– Да, мэм, это было бы неплохо, совсем неплохо.
Оставив их в гостиной, я поспешила на кухню с письмами. Водрузив на плиту чайник, я просмотрела конверты. Один привлек мое внимание: на плотной бумаге красивым почерком было написано мое имя.
Сломав печать, я его открыла.
Будем очень рады, если Вы примете приглашение на открытие
«Дж. Хейвуд Хилл лимитед»,
организованное Хейвудом Хиллом и Энн Гаторн-Харди.
Керзон-стрит, 17, Лондон
Они сделали это! Я хотела броситься к своему письменному столу, где хранился мой дневник, чтобы отметить дату и время. Но не могла обнаружить свое волнение при приставах. Ладно, это подождет.
Может быть, не весь 1936 год будет мрачным. Чайник пронзительно засвистел, словно призывая меня не обольщаться, но я отказывалась верить подобным предупреждениям. Снова очутиться среди литераторов – настоящая мечта!
– Мне ужасно жаль, что мы опять вынуждены нанести вам визит, миссис Родд, – сказал пристав, когда я вошла с чайным сервизом.
Я постаралась изобразить радостную улыбку:
– Мне жаль, что вас не приветствует сам мистер Родд.
Напоминание о том, что я выплачиваю не свои долги, всегда несколько смягчало этих визитеров.
– Сахар? – предложила я, разливая чай. – Как поживают ваша жена и сын? Он все еще рисует на стенах?
Пристав рассмеялся и взял булочку.
Прежде чем они ушли, я отдала деньги из своего кошелька – сколько смогла. Будучи хорошим парнем, пристав притворился, будто удовлетворен скудной суммой, и извинился за беспокойство.
Закрыв дверь, я сразу же помчалась к своему письменному столу и записала дату открытия книжного магазина «Хейвуд Хилл». Затем проследовала в свою спальню и, распахнув платяной шкаф, занялась поисками подходящего наряда. Платье требовалось шикарное, но не вычурное, элегантное, но не чопорное. Увы, меня ничего не удовлетворило, а денег на обновку, конечно, не было.
К счастью, к знаменательному вечеру я сумела одеться будто с картинки – в платье от Эльзы Скиапарелли [34], одолженное у моего дорогого друга, фотографа Сесила Битона, который недавно закончил съемки для этой кутюрье. Темный креп длиной до пола, с полосами из золотой плетеной тесьмы, придал мне очарования и уверенности, когда я вплыла в «Хейвуд Хилл» под руку с Продом, взволнованным этим событием не меньше меня.
Книжный магазин заполнялся именитыми гостями, список которых наглядно демонстрировал, кто есть кто в литературном мире. Меня сердечно приветствовали, словно я – одна из них. Возможно, так оно и есть, а возможно, все еще впереди.
Прода приняли прохладнее, и несколько раз даже возникала неловкость – кто-то из знакомых приветствовал его с явным неудовольствием, а некоторые, казалось, хотели выставить его за дверь. Да, мой муж сжег слишком много мостов. И дело не только в его неуважении к нашему браку, но и в том, как он играл в карты, пил и шокировал всех в клубах и на вечеринках.
Узкое помещение было элегантно обставлено; из спрятанного от глаз граммофона лилась тихая классическая музыка.
– Магазин чудесный, мои дорогие.
Энн, деловой партнер и невеста Хейвуда, выглядела ослепительно со своей идеальной прической, а Хей в новом пиджаке из твида предстал перед гостями настоящим франтом. Поцеловав обоих в щеку, я приняла бокал шампанского.
– «Хейвуд Хилл» станет любимцем литераторов, – предсказала я. – Вообще-то я подумываю написать о вас статьи в «Леди» и «Татлер».
К нам подошел мой любимый друг Марк – с Гарольдом Эктоном [35] по левую руку и с Ивлином Во по правую.
– Как славно, что мы все снова в сборе. – Марк чмокнул меня в щеку.
– Кто-нибудь принес маскарадные костюмы? – шутливо осведомилась я. – Мне кажется, нам пора порвать этот город в клочья.
Друзья рассмеялись, и каждый поделился какой-то историей о нашей беззаботной юности. Когда приблизился Сесил со своей камерой, мы принялись позировать ему – так, будто проводили лучшее время в своей жизни. Идеальные фотографии для статей, которые я напишу. Нет ничего плохого в том, чтобы, рекламируя новый магазин Хея и Энн, не забыть и о себе. Вне всякого сомнения: те, кто десять лет назад читал в светской хронике о наших проделках, будут счастливы взглянуть на нас сегодня.
Уголком глаза я увидела в другом конце зала своего брата Тома, флиртующего с молоденькой дебютанткой. Темноволосый и элегантный, он был очень хорош собой. Когда Том перестанет волочиться за женщинами, он станет кому-нибудь хорошим мужем. Хотя его часто называют ловеласом, он в высшей степени благороден и умен. Лучший из нас семерых.
Я печально вздохнула, сожалея о том, что здесь нет Дианы, – она всегда оказывалась в центре внимания! Из-за развода с Брайаном и любовной связи с Людоедом ее репутация существенно пострадала, да и кто пожелал бы встретить на открытии нового магазина сторонников нацистов?
– Ивлин подписал свои книги, которые у нас имеются. Не хотели бы вы подписать свои? – спросила Энн.
Эта идея застала меня врасплох и одновременно вызвала восторг. Я так часто чувствовала себя самозванкой! Но сейчас мне напомнили о том, что я не изображаю писательницу. Нет, я действительно писательница! Публикуемый автор. По моей груди разлилось тепло, зародились ощущение принадлежности к литературному кругу и новые надежды.
Вообще-то я давно плыла по течению. Идя сюда сегодня, я надеялась вынырнуть из тумана, угрожавшего удушить меня. И теперь знала, что надеялась не без причины.
– Конечно.
Я выпустила руку Прода, и Энн повела меня к столу в задней комнате, на котором лежали стопками «Потасовка» и «Рождественский пудинг».
– Вы проделали в этом магазине потрясающую работу, – заметила я, любуясь книжными полками высотой от пола до потолка и витринами, умело оформленными рекламой.
Энн отмахнулась от комплиментов и дала мне ручку.
– Магазин – мечта Хея, а поскольку я обожаю книги, то это стало и моей мечтой.
Я улыбнулась. Как они влюблены друг в друга!
Вдруг из передней части магазина донесся звучный голос, перекрывающий тихий гул беседы. Хэмиш.
– Мне следовало упомянуть, что он здесь будет.
– Зачем? – притворившись, что мне все равно, я продолжила подписывать книги. – Между нами нет неприязни. – Я крепче сжала ручку, она дрогнула, и в слове «Митфорд» появилась лишняя палочка.
Прод, заметив Хэмиша, быстро направился ко мне. Вряд ли он ревновал, но он собственник. Увы, волноваться насчет Хэмиша ему не стоило.
Несколько друзей последовали за Хэмишем, когда он подошел ближе к нам. То ли они хотели поддержать его, то ли надеялись развлечься дракой между моим мужем и бывшим женихом. Сесил направил в нашу сторону свою камеру, и я