Как мы вскоре увидим, дальнейшие события заставили мир позабыть о рекомендациях комитета, вызвав к жизни новые предложения, более приемлемые для великих держав.
UNSCOP и создание Израиля
Еще до начала Второй мировой войны приход к власти в Германии Адольфа Гитлера заставил многих евреев, бывших некогда несионистами или антисионистами, оценить, если не принять, сионистский «вариант» как жизненно необходимый для их физического спасения. Для сионистских лидеров и идеологов Гитлер и Холокост послужили страшным доказательством верности теории Герцля и острой необходимости в создании еврейского государства в Палестине. Их мало утешало такое подтверждение сионистских тезисов: многих к концу войны переполняла горечь от осознания, что миллионы уже убитых еврейское государство спасти не успеет. С 1946 по 1948 г. лидеров ишува вряд ли занимало что-то другое: они собирали силы для борьбы не на жизнь, а на смерть за превращение Палестины в еврейское государство, которое сможет принять тех, кому удалось пережить ужасы войны.
В послевоенный период связь между вопросом о еврейских перемещенных лицах в Европе и будущим Палестины находилась в центре общественной дискуссии, что обеспечивало сионистскому движению беспрецедентное преимущество в завоевании симпатий мировой общественности — преимущество, которому палестинским арабам попросту нечего было противопоставить. В феврале 1947 г. британцы вновь подняли палестинский вопрос перед Генеральной Ассамблеей ООН, которая в мае создала последнюю для той эпохи комиссию по расследованию ситуации в стране: Специальный комитет ООН по Палестине (United Nations Special Committee on Palestine, UNSCOP), состоявший из 11 членов.
Следуя отработанной предыдущими комиссиями схеме, с середины июня по конец июля 1947 г. Специальный комитет собирал данные (отчасти это были обновленные версии материалов, представленных годом ранее в AACI) и заслушивал показания. Визит членов UNSCOP в Палестину пришелся как раз на тот момент, что они могли воочию наблюдать за прибытием переполненного беженцами корабля «Исход-1947» и последующей их депортацией [216]. Из-за бойкота, объявленного палестинскими лидерами, Комитет не смог заслушать показания палестинцев и ограничился показаниями представителей других арабов в Бейруте и Аммане [217]. По заранее принятому решению члены UNSCOP не стали посещать лагеря беженцев в Европе (как это сделали члены AACI), но некоторые из членов комитета все же организовали неофициальные поездки в Индерсдорф, Хане и другие лагеря, пока Комитет заседал в Женеве, завершая работу над докладом [218].
В докладе, одобренном большинством членов UNSCOP и представленном 31 августа 1947 г., рекомендовалось разделить Палестину на независимые еврейское и арабское государства, а также выделить Иерусалим как corpus separatum (особое образование) под международным управлением, причем все эти части должны были быть связаны экономическим союзом [219]. Нет никаких сомнений, что на членов Специального комитета, как ранее на AACI, повлияло отчаянное положение европейских евреев, пострадавших в ходе Холокоста. На решение вопроса о том, какие районы и какая доля территории страны должны были быть предоставлены предполагаемому еврейскому государству, повлиял не только знаменитый созидательный талант евреев, умеющих «заставить пустыню цвести», но и необходимость дать приют сотням тысяч людей, переживших Холокост. В конце концов после обсуждений и небольших поправок в границы будущего еврейского государства было предложено включить 55 % территории подмандатной Палестины, в том числе практически необитаемую пустыню Негев. Население этого государства включало бы примерно 500 000 евреев и 400 000 арабов — опасно большое по любым стандартам арабское меньшинство.
В сентябре, октябре и ноябре 1947 г. обсуждение этого проекта продолжилось в комитетах и на пленарных заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН в городке Лейк-Саксесс в штате Нью-Йорк. Публичные дебаты как по техническим, так и по принципиальным вопросам сопровождались активным лоббированием в кулуарах ООН, а также в министерствах иностранных дел и правительственных кругах многих стран-членов. Контраст между пропалестинскими и просионистскими версиями происходившего в эти судьбоносные месяцы разителен. Проарабский нарратив состоит в том, что сионисты и их могущественные (часто американские) сторонники безжалостно давили на слабые или колеблющиеся государства, заставляя их проголосовать за раздел [220]. В произраильском изложении весь процесс борьбы за то, чтобы получить государственность, набрав требуемые две трети голосов в Генеральной Ассамблее, изображается как отчаянная лоббистская кампания, которую вопреки противодействию куда более могущественных сил и с минимальной надеждой на успех вел «маленький, слабый народ, не обладающий ни суверенитетом, ни влиянием» [221]. Даже если делать поправку на преувеличения и пропагандистские перегибы, сохраняется огромный разрыв между разными версиями того, как именно был принят предложенный ООН план раздела: палестинцы и их сторонники заявляют о нечестной игре, а сионисты/израильтяне говорят о своем достижении как о доблестной борьбе с минимальными шансами на победу. Еще один вопрос, на который по-прежнему можно услышать разные ответы, звучит так: в какой степени западное ощущение вины в том, что произошло с евреями в ходе Холокоста, повлияло на окончательный итог голосования стран — членов ООН? [222]
Наконец 29 ноября 1947 г. предложения UNSCOP были с небольшими изменениями утверждены резолюцией № 181 Генеральной Ассамблеи 33 голосами за и 13 против при 10 воздержавшихся (см. карту 6.1) [223]. Помимо прочего, это противоречивое и судьбоносное голосование заложило моральную основу для того, что позже станут называть двухгосударственным решением (см. главу 13) [224]. Сионистов на тот момент этот результат привел в восторг, а палестинцев и арабов — в ярость; они поклялись защищать арабскую Палестину от несправедливого, по их мнению, навязывания им еврейского государства на их же земле. Помимо видевшейся им несправедливости и конкретных деталей предложенного плана и карты раздела, палестинцы в принципе возражали против того, чтобы внешний орган, ООН, навязывал требования меньшинства коренному большинству против его желания. Здесь мы можем выделить восьмое из наших основных противоречий: была ли резолюция ГА ООН № 181 законной реализацией полномочий Организации Объединенных Наций в рамках международного права и разумно ли поступили арабские государства и палестинцы, когда они ее отвергли?
Карта 6.1. План раздела Палестины, одобренный ООН в 1947 г.
Как и в случае с более ранними нерешенными вопросами о законности мандата на Палестину, главными участниками первой половины этого спора являются, как правило, специалисты в области международного права. Любой, кто рискнет начать вникать в юридические тонкости и принципы римского права, на которые ссылаются эксперты, не должен удивляться, обнаружив, что многие из этих экспертов — люди как люди, которые зачастую могут быть крайне пристрастными и почти не видеть оттенков серого между крайними позициями. Так, сторонники палестинцев, вторя позиции меньшинства, сложившейся во время дебатов в Лейк-Саксессе осенью 1947 г., оспаривают