Подняв морду, он смотрит с вопросом.
— Да, ты! Ещё друг называется. Мог бы полаять, укусить, наконец? Сделать хоть что-нибудь!
Он, осознав, принимается лаять:
— Вав, вав!
— Ну, теперь-то уж что? — возмущённо гляжу на него.
Знобит ещё крепче. Я решаю надеть куртку, сую в рукава полуголые руки… И вдруг понимаю. Что я по-ошибке взяла не свою! Там висела моя, рядом с Костиной. И вот. Вся надежда на то, что Шумилов слиняет, пока я гуляю с собакой, рассеялась, словно туман в голове.
Правда, туман в голове не рассеялся. А только сгустился! Что делать теперь? Как мы будем смотреть друг на друга теперь? Как ни в чём не бывало?
Достаю телефон из кармана джинсов. Смотрю на часы. Примерно ещё полчаса до его пробуждения. Ну, теперь-то скрываться бессмысленно. И мёрзнуть тоже! Вот только обратно идти не охота. Боюсь.
В приложении «женский календарь» вижу пометку о том, что «вероятность забеременеть низкая». Ведь он же кончал в меня? И не единожды. Далеко не единожды! Я даже не помню, сколько раз у нас было. Стыдобище просто! Дала бы тогда Богачёву, и не было б шансов у Кости меня соблазнить.
«Да о чём это я? Совсем мозги набекрень!», — злюсь на себя, а попадает Капустину.
— Хватить рыться! Идём! — дёргаю поводок. Тот неохотно бросает свой клад. То ли личинку нашёл, то ли червя дождевого. Он не ест их, а так, изучает! Пытливым собачьим умом.
«Может, всё же купить контрацепцию?», — размышляю над этим, пока поднимаюсь наверх. Застываю в пролёте перил. «Безопасные дни» — это правда. Обычно Шумилов кончал в меня запросто. Я даже подумала, что не могу забеременеть больше. Но, кто его знает! Куплю. Вот спроважу его, и отправлюсь в аптеку.
По пути, с каждой новой ступенью, я думаю. А с Миланой он спал? После нас. После того, как я съехала. Было у них? Хоть разочек. И такая брезгливость берёт! Словно в грязи извалялась. Он ведь спал с ней, в любом случае спал! Я видела, слышала, знаю. И сам этот факт должен был оградить моё тело от рук его, ласк, от его поцелуев. Ну, зачем я позволила этому быть? Этой ночи. Последней! Пускай. Но зачем?
Прежде, чем сунуть ключ в замочную скважину, я замираю и слушаю. Двери здесь тонкие, слышно, как льётся в бочок унитаза вода. Он проснулся. Ну, что ж! Надеюсь, записку уже прочитал? А если даже и нет, я озвучу.
Глава 26. Костя
Сон, какой чудесный сон. Так хочу, чтобы он не кончался! Боюсь шевельнуться, осознать, что я снова один на кровати. Что её рядом нет. И потому я лежу неподвижно. Вновь и вновь вспоминаю минувшую ночь…
Вита была несравненной! Такой, какой я давно не видел её. Она была вся, вся — моя. Каждой клеточкой тела, каждым изгибом и каждой из впадинок, льнула ко мне, отдавалась моей ненасытной любви. А я… Я был ненасытен! Ох, как я был ненасытен! Я хотел её всю, и везде, и по-всякому. Словно мой внутренний зверь пробудился. Воспрянул от долгого сна.
— Косенька, Косенька, даааа, — причитал она. Прижимала к себе, погружая в мою шевелюру свои тонкие пальцы. И давала себя целовать абсолютно везде.
Я полагал, что насытился ею. Но всякий раз, чуть остыв, ощущал новый острый подъём, новый приступ желания.
— Ты кончила? — этот вопрос не озвучил ни разу. Я итак знал, что да! Она кончила. Множество раз. Подо мной, и на мне. И когда я был сзади. И когда прижимал её голое тело к стене и держал на весу. И когда целовал её нежную, сладкую плоть. И когда проникал в неё пальцем.
— Мммм, Кося, Кось, я уже…, - запрокинувшись, Вита тонула в неистовой буре эмоций, которую нам подарила волшебная ночь.
Я теперь даже думаю. Может быть, это на пользу? Ну, этот разлад. Расставание. Нет, естественно, я продолжаю себя укорять за измену! Но этот божественный секс… Мы давно не любили так сильно. Телами. И душами. Словно любовь зазвучала внутри как по нотам…
Глаза открываются. Вижу кровать. Белый выступ подушки. Знакомая комната, где я бывал много раз. Но в первый раз в жизни любил в ней Виталю. Потянувшись, я ложусь на спину. Подложив руки под голову, улыбаюсь своим дурным мыслям. Впервые я здесь! Как любовник. Как муж.
«А я осквернил ваше ложе, сударыня. То, где вы занимались любовью с другим». И Богачёвских вещей тут не видно. Я думал, признаться, что он тут живёт! Ну, хотя бы является часто. Приходит с ночёвками, как было тогда…
Превозмогая боль в голове, поднимаюсь. Выпили с Виткой изрядно вчера. Ну, и пусть! Если так было нужно «для дела». Дело сделано! Вита, я думаю, тоже дольна. Более чем. Уж мне ли не знать? А уж я как доволен, не сказать словами! Думаю, теперь будет правильным съехать отсюда, вернуться домой. Погрустила отдельно и хватит. Наказала меня, я всё понял, я всё осознал. Давай начинать всё с нуля? Успеем к приезду Антона.
Мои вещи разбросаны. Попутно, идя в направлении ванной, я их собираю. Капустина нет. Значит, Витка ушла вместе с ним на прогулку. Решила меня не будить? Моя радость! Тянусь, наслаждаюсь свободой. И кажется, в каждом углу вижу тень Богачёва. Тебе не отнять у меня ни Витали, ни Майки. Хоть десять квартир им купи, не отнять!
Зубная щёточка в ванной всего лишь одна. С розовой ручкой, Виталина. Я чищу зубы её зубной щёткой. Надеюсь, не против? Вытираю лицо полотенцем, её же. И чувствую запах духов.
Из зеркала смотрит противная рожа! Измятый, невыспанный. Организм в этом возрасте редко прощает такое веселье. Нужно завязывать. Всё! Ставлю крест на спиртном, сигаретах. Начну заниматься собой, высыпаться. Глядишь, и круги под глазами исчезнут. Теперь у меня новый стимул. Точнее, единственный стимул. Семья.
Решаю всё же одеться. Всё-таки, я здесь в гостях! Кофемашины здесь нет, только турка. Которую Витка забрала из дома. Но я не умею варить. Так что завариваю себе растворимый утренний кофе. Но прежде решаю глотнуть из-под крана воды. Вдоволь напившись, наполняю чайник и ставлю на газ. Вдруг на столе замечаю таблетку.
«АСПИРИН», — озаглавила Вита. Как же мне не хватало вот этих записок! Я даже целую её, прижимаю бумагу к губам. Позаботилась! Знала, что будет болеть голова. Моя милая рыжая девочка. Ты лучше всех! Пока аспирин пузырится в