Взгляд его темных проницательных глаз был направлен на присутствующих, словно оценивая каждого из них.
— Граф Орлов? — нахмурился Александр Сергеевич. — С чем пожаловали в мое скромное имение?
— С дружеским визитом, — отозвался граф, переведя оценивающий взгляд с Ангелины Петровны на графа Дамирова, а затем на Настасью, которая была явно рада появлению мужчины и как будто даже ожидала его.
— Братец, я так рада, что ты почтил нас своим посещением! — воскликнула она.
И, вытерев лицо кружевным батистовым платочком, бросилась обнимать графа Орлова.
— Хотел проведать сестрицу, — отозвался он, беря Настасью за руку и давая ей крутанутьсявокруг своей оси, словно в легком танце. — И заодно пригласить достопочтенного зятя, графа Дамирова, на охоту. В лесах вашего графства, говорят, водятся отменные лоси.
— И не только лоси. У нас и кабанчики знатные, и медведи встречаются. Кстати, не желаете ли отведать свежего борща на лосином мясе?
— Не откажусь! Вот только воспользуюсь вашими удобствами. И прошу прощения за разбитое окно. Лука, мой тупоголовыйоруженосец, оказался еще и криворуким. Ну, погоди у меня, я ему эти руки-то поотрубаю!
Граф бросил холодный, полный решимости взгляд на стоящего рядом бледного оруженосца, держащего в руках ружье, словно оловянный солдатик.
От этих слов несчастный Лука рухнул на пол без чувств.
Ангелина Петровна вскрикнула от ужаса.
— Да что вы, батюшка, Павел Игнатович⁈ Пощадите юнца!
Она бросилась к молодому парню, наклонилась над ним. В ней проснулся материнский инстинкт. Паренек по возрасту годился ей в младшие сыновья.
— Дуняша, неси скорей аптечку!
Дуняша, всплеснув руками, выбежала из зала.
— Не суетитесь, дражайшая Ангелина Петровна. Он чуть не отстрелил вам голову, а вы за него печетесь. Сейчас сам придет в себя. Это всего лишь обморок, — заметил граф Орлов холодным тоном.
В подтверждение его слов, парень и впрямь открыл глаза. Поднялся на дрожащих коленях и, подобно раненой лани, пополз к графу Орлову, падая ниц перед ним. Из глаз его хлынули горючие слезы.
— Помилуйте, хозяин! Мне без рук — никак! Кому нужен оруженосец без рук? А мне семью кормить надобно. У меня родители престарелые, немощные… и пес дворовый…
— Ну что ты, Павел Игнатович, и правда, зверь, что ли, какой? Дадим пареньку исправительные работы, — предложил прокурор. — Вон, пусть стекло новое вставит. Сможешь?
— Смогу! Не подведу, батюшка! — закивал радостно Лука, счастливый оттого, что ему предлагают смягчить приговор.
— Ладно уж, живи… — граф Орлов с пренебрежением сделал несколько шагов назад от стоящего перед ним на коленях несчастного слуги. — Ты мне ещё на охоте пригодишься, наши с Александром Сергеевичем ружья поносишь.
— Спасибо, спасибо, хозяин! Вовек не забуду! Понесу все, что скажете, хоть ружья, хоть слона!
— Слонов у нас нет, а свое ружье я никому не доверяю, — отозвался граф Дамиров. — Настасья, голубушка, проводи своего брата до уборной, сделай милость.
Настасья кротко кивнула и вышла из зала вместе со своим братом, графом Орловым.
Им навстречу в зал вбежала запыхавшаяся Дуняша, неся в руках увесистый чемоданчик с нарисованным на нем красным крестом.
— Аптечка, — тяжело дыша, свистящим голосом произнесла она и чуть было не столкнулась лбом с Лукой, который в тот самый миг поднимался с колен.
— Уже не надобно, — молвила Ангелина Петровна, а сама схватилась за виски. Столько волнительных событий за столь краткий срок, что её повело. Закружилась голова, но, к счастью, она успела ухватиться за спинку стула, дабы не утратить равновесие.
— Дуняша, принеси тарелку горячих щей графу, — повелел прокурор. — А ты, — посмотрел он на всё ещё бледного паренька, — ступай с ней, она и тебя щами накормит.
— Спасибо вам, спасибо от чистой души, дюже благодарен! — затараторил Лука.
— Иди уже с глаз долой, — скривился Дамиров. В графе начало нарастать напряжение из-за неутоленного голода. Хлеб, конечно, хорошо сочетается со зрелищем, но сегодняшний спектакль переборщил с приправами. От обилия событий у графа расшалились нервы.
— Я тоже пойду, прилягу, — тихо произнесла его первая жена и, присев в реверансе, вышла из зала.
Дамиров, громко выдохнув, опустился на стул и, налив себе чарку беленькой, выпил её залпом. Эта детская забава разом подняла графу настроение. Эх, что-то, а забавы и детей он любил не меньше ратных дел, судебных тяжб и процессуальных битв в зале суда.
Он и Настасью-то взял в жены, дабы нарожалаему с десяток младенцев, из которых можно будет создать свой мини-полк, о коем граф так мечтал. Сыновья от первой супруги все, как один, поступили на службу к государю императору. А Александр Сергеевич желал создать собственное войско из будущих сыновей. Да вот молодая жена всё никак не спешила разродиться потомством, что сильно печалило графа. Он налил себе новую чарку, как вдруг услышал отчетливое «Агу!».
— Это ещё что такое⁈
Неужто желание получить от молодой жены новых отпрысков стало настолько сильным, что превратилось в наваждение⁈
— Агу! — утвердительно прокричал детский голос где-то рядом настолько громко, что граф от ужаса выплюнул водку, которую только что пригубил.
* * *
— Агу! — кричу я что есть мочи. — Мать, смотри, там мохнатое чудище идёт прямо на нас, сверкая своими красными глазами!
Таких существ я ещё не встречал за всю свою, богатую приключениями жизнь! На человека эта тварь не похожа. Да и на демона тоже ничуть. Возможно, в этом мире демоны выглядят как-то иначе? Черт его разберёт! Я отчаянно кричу, пытаясь указать рукой на это исчадие, выходящее из темноты комнаты в коридор. Странно, но сигнал DANGER в этот раз не появляется перед глазами. Лампочка, что ли, перегорела в моей голове за этот насыщенный день⁈
Мать наконец обращает внимание на мои старательные телодвижения.
— Мирославушка, ты что-то увидел?
Увидел! Увидел то, что нам надо бежать подальше отсюда, пока это пушистое дьявольское нечто не сожрало нас с потрохами! Дьяболо! Оно, это жуткое существо, с торчащей во все стороны чёрной всклокоченной шерстью, подходит критически близко и, словно ножны, резко выпускает острые когти из своих мохнатых лап. За спиной пистолетом поднимается хвост. Дьявольское нечто открывает свою пасть, обнажая ряд белых клыков, на которых видны засохшие капли крови.
— Мяо! — громко и непозволительно нагло произносит чудовище что-то похожее на заклинание. — Мяо, мяо, мяяяяяяяо!
Крайне слово прозвучало особенно агрессивно. Ну, держись, монстр! Кем бы ты ни был, я