабинет, представился.
— Лев Семенович я. Выгодовский. Начальник отдела кадров, инженер по технике безопасности, юрист участка, снабженец… в общем, жрец, жнец и на шаманском бубне игрец. Ваше Ф.И.О. я уже знаю, молодой человек.
Одновременно с этим разговором он распечатывал на натужно жужжащем копире какие-то официального вида бланки.
— Я вам передаю бланки, вы расписываетесь. Значит так, с приказом ознакомлен…
Я расписался под приказом о зачислении меня стажером, за инструктаж по технике безопасности, за то, что ознакомлен с Уставом, в журнале выдачи удостоверений и еще под четырьмя различными документами. Везде стояло время девять тридцать.
Пройдя девять кругов бюрократического ада, я получил свеженькое удостоверение, его электронный образ на смартфон. И вернулся к Плахину.
— Удостоверение получил? — Спросил меня Прохор Иванович.
— Да, ваше благородие. — Ответил я. А что? Я теперь официально его подчиненный. Надо соответствовать.
— Лейтенант будет достаточно. Ты все же не из простолюдинов. Сам тоже благородие. Да и вообще. Герой. Жопа с дырой. Значит, смотри, парень. Сейчас ты подпишешь протоколы. Приедут легавые. На всякий случай посидишь в соседнем кабинете. Но, скорее всего, ты не понадобишься. Дальше. — Он снова откашлялся и сплюнул мокроту, и тут же без перерыва закурил. — Ты стажер. Месяц. Если все будет нормально, то есть ты не сдохнешь и глянешься Рудницкому, через месяц станешь полноправным ликвидатором. Стаж идет с сегодняшнего дня. Завтра у вас обычное патрулирование. То есть тебе надо будет с ходу включиться в работу. Остальное тебе Олег расскажет. Свободен.
— Я благодарен, лейтенант, за то, что вы прикрыли меня. За мной должок.
Он попытался рассмеяться, но снова раскашлялся.
— Ты свои барские-боярские замашки брось. Должок, тоже мне. Твое счастье, что ты контракт успел подписать. И у меня реально с кадрами напряг. А уж квалифицированных бойцов и вовсе… Иди уже, «благородный изгнанник». — Это он на популярную мыльную оперу намекнул.
Через два часа я покинул участок. Милиционеры приехали, забрали труп и протоколы. А я так и не понадобился. Что же, небольшую выгоду от новой работы я уже получил.
* * *
ВОРОНЕЖ. БАШНЯ СОКОЛОВЫХ
Как же мне нравится гонять на ховере! Тем более что для третьего уровня полиса это оптимальный транспорт.
Здешние узкие улицы совершенно не приспособлены для машин, крупнее малолитражки. Постоянный поток велосипедистов, самокатчиков и прочих ездунов на роликах, не умещаясь на узких тротуарах, выливался на проезжую часть.
Мой летающий агрегат здесь выглядел чужеродно, но зато позволял совершать резкие рывки вверх, обходя скопления людей и транспорта. Здесь было куда взлететь. До потолка третьего уровня аж целых тридцать метров.
Покинув лабиринт узких улочек, я выскочил на Соколовскую кольцевую автостраду. Полис Воронеж весь состоит из огромных колец, причудливо завивающихся вокруг башен аристократов.
С автострады, идущей вокруг башни Соколовых, свернул на развязку. Полторы минуты, и я торможу в конце небольшой очереди для