– В самом деле, дорогая. – Хелен Дэшвуд вытерла рот льняной салфеткой. – Я не знаю никого, кто не читал бы Нэнси Митфорд.
– Вы мне льстите. – Я сделала глоток чая, чтобы хоть чем-то занять руки и не заламывать их под столом.
– Ты определенно лучше капитана Скотта, – послышалось ворчание с другого конца стола.
Этот раздраженный комментарий к моему творчеству заставил меня рассмеяться.
– Смотрю, вам всем нравится насмехаться надо мной. Я ценю это, но истина заключается в том, что мой колодец пуст. Точнее, он высох, словно восьмисотлетняя картофелина. И этого уже не исправить.
– Нэнси, ты всегда была склонна к драматизму, но лучше всего делать это на бумаге, – Ивлин постучал по журналу, который лежал возле него. – Впрочем, скоро тебе придется проводить больше времени с книгами. – Он перевел взгляд на Хейвуда и Энн. – Хея снова призывают, и я уверен, что Энн не помешала бы твоя помощь в книжном магазине.
– Ивлин абсолютно прав, – подтвердила Энн, подавшись вперед. – Мне понадобится помощь. И было бы славно, если бы рядом находился друг, особенно в минуты переживаний за бедного Хея.
– Блестящая идея. Ты можешь приступить, когда вернешься в город, – поддержал Хейвуд. – Если, конечно, не возражаешь.
Я поставила чашку на блюдце и откинулась на спинку стула, перекладины которого больно вонзились в мой позвоночник.
– Работа в книжном магазине?
– Я платил бы тебе, скажем… 3 фунта 10 шиллингов в неделю, – Хейвуд сделал вид, будто считал на пальцах. – Да, думаю, так будет нормально.
Это была довольно маленькая сумма: десять лет назад я зарабатывала 5 фунтов в неделю за статьи, которые писала для «Леди» – журнала моего деда. Однако Па урезал мое содержание вдвое, а Питер и вовсе перестал получать от семьи деньги после смерти отца. Все свое армейское жалованье он тратил сам, книги у меня не выходили, так что регулярная зарплата действительно не помешала бы. Статьи для журналов едва помогали держаться на плаву.
Хотя гонорар и невелик, он пригодится. Не говоря уж о том, что я буду окружена книгами, превратившимися в смысл моей жизни с той поры, как я научилась читать.
– Я согласна, – я подняла свою чашку с чаем, словно произносила тост. – И спасибо вам.
Апрель 1942 года
Дорогой Ивлин!
Пишу, чтобы пригласить тебя в книжный магазин «Хейвуд Хилл» – подписать свои книги. Я организую благотворительный аукцион, на котором будут продаваться книги с автографами авторов и первые издания, и была бы признательна тебе за участие. Как чудесно, что ты вернулся на британские берега!
Я только что закончила читать «Не жалейте флагов» [88]. Блистательно! Как мне хотелось бы поболтать об этом романе!
Должна сообщить тебе потрясающую новость о книжном магазине. Я предложила Хиллам не только продавать книги, но и курировать частные библиотеки – в конце концов, у нас много друзей, имеющих их. Энн и Хей согласились!
Согнувшись под грузом книг, я распахнула дверь «Хейвуд Хилла». В магазине я поставила коробку на пол и вытащила носовой платок из рукава черного бархатного пальто. Сдув с лица волосы, которые выбились из-под шпилек, стерла пот со лба.
– О, Нэнси, спасибо, дорогая, – Энн выскочила из-за кассы, чтобы взглянуть на содержимое коробки.
Два месяца работы в магазине пошли мне на пользу. Хейвуда еще не призвали, так что он начал обучать меня новым обязанностям, желая оставить дело в умелых руках.
В книжный магазин заходили многие друзья-литераторы. Приезжая домой в отпуск, они заглядывали сюда, усаживались в кресла и либо погружались в хорошую книгу, либо заводили оживленный разговор.
Хейвуд шутил, что я превратила его респектабельный магазин в салон. И это правда: теперь в магазине сплетничали и острили, а не только вели литературные дискуссии. Но он не жаловался, поскольку продажи заметно возросли. «Хейвуд Хилл» стал местом встреч, излюбленной площадкой всех библиофилов Лондона – читателей, писателей, редакторов или издателей. Они хотели находиться там, где кипит литературная жизнь. И, что еще лучше, были готовы покупать книги.
Оказывается, я, Нэнси Митфорд, весьма успешный книготорговец.
Последний мой проект – благотворительная акция: книги с автографами авторов мы планировали дарить солдатам и эвакуированным. Этот блестящий маркетинговый ход придавал магазину Хейвуда благородства: мы не только искали экономическую выгоду, но и являлись филантропами. Сидящим в траншеях за границей наши книги помогут забыться, когда выдастся свободная минута.
Друзья уговаривали меня – кто-то мягко, а кто-то более настойчиво – начать работу над новым романом. Но я пока отлынивала, пытаясь разобраться в новой для себя нормальной жизни.
Утром я направлялась в магазин, горя желанием приняться за работу, а по вечерам помогала в столовой. Возвращаясь домой поздно, нередко надевала форму дежурного пожарного и присоединялась к Софи. А между этими делами ужинала или танцевала с друзьями, ходила на вечеринки или принимала гостей у себя. Лишь бы не оставаться одной.
– Ты слышала о Бате? – спросила я.
С начала этого месяца Люфтваффе избрали мишенью, помимо Лондона, другие города Англии и наносили разрушительные удары по историческим и культурным центрам – Эксетеру, Бату, Кентербери, Йорку и Нориджу. Страшно было думать о том, кто станет следующим.
– Я слышала, они целятся в достопримечательности, указанные в немецком путеводителе как места, обязательные для посещения. Для нас это ценности не только исторические, но и культурные. Проклятые монстры, – Энн сокрушенно покачала головой.
– Они пытаются ослабить твердость нашего духа, разрушая один старинный город за другим, – сказала я. – Но если Гитлер надеется сломить нас таким образом, то это лишь показывает, насколько он недооценивает британцев.
– Давай молиться, чтобы это привело нацистов к краху.
– К скорейшему краху, – кивнула я.
В полном молчании мы принялись вынимать из коробки книги, которые планировали выставить в витрине – для рекламы предстоящего аукциона. Множество подписанных изданий Ивлина Во, Рэймонда Мортимера [89], лорда Бернерса [90] и других, чьи подписи я собирала на ланчах и званых ужинах.
– Не знаю, как тебе это удается, Нэнси. Просто фантастика, – Энн взяла в руки одну из книг с автографом Ивлина.
– Я могла бы сказать, что все дело в обаянии Митфордов. Но вынуждена добавить, что наше обаяние действует только на пьяных или помешанных, – пошутила я, забирая у Энн несколько томов, чтобы занести сведения в каталог.
Энн взглянула на меня в недоумении, но потом расхохоталась так громко, что привлекла внимание нескольких покупателей, листавших книги.
– Шучу, – я подмигнула и убрала тома в шкаф