— Адрес диктуйте! — бросает она равнодушно.
Я называю ей адрес.
— Высылаю бригаду, ждите! — говорит, отключается.
Я прислоняюсь спиной к холодильнику. Ждём…
Они приезжают, когда Виталина пьёт чай. Хотя, пьёт — громко сказано! Цедит, с трудом, по глотку. От еды отказалась.
— Кто это? — смотрит она недоверчиво.
— Я открою, лежи, — поднимаюсь.
Доктор, а с ним медсестра, торопливо заходят.
— Туда, — говорю, семеню вслед за ними в гостиную.
— Что у нас тут? — восклицает врач скорой. Он седовласый и крепкий. И чем-то похож на отца. Только с густыми усами над чуть выпирающей верхней губой.
Витка глядит с укоризной. Наверное, мне попадёт? Но сейчас я стараюсь не думать об этом. Опускаюсь на лутку, в её изголовье:
— Мигрень, очень сильная. Недавно тошнило. Я думаю, вдруг это…
— Как давно длится приступ? — игнорируя мой анамнез, врач обращается к Вите.
— Ей тяжело говорить, — заверяю его.
— Ничего, — отвечает седой эскулап, принимает из рук медсестры миниатюрный фонарик.
Виталина болезненно щурится, когда он, включив, направляет ей в глаз.
— Что пили? Какие лекарства? — его голос звучит отвлечённо. А руки, как будто на автопилоте, проводят осмотр. Он щупает пульс, отмеряет давление, прижимается слушалкой к бледной груди.
Я сгребаю планшетки с остатками разных таблеток, даю ему в руки:
— Вот!
— Так, — изучает внимательно, глядя на них сквозь очки, — Сколько выпили?
— Три, последнюю час назад, — произносит Виталя.
— Давно пьёте эти таблетки? — интересуется доктор.
— Всегда их пила, и всегда помогали, — вздыхает она.
— Лекарство надо менять иногда, — говорит, — Я вам выпишу две разных вариации. Действующий компонент у них один и тот же, но сопутствующие компоненты разные. Медикаментозной аллергии нет?
Вместо ответа она пожимает плечами:
— Да вроде бы не было.
— Хорошо, — он берётся писать, — Принимайте при первых же признаках боли. И не тяните, понятно? Пока уже на стенку лезть охота. Тогда никакое лекарство не поможет! Только инъекции. При мигрени постельный режим, никаких громких звуков, волнений. Таблетку в зубы и лежать! Понятно?
Дописав на бумаге названия, он отдаёт её мне.
— Скажите, доктор, — смотрю на рецепт, — А можно ли как-то бороться с мигренью? Ну, я имею ввиду, излечить?
— Увы, но мигрень неизлечима. Приступы боли можно купировать. Но полностью их исключить невозможно, — он принимает из рук медсестры небольшой шприц и ампулу.
— Это что? — оживляется Витка.
Я знаю, как сильно она ненавидит уколы. И тоже пытаюсь дознаться:
— Зачем?
— Метилбутиламиноакридин [1]внутримышечно, поможет купировать приступ, — объясняет нам врач и уже направляет иглу в адрес Виткиной попки, — Заголяемся, барышня!
Виталя со всхлипом глядит на меня.
— Рыжик, надо, — беру её за руку.
Она утыкается в спинку дивана, приспускает пижамные шорты, давая врачу доступ к мягкому месту.
— А больно будет? — болезненно хмурюсь, взглянув на иглу.
— Больно сейчас, а потом полегчает, — всё таким же спокойным и взвешенным тоном изъясняется врач. Мажет ваткой поверхность Виталькиной попы.
И я наклоняюсь к её изголовью. Шепчу ей на ушко:
— Малыш, потерпи.
А Вита дрожит и вцепляется в руку, которую я уложил на плечо…
Укол, очевидно, был очень болезненный! Судя, как Вита скулила. А я продолжал её гладить, шептать ей на ушко:
— Малыш, потерпи. Всё в порядке, я рядом.
— Супруга? — уже на пороге решает спросить медсестра.
Я киваю. Она не девчонка, ровесница мне. Кольцо повествует о том, что она тоже замужем.
— Вот бы мой так со мною носился! — смеясь, прижимает к себе чемоданчик с крестом.
Я обращаюсь к врачу:
— Подскажите, а чем может быть спровоцирован приступ? Может быть, есть какие-то превентивные меры? Ну, если болезнь нельзя вылечить, то её как-то можно предотвратить?
Мужчина, обтянутый синим халатом, вздыхает:
— Мигрень — это не болезнь, а скорее, особенность организма. Спровоцировать может что угодно. Переутомление, как физическое, так и умственное. Также стресс, провокатор любых форм головной боли. Превентивные меры… Ну, тут я, увы, не сумею быть оригинальным, если скажу, что здоровый образ жизни ещё никому не мешал. Полноценный сон, отсутствие вредных привычек, правильное питание, прогулки на свежем воздухе. И тому подобные вещи. Но нельзя доводить себя до состояния пограничного! Когда уже начинает тошнить и нет сил подняться с постели. Многие терпят, решают, что как-то само пройдёт. Оно не проходит, и приходится делать уколы.
— Спасибо вам! — я жму ему руку.
Спровадив врачебную пару, иду к Виталине в гостиную. Она так и лежит, на боку.
— Виталь, спишь? — я касаюсь плеча, опустившись на корточки.
Она шмыгает носом:
— Отстань!
— Ну, чего ты? — сажусь на ковёр.
— Я же просила не вызывать докторов, — с интонацией маленькой девочки, буркает Витка.
Я усмехаюсь. Иногда она — сущий ребёнок! Где-то такая серьёзная, умная, собранная. А где-то — «трава не расти»! Как любил говорить мой отец про меня, когда я был подростком.
— Ну, Виталь, — упираюсь я лбом в её мягкое место, и целую его сквозь пижамную ткань, — Ну, ведь зато помогло? Должно помочь, вот увидишь.
— Ты предатель, — толкается Витка. Её голос звучит еле слышно в диванной глуши.
Я вздыхаю. Ну, вот! Я предатель. Даже тут никакой благодарности. Я её, видите ли, предал, что вызвал врачей.
Невзирая на это, всё равно продолжаю навязчиво гладить её напряжённое тело. Тот бок, куда проникала игла.
— У коти боли́, у пёси боли́, а у Витали не боли́, - приговариваю.
Капустин, вошедший в гостиную, глядит вопросительно.
— Не у тебя, не у тебя! — утешаю его, — У другого пёси.
Витка смеётся чуть слышно. На сердце теплеет. Возможно, я и предатель. И это клеймо навсегда. Но в сердце моём есть одна только женщина — Вита. Другой там нет, и не будет! И если она не простит, я останусь один.
[1] Название лекарства является вымышленным.
Глава 31. Вита
Шумилов остался с ночёвкой. Правда, спал на диване. Меня перенёс на кровать. Очевидно, когда я спала? Ведь я этого даже не помню! Побочный эффект от лекарства меня усыпил. Открыла глаза бодрой и отдохнувшей. Нашла на диване носок.
«Шумиловский, сорок четвёртый», — подумала я и понюхала. Носки он всегда стирал сам, и трусы. При всех своих минусах, он у меня чистоплотный! Точнее, не у меня. А сам по себе...
На кухне нашлась небольшая записка. Он придавил её также, как я в прошлый раз придавила свою, серебристой салфетницей. И надписал «Прочитай».
«Виталь, с добрым утром! Поехал в кафе. На смартфоне прочёл список дел. Не волнуйся, со всем разберусь. Отдыхай и лежи. А иначе, опять позвоню дяде доктору:)».
Я улыбнулась невольно. Пошла чистить зубы. Шумилов поехал в