Мы сделали исключение для трех прочно укоренившихся в русской культуре и языке парижских топонимов и не переводили их: мы пишем Пале-Рояль, а не Королевский дворец, Тампль, а не Храм, и Сен-Жерменское предместье, а не предместье Святого Германа.
Наконец, мы постарались найти оптимальные соответствия для тех культурных реалий Франции XVIII в., которых не существовало даже в Российской империи, не прибегая к комментариям. Мы избегали создания искусственной полисемии в переводе: слово hôtel, в зависимости от контекста, передается нами то как «гостиница», то как «особняк» (городская усадьба, богатый частный дом, принадлежащий аристократической семье). Иногда пояснение культурных реалий необходимо, поскольку выбранное выражение либо совершенно ничего не говорит читателю XXI в., либо может быть спутано с современными явлениями. Это касается стилей моды (шениль), городских традиций (духовный концерт), административных учреждений (визовый стол).
Полицейские донесения
А. Д. Кантемир, 1740–1744
С. К. Нарышкин, 1741
А. Л. Гросс, 1744–1748
П. Ф. Апраксин, 1761
А. М. Белосельский, 1761–1776
С. А. Пушкин, 1761–1763
П. И. Репнин, 1761
С. В. Салтыков, М. П. Салтыкова, 1761–1763
Д. А. Голицын, 1761–1767
Д. М. Матюшкин, 1763–1776
П. А. Бутурлин, 1763–1778
Н. К. Хотинский, 1764–1790
Я. А. Брюс, П. А. Брюс, 1764–1782
К. Г. Разумовский, 1765–1766
И. И. Шувалов, 1765–1777
М. В. Долгорукий, 1766–1775
Карл Эрнест Курляндский, 1768
А. С. Строганов, Е. П. Строганова, 1773–1779
М. В. Барятинская, Ф. С. Барятинский, 1774–1775
А. М. Белосельский-Белозерский, 1774–1777
И. Г. Чернышев, 1774–1775
И. С. Барятинский, 1774–1785
Г. Г. Орлов, 1775–1780
А. Н. Зиновьев, В. Н. Зиновьев, 1775–1787
А.-К. Корф, 1775–1791
М. П. Румянцев, Н. П. Румянцев, С. П. Румянцев, 1775–1782
Н. Б. Юсупов, 1776–1782
Е. Р. Дашкова, 1776–1780
П. К. Разумовский, С. С. Разумовская, 1776–1789
П. М. Скавронский, М. Н. Скавронская, 1777–1782
И. И. Хемницер, 1777
Г. И. Бибиков, 1777–1778
А. П. Шувалов, Е. П. Шувалова, 1777–1781
А. С. Мусин-Пушкин, 1777–1778
Д. И. Фонвизин, 1778
А. А. Мантейфель, 1778–1786
И. М. Симолин, 1779–1791
И. И. Мелиссино, 1779–1781
И. П. Салтыков, Д. П. Салтыкова, 1780–1783
Н. М. Строганова, А. С. Строганов, 1780–1783
А. Н. Самойлов, 1780–1781
Г. И. Чернышев, 1780–1782
Ф. С. Гагарин, 1781–1783
А. П. Машков, 1781–1791
В. С. Ланской, Я. Д. Ланской, 1781–1787
С. А. Колычев, 1782–1784
П. П. Дубровский, 1782–1789
А. И. Вяземский, 1782–1784
О. М. Дерибас, 1783
А. И. Морков, 1783–1784
И. И. Тревогин, 1783
В. Б. Голицын, Н. П. Голицына, 1784–1790
Н. А. Путятин, 1784–1786
А. Г. Бобринский, 1785–1786
А. В. Шкурин, 1785
М. А. Голицын, 1785
Н. А. Голицын, 1786
А. П. Ермолов, 1787
Ф. Ф. Щербатов, 1787–1789
Г. А. Строганов, П. А. Строганов, 1789–1790
В.-Ю. Крюденер, 1789–1791
В. Я. Колокольников, М. И. Невзоров, 1791
И. И. Барятинский, 1791
Князь Антиох Дмитриевич Кантемир (1708–1744) [309]
Версаль, 3 июня 1740
г-ну Марвилю, генерал-полицмейстеру [310]
Милостивый государь,
Российский посол князь Кантемир написал мне давеча письмо, в котором пожаловался на неисполнение договора, заключенного меж ним и мадемуазель де Трант [311] относительно аренды Овернского особняка. Он должен был вселиться туда 20 января, к каковому сроку мадемуазель де Трант обязалась предоставить оный особняк в состоянии, пригодном для проживания, согласно учиненному меж ними договору. Князь Кантемир прибавляет, что, дожидаясь окончания всех ремонтных работ в установленный срок, он приступил к оплате авансовой суммы в 4500 ливров, из коих 1500 ливров причитается руководящему ремонтом архитектору и 4000 [sic!] идут задатком, а меж тем в особняке еще почти ничего не сделано. И по сей причине он почитает себя обязанным подать жалобу и просить, чтобы мадемуазель де Трант была принуждена исполнить свои обязательства по отношению к нему. Поскольку сия просьба князя Кантемира по всей видимости справедлива, то соблаговолите, милостивый государь, установить, отчего произошло сие неисполнение договора аренды со стороны мадемуазель де Трант. Вы, быть может, сумеете с точностью узнать сие у архитектора, но как бы Вы ни подступили к делу, в любом случае следует, чтобы князь Кантемир ни в коем случае не испытывал никакого неудобства из‑за неисполнения договора, коли оное происходит лишь со стороны мадемуазель де Трант. Князь Кантемир полагает даже, что не обязан платить аренду до того числа, как Овернский особняк будет передан в его распоряжение в состоянии, пригодном для проживания. Прошу Вас, милостивый государь, сообщить мне те сведения, что Вы выясните в отношении сего дела.
Пребываю, милостивый государь,
Ваш
[Амело [312]]
Париж, 11 июня 1740
Милостивый государь,
Прежде чем подать Вам жалобу насчет неисполнения договора аренды Овернского особняка, заключенного меж ним и мадемуазель де Трант, князь Кантемир обратился ко мне с просьбой наказать мастера плотников, коего он подозревает в сговоре с мадемуазель де Трант, согласно которому он не торопился с работами по его части. Я вызвал сего плотника и повелел ему трудиться не покладая рук, и хоть он и сетовал, что ему вовсе не платят, а все же пообещал исполнить мои приказания. Меж тем ничего обещанного он не исполнил. После письма, кое Вы соблаговолили мне написать, пересылая письмо князя Кантемира, я поручил архитектору полиции явиться на место и установить, не задерживаются ли ремонтные работы, кои обязалась провести мадемуазель де Трант, по вине оной. Судя по поданному им отчету, видно, что Овернский особняк будет в состоянии принять князя Кантемира не ранее, чем через два или три месяца, коли трудиться непрерывно. Хотя князь и не вселился туда в условленное время, но вместо того чтобы следовать смете расходов на истребованные ремонтные работы, он пожелал значительно увеличить труды по благоустройству, что не могло быть исполнено в ограниченное время, да к тому же зимой ремонт приостанавливался по причине суровой погоды. Однако следует признать, что и мадемуазель де Трант отчасти виновна в неисполнении договора. Она пообещала заплатить рабочим, но денег так и не дала, и оные не без оснований опасаются, что не получат вознаграждения за свои труды, ибо дом передан по договору иному лицу и средства они могут получить лишь из арендной платы. В доме есть главная часть, где рабочим нет нужды находиться, посему г-н Кантемир условился занять ее на время ремонта, но я позволю себе предположить, что, дабы поторопить рабочих, было бы необходимо Вам самому взять на себя труд написать о сем мадемуазель де Трант, ибо до тех пор, пока она не исполнит обязательств, кои взяла на себя перед рабочими, в особенности учитывая ее обстоятельства, невозможно будет заставить их исполнить свои.
Пребываю с глубоким почтением,
милостивый государь,
Вашим нижайшим и преданнейшим слугой,
Марвиль
Версаль, 16 июня 1740
г-ну Марвилю, генерал-полицмейстеру
Милостивый государь,
Я доложил Его Преосвященству [313] о письме, коим Вы сообщаете мне полученные разъяснения в отношении жалоб князя Кантемира на трудности, что препятствуют ему занять Овернский особняк, нанятый им у мадемуазель де Трант. Его Преосвященство желают, чтобы Вы написали о том мадемуазель де Трант и сподвигли ее тем самым исполнить то, чего требует справедливость и ее собственные обязательства перед князем Кантемиром. Князь еще и сегодня с превеликой настойчивостью повторил мне свои жалобы. Он не желает ничего большего, как расторгнуть договор и иметь свободу нанять иной особняк, но сделанное им